Жрецы и фараоны. Сны

– За что его?

– Да кто теперь скажет… Думаю, на самом деле он был не тренером, вернее, тренером он был отменным, отдавался этому весь без остатка, но это была только часть его жизни. Жил он достаточно скромно, но вопросы, которые ему приходилось решать, были воистину государственными, при этом к его словам прислушивались не только сильные мира сего, но и сильные мира того – криминального.

– И из какой задницы он тебя вытащил?

– Из той, где половина нашего брата-спортсмена побывала… Школа, соревнования, армия, институт физкультуры, безденежье, бригада, одно ножевое да два огнестрельных, полтора года по больницам, полное разочарование в жизни, депрессия и все такое… Ты знаешь, я ведь искренне верил, что воровской мир более честный и справедливый, чем тот, в котором я жил до него, но на поверку оказалось не все так, как казалось: те же интриги, та же алчность, предательство, те же манипуляции чужими судьбами и жизнями, и так же основным мерилом социального статуса служат деньги – чем их больше у тебя, тем большую армию можешь содержать, и тем больше твой авторитет в среде подобных.

– А теперь ты во что веришь?

– Издеваешься?

– Нет. Интересуюсь.

– Здесь я вообще потерялся. На поверку официальный мир оказался более криминальным, чем тот. Те же разборки и стрелки, только не в тихих удаленных местах, а в больших кабинетах, свои авторитеты, свои киллеры, свои шестерки, так же крышуется бизнес, и такие же волчьи правила игры, только более циничные и жестокие. Знаешь, когда наказывают в криминальном мире, то семью, как правило, не трогают. Здесь же все наоборот: сначала уничтожат всю твою семью, а уж потом возьмутся за тебя и сделают это с особым цинизмом и выдумкой. В этом мире, когда убивают, то делают это показательно – казнят с особой жестокостью, дабы другим не повадно было.

Оба замолчали, и какое-то время молча жевали бутерброды.

ГОЛОС ЗА КАДРОМ: «Вот она – проза жизни, вот она, правда, понятая и рассказанная простым охранником и недоступная большинству одураченного населения некогда огромной страны. Все, что мы слышим и видим из ящиков с голубыми экранами, читаем в газетах и в Интернете – большая иллюзия вселенского обмана. Нас водят по жизни режиссеры человеческих судеб, создавая ложные цели и ценности, разрушая нашу самобытность и равняя всех под одну гребенку. Главный критерий оценки человеческого существа – успешность. Будь успешным – и будешь счастливым, заработай кучу денег – и тебя будут любить женщины, выдумай что-нибудь эдакое первым – и ты станешь кумиром тысяч, и слава будет твоим спутником. Правда заключается в том, что счастье – понятие не материальное, и никак не зависит от денег, успеха, славы. Как часто мы видим, что успешные в обыденном понимании люди глубоко несчастны и одиноки, а спутницы располневших толстосумов любят на самом деле не своих спонсоров, а их деньги. Деньги стали мерилом всего: твои картины продаются за хорошие деньги – значит, ты неплохой художник, твои песни крутят по радио – значит, ты популярный исполнитель, тобой восхищаются окружающие и поют дифирамбы – значит, ты действительно хороший человек. Беда в том, что мы искренне в это верим, упиваясь своей значимостью и гениальностью. А еще мы верим в некую справедливость государственного устройства, в то, что чиновники думают о нас и работают для нашего блага. Смешно, не правда ли? Только вдумайтесь: милиция ловит бандитов и борется с организованной преступностью, торговлей наркотиками, проституцией и т. д. Она действительно ловит отморозков-одиночек и психически неуравновешенных типов. А вот что касается организованной преступности, наркотиков и проституции, то тут все обстоит намного банальней: государство с его деньгами и аппаратом подавления способно уничтожить любой очаг организованной преступности еще в его зародыше (тому есть тысячи примеров: после прихода Муссолини к власти воспетая Марио Пьюзо бессмертная итальянская мафия прекратила свое существование на территории Италии в течение месяца), но… Почему-то тысячи сотрудников правоохранительных систем мира, на вооружении которых стоит передовая техника с огромной армией осведомителей, завербованных и внедренных агентов, не в состоянии справиться с несколькими сотнями известных криминальных авторитетов… Ответ как всегда лежит на поверхности: зачем уничтожать своими руками созданную, организованную и абсолютно подконтрольную систему криминального мира, на борьбу с которой так удобно списывать бюджетные деньги, содержать огромный штат, как правило, необразованных и вооруженных боевиков в погонах, готовых по приказу свыше пресекать, стрелять и наказывать. А еще вдумайтесь – может ли алчный по своей сути чиновник пропустить мимо себя такой прибыльный бизнес как торговля наркотиками? Получается очень удобная и «цивилизованная» схема работы: криминальные структуры «организовывают» под бдительным контролем правоохранителей наркотрафик, поставляют и распространяют дурь, наказывают нерадивых дилеров, фемида ловит и садит шпану, решившую по-легкому срубить деньжат без участия всемогущей крыши и за рамками так хорошо организованного бизнеса. Денежные потоки и сырьевые наркоресурсы под бдительным контролем специально обученных и засекреченных царевых людей курсируют вдоль и поперек страны (вы себе даже представить не можете объемы этих поставок и суммы гонораров). Безусловно, все перечисленное выше делается отдельными высокопоставленными чиновниками, которых мы видим на голубых экранах в образах великих хозяйственников или бесстрастных борцов с преступностью. Основная же масса сотрудников правоохранительной системы и государственных хозяйствующих субъектов, конечно же, не догадывается о том, что она делает, выполняя приказы вышестоящего начальства или перевозя под охраной фельдъегерской службы опечатанные и опломбированные контейнеры. Ну, а в случае сбоя, попадания информации в прессу или иного разглашения так тщательно хранящихся тайн происходит зачистка ключевых звеньев цепи: самоубийством заканчивают жизнь министры, скажем транспорта и внутренних дел, а сошки поменьше становятся жертвами криминальных разборок или вешаются в следственных изоляторах на собственных штанах. А еще есть категория зарвавшихся, разжиревших одиночек, посчитавших, что они могут откусить часть чужого пирога (их, как правило, убивают прямо в здании суда – для пущей важности и для устрашения тех, кто похотливо смотрит в чужой огород). Наркотики – это, на самом деле, очень дешевый товар с сумасшедшей доходностью, обеспеченной запретом на их распространение. Только представьте, что дурь свободно можно купить в аптеке – сразу начинает работать рыночный механизм: стоимость сырья + стоимость переработки и доставки + плановая доходность… И из суперприбыльного бизнеса порошок превращается в обычные медикаменты – ни больше, ни меньше. Значит, чтобы иметь гиперприбыли, необходимо создать дефицит товара и контролировать его поставки – одним словом, сделать монополию. Отсюда совет всем, кто встал на этот путь обогащения: решив связаться с наркотой, вы всегда будете под бдительным контролем – как государства, так и криминальных структур. Вы никогда не будете уверены – проснетесь ли завтра, даже в том случае, когда строго будете соблюдать негласные правила (вы вдруг можете стать нежелательным свидетелем и вас зачистят). И последнее: если вы уже в системе и «успешно» торгуете зельем, никогда и ни при каких обстоятельствах не нарушайте главного правила – товар должен быть оплачен в срок.?Это аксиома, ибо, как я говорил ранее, порошок обходится собственникам этого бизнеса довольно дешево, но чтобы зарабатывать на нем, необходимо держать всю систему в страхе, посему никто не будет утруждать себя выбиванием долгов за товар – вас просто убьют, и всего делов. Для бизнеса убыток небольшой, но зато остальным будет хороший урок. С проституцией ситуация обстоит примерно так же…»

Да-с… Что-то меня опять заносит… Забудьте. Вернемся к нашим героям».

– Каким спортом занимался? – прервал размышления Дмитрия Андрей.

– Сначала борьба, позже рукопашка… А ты, я так понимаю, боксер, – чуть помедлив, утвердительно сказал Дмитрий.

– Где-то так… Особых успехов не добился, но и бросить как-то не получается. А тебе обо мне Татьяна сказала?

– Да нет, – улыбнулся Дмитрий, – я вашего брата за версту вижу. У вас у всех одинаковые повадки: как правило, опускаете подбородок и смотрите на мир из-под лба, а еще иногда автоматически поднимаете плечо, прикрывая подбородок…

– А я думал, что боксеры забывают снимать боксерские перчатки на улице…

Оба рассмеялись.

– А как ты попал к Иезуиту? – поинтересовался Андрей.

– Я же говорил… Тренер после ранения вытащил меня из бригады и договорился о работе у этого похотливого индюка. Честно говоря, я себя уже списал, лежа в больничке: был уверен, что добьют. Но меня оставили в покое, хотя предъява была серьезной – я здорово покалечил сынка одного авторитета. Спасибо тренеру – хороший был мужик.

– Сейчас тренируешься?

– Нет… Я, похоже, свое отзанимался… Мне прострелили почку, и ее пришлось удалить. Вот такая вот история. Стараюсь поддерживать форму: делаю зарядку, а по выходным люблю пробежаться либо в лесу побродить несколько часов кряду. Соответственно, никакого алкоголя и диета. А в целом я даже рад, что все так получилось. Знаешь, раньше не получалось радоваться простым вещам: все время куда-то бежал, что-то доказывал. А на самом деле вся эта суета не стоила выеденного яйца: деньги и женщины закончились так же, как и появились, родители умерли, пока я был в больнице, так что я даже на похоронах не присутствовал, не говоря уже о том, что звонил, в лучшем случае, раз в месяц, а навещал не чаще двух раз в году. Зато теперь я встаю утром и радуюсь, что светит солнце, что я все еще жив, что рядом есть дорогой мне человек – Оксана, и у нас скоро будет первенец, и, в конце концов, что кто-то свыше меня сильно любит, раз уберег и дал шанс начать жизнь заново. Что-то я разсентиментальничался. Не обращай внимания. Давай закругляться и поедем, а то начнут трезвонить.

Андрею Дмитрий понравился. Он даже немного завидовал его тяге к жизни и умению радоваться всему, что его окружало. Конечно, жизнь Андрея не была таким испытанием, но он и никогда не стремился что-то кому-то доказывать. В их характерах было очень много сходного – оба не любили выделяться. Похоже, это и стало причиной симпатии друг к другу.

Закончив импровизированный обед или поздний завтрак, наши герои уселись в автомобиль и двинулись в столицу. Минут через пять зазвонил телефон Дмитрия – помощница Иезуита раздраженным голосом давала указания, когда, кого и куда надо доставить. Дмитрий молча выслушал, сказал «хорошо» и положил трубку.

– Спохватились. Легки на помине.

– Слушай, Дим, ты не заморачивайся, подбрось меня к метро, а я доберусь своим ходом.

– Спасибо, старик. А то в столичных пробках можно и в выходной простоять ой как долго… Меня эта помощница съест без соли, если опоздаю. Затем подумал и продолжил: – Слушай, не в моих правилах давать советы, но постарайся выслушать то, что скажу.

– Валяй.

– Я насчет Татьяны… Это, конечно, не мое дело, но, похоже, ты ей определенно нравишься, и это может быть для тебя проблемой.

– С чего ты взял, что я ей нравлюсь? И почему у меня должны быть с этим проблемы?

– Я уже успел повидать на своем веку, и поверь, могу отличить взгляд влюбленной девушки от просто взгляда. А проблемы у тебя будут с Иезуитом, если вздумаешь за ней ухаживать. Это очень властный, сумасбродный, коварный и циничный человек. Он не остановится ни перед чем. Для него не существует жалости или сострадания. Для таких, как он, цель всегда оправдывает средства. А его целью сегодня является женитьба Татьяны и Кирилла.

– Для чего?

– Родитель Кирилла – член семьи Самого, а, соответственно, это входной билет на самый верх власти. Кстати, Татьяна для него никогда не была чем-то близким. Похоже, у него напрочь отсутствуют какие-либо чувства к дочери, как, впрочем, и к кому бы то ни было. Но она во всей этой толпе как луч света в темном царстве: сумела сохранить человеческий облик, не превратилась в мажорного отпрыска, не пытается выделиться и особо ни с кем не общается, кроме Кирилла. Кирилл – неплохой парень, и, похоже, влюблен в Татьяну, но она не отвечает ему взаимностью – они просто дружат. Однако Иезуит всегда добивался своего, а посему берегись: если станешь на пути этого вампира – тебе не позавидуешь. Я серьезно говорю: остерегайся его. Я в своей криминальной жизни всего пару человек встречал с такими повадками, и то они по сравнению с ним – дети.

– Ты уверен?

– Более чем. Давно у него работаю, и не раз был свидетелем, как он расправляется со своими врагами. Причем врагов он сам себе выбирает. Кого обманом, кого клеветой, а кого просто в могилу.

– Прямо-таки и в могилу?

– Поверь. Конечно, я не видел, чтобы он отдавал приказ или сам стрелял, но только после скандалов с ним с оппонентами начинали происходить какие-то проблемы: кого-то поймали на взятке, а кто-то просто разбился на машине. И это не шутки, поверь моему опыту.

– Знаешь, я его видел всего один раз, и он мне тоже не понравился.

– Он наблюдал сегодня за тем, как вы с Татьяной ругались.

– Мы не ругались.

– Да какая разница… Если я скажу, что он наблюдал за тем, как вы мило беседовали, – это как-то исправит ситуацию?

Оба замолчали.

– И что мне делать? – поинтересовался Андрей.

– Не знаю. Я тебя предупредил, а ты выводы сам делай – уже большой мальчик.

– Ладно, в любом случае спасибо.

В этот момент автомобиль плавно остановился возле конечной станции метро. Парни попрощались, пожав друг другу руки.

Празднование в доме Иезуита удалось на славу: и тебе клоуны, и музыканты, и цыгане, и фейерверки… Вот только Татьяне этот день подарил большие ожидания и огромное разочарование. Какое-то время она провела с Кириллом, а после просто сидела в саду на качелях и болтала ногами.

Рабочее утро Иезуита началось как обычно: помощница озвучила запланированные встречи на день, сообщила об ожидающих и хлопотавших о встрече, получила указание забронировать на вечер столик в каком-то богемном ресторане (намечалась очередная встреча с очередной особой противоположного пола), после прошло совещание с подчиненными, на котором Иезуит снизошел до выслушивания их предложений и оправданий, затем кофе-брейк с молодой сотрудницей…

И вот, когда секретарь напомнила о приближающемся времени обеда с министром финансов, в кабинет вошел личный помощник Иезуита. Здесь следует немного остановиться. Это была самая загадочная личность его окружения. Тихий, с холодным пронзительным взглядом, похожий на хищную кошку человек неопределенного возраста с лицом, не выдающим эмоций. Сотрудники недолюбливали его и побаивались, распускали о нем самые невероятные слухи и старались избегать встреч с глазу на глаз. Никто точно не знал, чем эта личность занимается, но зато все знали верную примету: если Михаил Соломонович кем-то интересовался, то у этого кого-то тут же возникали проблемы, как со здоровьем, так и с работой, и, собственно, с жизнью. Говорят, что он служил военным инструктором где-то в Африке. Однажды молодой программист, чья девушка также работала под началом Иезуита, случайно застал свою полураздетую возлюбленную в объятиях начальника… Ну и, будучи вспыльчивым и еще не совсем мудрым, наговорил обоим много нелестных слов, с использованием, безусловно, ненормативной лексики. Иезуит сделал вид, что ничего не произошло. Юноша, конечно же, уволился, а через неделю его нашли без сознания с переломанными ногами и руками, так что бедняге пришлось около года пребывать в различных лечебных заведениях (то кости неправильно срастались, то просто не хотели срастаться).

Соломонович подошел к столу и достал из внутреннего кармана вчетверо сложенные листы бумаги:

– Объективка на интересовавшего вас молодого человека.