Россия: прорыв на Восток. Политические интересы в Средней Азии

Распределение иранских языков и языков меньшинств

Кроме тюркских языков, которые имеют численное превосходство в данном регионе, здесь представлены иранские языки. Вместе с индоарийскими языками они образуют самую восточную группу среди живых индоевропейских языков и являются наиболее близкими к балто-славянским языкам.

Сегодня самым многочисленным населением Средней Азии, говорящим на языке иранской группы, являются таджики, которые проживают главным образом в Таджикистане, но также образуют диаспоры на территории соседних стран, таких как Узбекистан, Киргизия (Кыргызстан), Афганистан, а также в Восточном Туркестане (КНР). Таджик – название, которое, вероятно, уходит корнями к довольно старому обозначению персами арабов – тази. Позднее это название использовалось в более широком смысле, обозначая мусульман, независимо от национальности. Его стали произносить как да-ши в Китае, где оно использовалось в таком же неясном смысле, иногда оно означало Туркестан, в других случаях – территорию халифата.

Таджикский язык является диалектом современного персидского языка, отошедшим от литературного в незначительной степени. В самом Иране имеются диалекты новоперсидского, которые отличаются от общепринятого персидского языка гораздо сильнее, чем таджикский. В СССР новоперсидский назвали «таджикским» языком. Кроме некоторых фонетических различий, например сохранение среднеперсидского (пехлеви) ё и ? в определенных позициях, различий в морфологии, таджикский более отличается от персидского в синтаксисе и лексике. Причина – в многочисленных и весьма сильных влияниях как тюркских языков, особенно чагатайского, узбекского, так и русского языка. Русское влияние, в отличие от тюркского, относится к более позднему времени и ограничено в основном словарем. Влияние же тюркских языков затрагивает также синтаксис. Так что таджикский язык воспринял типично алтайские грамматические конструкции причастия и герундия. Итак, всепроникающее влияние иранских языков на тюркские языки Средней Азии, видимо, продолжалось тысячелетие или более.

Происхождение таджикского языка не совсем ясно. На нем говорят на древней земле Внешнего Ирана (Западный Туркестан). Но на территории, где с VIII по XI век изъяснялись на восточноиранских языках, был распространен главным образом согдийский язык. Он широко использовался вдоль Шелкового пути, проходящего через весь Азиатский континент в Северный Китай, потому что торговля шелком между Китаем, Ираном и Римской империей контролировалась согдийцами. Согдийский язык более тесно связан с сакским, языками Памира, афганским, белуджским и осетинским (на Кавказе) языками, чем с западными иранскими языками, такими как персидский, курдский, татский и талышский. Это были язык и культура, из которых развились древнеуйгурский язык и культура в Восточном Туркестане начиная с VIII IX веков. Ранние уйгурские переводы христианских и манихейских текстов сделаны в основном с согдийского языка и других языков Средней Азии.

Только в результате растущей экспансии буддизма и китайского господства согдийский язык стал уступать китайскому. В Восточном Туркестане согдийцев постепенно поглотили тюрки, главным образом уйгуры, в то время как в Западном Туркестане они не могли противостоять долгое время арабскому нашествию с юго-запада и тюркскому проникновению с северо-востока. Так исчезли согдийцы и их язык.

Хотя арабы оставались в Западном Туркестане в незначительном количестве, следует предположить, что во время или вскоре после завоевания ими этой территории с 711 года н. э. персоязычные мусульмане из Ирана прибыли на территорию древней Согдианы и местное население, говорившее на согдийском языке, перешло на западноиранский язык. Иначе исчезновение согдийского и появление там персидского языка необъяснимо, особенно ввиду того, что тюрки, хотя и узурпировали политическую власть, не оседали надолго, не вытесняли или ассимилировали городских жителей, ведя образ жизни, характерный для них в Восточном Туркестане. Исламизация запада Средней Азии, начавшись с арабского завоевания, привела, видимо, к распространению персидского языка.

Некоторые народности, близкие по языку к согдийцам и другим восточным иранцам, выжили потому, что переселились в труднодоступные горные долины. Осетины на Кавказе и «горные таджики» – галча или памирцы – принадлежали к этим народностям. Последние – непосредственные соседи таджиков на востоке, киргизов на юге, юго-востоке и востоке и жителей Дардистана на севере. Осетинский язык принадлежит к восточноиранской группе. Таким образом, он ближе к памирским языкам, пушту (афганскому), белуджскому и некоторым другим. Он более близок к таким языкам, как согдийский, чем к таджикскому и курдскому.

Исследование памирских языков еще не завершено. Остается много работы по их изучению. Несколько отличается от известных памирских языков ягнобский язык, на котором говорят в долине реки Ягноб, левого притока Зеравшана выше Варзаминара. Языки, на которых говорят на Памире: шугнанский в долине Шугнана, к югу от него ваханский в Ваханской долине, ишкашимский к юго-западу, большей частью на афганской территории, а также в селении Ишкашим и вокруг него в верховьях Амударьи, называемой здесь Пяндж. На сарыкольском языке говорят в Юго-Восточном Памире в долинах Тагдумбаша и Сарыкола, отделенных от западных долин, которые выходят на Пяндж обледеневшим центральным плато Памира. Усилиями российских ученых изучены бартангский и хуфский языки, на которых говорят в долине реки Мургаб, которую также называют Бартанг, Сарез и Аксу в Рушанском районе Северо-Западного Памира. Но языки, на которых говорят в долинах высокогорья главного хребта Гиндукуш, такие как сангличский в деревне Санглич и вокруг нее, мунджанский язык в округе Мунджан, известном своими лазуритовыми шахтами, изучены еще недостаточно. Самой южной памирской народностью являются, как известно, носители языка йидга, единственного памирского языка к югу от Гиндукуша, к югу от перевала Дора в округе Читрал на самом северо-западе Пакистана, где этот язык обнаружен на территории, население которой говорит на языке дардской группы (кховар).

Разница между языком и диалектом на Памире не вполне ясна. Например, сангличский, зебакский иязгулямский порой упоминаются как языки, в то время как новые исследования дают основание рассматривать все три как диалекты ишкашимского языка. Относительная недоступность этих пограничных территорий препятствует их систематическому плодотворному исследованию.

Помимо тюркской и иранской языковых групп, в Средней Азии присутствуют языки таких меньшинств, как армяне и другие кавказские народы, украинцы, немцы или евреи. В городах особенно часто обнаруживаются персы, афганцы, индусы и китайцы. Сохраняются еще два языка: арабский и монгольский. Когда-то в истории игравшие важную роль, арабоязычные жители сегодня обнаруживаются по соседству с узбекским городом Зияддин между Самаркандом и Бухарой. Монголы, видимо, остались в районе Иссык-Куля после одного из своих походов.

Вне влияний и их последствий

Языки, на которых говорит население вблизи Западного Туркестана, исходят с запада. Это новоперсидский язык, который граничит на юге с Туркменистаном, а также с территорией Афганистана, где пушту (афганский) соприкасается отчасти с туркменским языком. Туркмены также постоянно общаются с персами в городах Туркменистана. Узбеки на востоке и северо-востоке, каракалпаки и казахи на северо-востоке тоже их соседи. Общение с казахами менее интенсивно. В диаспоре туркмены контактируют с ногайцами, калмыками, османскими турками и арабами. Как и все языки бывшего СССР, туркменский оказался подвержен сильному влиянию русского. Он не только являлся проводником культуры в СССР, но также средством общения с русскими, проживавшими в большинстве крупных городов. Это относится в разной степени ко всем языкам Средней Азии.

Помимо незначительных контактов с туркменским, каракалпакским и казахским языками, узбекский, подобно своему предшественнику в той же части Средней Азии – чагатайскому языку, подвергался долговременному влиянию иранских языков, главным образом таджикского. Постоянное общение с персидским породило те узбекские диалекты, на которых говорит оседлое сельское и городское население. Их называют иранскими диалектами узбекского языка. Они образуют основу современного узбекского литературного языка. Современный узбекский язык базируется на ташкентском диалекте, хотя в конце 1920-х годов национальные узбекские лидеры пытались сделать северные узбекские диалекты таких городов, как Туркестан, Манкент и Карабулак, официальным литературным языком. В них влияние иранского ощущалось меньше, чем в больших узбекских городах. Фактически узбекские диалекты кочевого населения, которые постепенно утрачиваются, почти свободны от иранского влияния. Это означает, что они не подвергались тому сильному, всепроникающему влиянию персидского языка, что язык оседлого населения, и поэтому существенно отличаются от него.

В чагатайском языке, как и в узбекских диалектах оседлого населения, иранское влияние, особенно персидского языка, так глубоко, что фонологический и в значительной степени синтетический тип (иногда это называют структурой) чагатайского языка приобретает много отчетливых не тюркских и не алтайских черт. Заметна главным образом утрата звуковой гармонии в фонологии и использование грамматического подчинения в синтаксисе. Ни один тюркский язык, за исключением, может, литературного языка караимов, который испытал на себе сильное влияние еврейского и славянских языков, не подвергся столь мощному проникновению извне.

Киргизский язык в уединении высокогорья сравнительно чистый тюркский язык, но его литературная форма претерпела сильное воздействие своего северного казахского соседа. Народный язык обнаруживает некоторое монгольское влияние, главным образом в составе словаря. Южные диалекты региона Алай – Памир и в диаспоре пока не изучены.

Казахи граничат на западе и севере с русскими, которые отделили их от тюркоязычных родственников. Влияния казанских татар проникли в степи Казахстана в последние 75–100 лет имперского правления России. Ряд чиновников в то время были казанскими татарами. Прежний поток влияний был монгольским, так как казахи долгое время были либо подданными, либо врагами монголов, главным образом калмыков Джунгарского правления после Чингисидов, которых в конце концов покорили (1757–1759) китайцы во время господства Маньчжурской династии. Сильное русское влияние на казахский язык вызвано не протяженностью границы между сторонами, но тем, что в Казахстане, как и во всей Средней Азии, русские проживали во всех крупных городах.

Туркменский – единственный язык, который принадлежит к юго-западной, или огузской, группе тюркских языков и близок к азербайджанскому, или языку османских турок. Но он также обладает некоторыми чертами, типичными для собственного языка Средней Азии – «тюрки?». Он сохранил некоторые архаизмы, такие как различение долгих и кратких гласных, утраченное в тюркских языках, кроме якутского и отчасти чувашского. Поэтому туркменский язык представляет особый интерес для изучения истории тюркских языков.

Только узбекский язык подвергся диалектологическому исследованию, которое привело к пониманию его подлинной природы и положения среди тюркских языков. Иранизированные диалекты, упомянутые ранее в связи с городским населением современного Узбекистана, имеются также в некоторых лингвистических анклавах в городах Южного Казахстана и в Таджикистане. Узбекский язык можно считать прямым потомком или позднейшей формой чагатайского языка, языка великой тюркской литературы, развивавшейся во время правления чагатайского хана Тимура (Тамерлана) и Тимуридов.

Узбекские диалекты сокращающегося кочевого населения являлись до 1930-х годов частью северо-западной, или кыпчакской, группы тюркских языков и поэтому называются кыпчакским узбекским языком. Ближайшие родственные языки – казахский и каракалпакский. Между обеими группами имеются существенные классификационные черты. Кыпчакский узбекский язык оказал ограниченное влияние на узбекский литературный язык, который является по сути тюркским языком Средней Азии. Кыпчакский узбекский язык наряду с казахским каракалпакским и ногайским языками в Понто-Каспийских степях (к северу от Каспия и к Черному морю) принадлежит к восточной, или арало-каспийской ветви кыпчакской группы.

Узбекские диалекты, 1929 г.

На кыпчакско-узбекских диалектах также говорили как минимум в 1930-х годах в Северном Казахстане, на территориях вокруг города Туркестан, а также в районе Чимкента. Диалекты полуоседлого сельского населения Ферганы, например, демонстрируют все особенности перехода от подлинного, то есть кыпчакско-узбекского языка, к иранизированному типу узбекского. Оседлое городское население Средней Азии также называли сартами, термином, который обычно использовался в исследованиях до 1917 года. Впоследствии его не употребляли, поскольку кочевое население – узбеки и казахи – применяли его как презрительное прозвище для городских жителей, тюрок или иранцев (узбеков, уйгуров или таджиков).

Киргизский язык, подобно литературному узбекскому языку и его восточному соседу – новоуйгурскому языку, принадлежал к той лингвистической группе, которая некогда включала также древний уйгурский и древнейший тюркский язык, известный как орхонский. Однако современный литературный киргизский язык занимает промежуточное положение, так как подвергся влиянию казахского языка и ставится в один ряд с кыпчакскими языками. Но этот язык эпоса – обильный долитературный источник для всех тюркских языков Средней Азии и Сибири. Он обнаруживает близость с уйгурским, новоуйгурским и чагатайским языками. Это не исключает наличия черт кыпчакских языков, которые сближают киргизский язык с ойротской группой языков на Алтае.

В то время как окончательное определение положения киргизского языка среди тюркских языков следует отложить до получения больших сведений о его диалектах, положение новоуйгурского языка установлено. Он прямой потомок древнеуйгурского языка, на котором говорили в той же стране, и вполне мог бы рассматриваться поздней формой древнеуйгурского языка, если бы проникновение ислама в Восточный Туркестан не вызвало фундаментальных перемен в словаре. Ислам обеспечил его всеми абстрактными понятиями, относящимися к религии, философии, общественной жизни и политике. Они черпались из арабского и персидского языков помимо прочих. Последнее обстоятельство обуславливает принципиальную разницу между древнеуйгурским и «исламизированной» формой этого языка, приведшей в конце концов к чагатайскому и в меньшей степени к узбекскому литературному языку.

Внешние влияния сильнее отразились на каракалпакском, чем на казахском языке, поскольку само местонахождение каракалпаков делает их более открытыми воздействиям как со стороны узбеков, так и со стороны туркменов. Это особенно справедливо в отношении юго-западных каракалпакских диалектов. Помимо каракалпакского, диалектологическая дифференциация казахского языка происходит в восточно-западном направлении. Так что диалекты, которые распространены к востоку в Старшем жузе и к западу – в Младшем жузе, резко контрастируют. Это касается также диалектов Бокейского жуза, расположенного к западу, между Волгой и Уралом, и Среднего жуза.

Тюркские языки Средней Азии, о которых здесь идет речь, можно сгруппировать в тюркскую языковую семью, имевшую три категории, согласно их основным классификационным признакам. Языки Средней Азии выделены курсивом.

Группа I. Тюркские: орхонский, древнеуйгурский, среднетюркский, чагатайский, киргизский (общеупотребительный), новоуйгурский, узбекский (оседлого населения).

Группа II. Огузские: османский турецкий, азербайджанский турецкий, туркменский, гагаузский, крымский турецкий.

Группа III. Кыпчакские: казахский, каракалпакский, ногайский, киргизский (литературный), узбекский (кочевников), татарский.

Письменность

«Diploma gegrammenon Skythikoi's grammasin» (документ, написанный скифскими буквами) упоминается в связи с одним из ранее известных фактов в истории тюркских языков. Это – доклад о миссии Земархоса к тюркскому кагану Истами в 568–569 годах. В каганате уже была письменность, такая же, как рунические тексты на орхонском языке, а в западном каганате она появилась, возможно, еще раньше. Эта письменность основана на арамейском языке и, подобно ему, воспроизводится отдельными несвязанными буквами. Каганат, должно быть, познакомился с ней в западной части своей территории – в «земле семи рек» к югу от озера Балхаш в южной части Казахстана, все еще зовущейся Жетысу и Семиречье – по-русски. Здесь когда-то жили согдийские несторианцы. Возможно, эта письменность пришла из Согдианы, Хорезма или других территорий, населенных родственными иранцам народами.

Самый ранний известный иранский алфавит использовал клинопись, восходящую к VI веку до н. э., когда правил Ариярамна, дед Кира. Переход от этого языка и его преемников (пехлеви, восточноарамейского диалекта, еврейского и других способов письма, которые использовались значительно раньше в различных частях иранского мира) к арабскому письму состоялся после арабского завоевания Персии в VII веке н. э. Хотя самая старая сохранившаяся персидская рукопись, написанная арабским шрифтом, относится к XI веку н. э.

С развитием в Восточном Туркестане тюркских культурных и литературных центров согдийский шрифт, позднейшая форма восточноарамейского, был воспринят древнеуйгурским, и, таким образом, согдийский шрифт принял другую форму, которую называют уйгурским шрифтом. Он преимущественно использовался тюрками всех регионов Туркестана, и только под влиянием ислама арабское письмо постепенно заменило уйгурское. Довольно поздние среднетюркские тексты, относящиеся к XV веку и порой более позднему времени, были написаны не арабским, а уйгурским шрифтом, как в Южном, так и Северном Тянь-Шане. Одной из уйгурских книг XI века является знаменитая Кутудгу Билиг (Благодатное знание), дидактическая поэма о мусульманской вере. Вовсе не являются редкими чагатайские тексты, написанные уйгурским шрифтом. С переходом от уйгурского к арабскому шрифту орфографические особенности, характерные для уйгурского, трансформировались в арабские. Так что арабский шрифт чагатайских и дочагатайских текстов стал просто транскрипцией уйгурского письма.

В дальнейшем согдийский уйгурский шрифт уступил арабскому и сохранился в восточной части Средней Азии, потому что после завоевания в 1218 году Восточного Туркестана монголы использовали уйгуров в качестве своих секретарей и писарей. Таким образом, уйгурский шрифт вошел в монгольский язык, где ему было оказано предпочтение перед тибетским письмом Пагбы и китайским шрифтом. Главные изменения уйгурского шрифта состояли в добавлении нескольких особых форм и диакритических знаков для калмыкского и маньчжурского языков. Это письмо составляло основу двух имперских языков маньчжурской династии Цинь. Данный алфавит имел чрезвычайно важное значение в течение 300 лет. Уйгурский шрифт, которым пользовались монголы, не исчез там, где большое число жителей Алтая пользуются сегодня кириллицей.

Призывы к отказу от использования арабского шрифта звучали не только после русской революции, но и несколькими десятилетиями ранее. Мирза Фатали Ахундов и его окружение стали активно добиваться реформы алфавита в Азербайджане в середине ХГХ века. Грамотность среди тюркских народов во время русской революции была ограниченна, часть вины за это справедливо возлагали на арабский шрифт. И все же народы Средней Азии использовали арабскую письменность в первые годы после революции 1917 года, хотя и в реформированном виде.

В начале 1920-х годов арабский шрифт несколько упростили. Более того, было введено регулярное употребление гласных для упрощения, что сделали османские турки в начале XX века. Таким образом, в реформированном арабском шрифте все гласные (палатальные и велярные) должны были четко произноситься, несмотря на то что в иранизированном и литературном узбекском языке, например, их различение в звучании не имело значения, потому что звуковая гармония была утрачена.

Первым заменил арабский шрифт латинским алфавитом в 1922 году Азербайджан. За ним последовали через несколько лет другие ираноязычные и тюркские народы, а также в 1928 году кемалистская Турция. В киргизском, узбекском и туркменском языках латинский шрифт стал использоваться в 1927 году, в казахском и каракалпакском – в 1928, а в новоуйгурском – в 1930 году. Таджики, раньше пользовавшиеся арабским шрифтом, перешли на латинский шрифт в 1926 году, примерно в то же время, что казахи и каракалпакцы.

Латинизированный тюркский алфавит

После того как советский Азербайджан обратился к латинскому алфавиту, его принятие всеми другими народами СССР, употреблявшими арабский шрифт, стало делом времени. Период между 1927 и 1930 годами стал переходным этапом в Средней Азии, в течение которого ряд журналов и газет все еще печатался как реформированным арабским шрифтом, так и новым латинским. В 1930 году латинизация шрифтов была завершена и был принят новый алфавит. В Восточном Туркестане реформированный арабский был введен в новоуйгурский в 1947 году, и новый латинизированный алфавит был принят в 1965 году.

Итак, реформированный арабский алфавит использовался с 1923 по 1928 год, латинизированный шрифт – с 1928 по 1940 год с несколькими изменениями между 1935–1940 годами. Наконец, кириллица адаптировалась к местным алфавитам начиная с 1940 года с последующими незначительными реформами около 1952 или 1953 года.

Первый проект введения кириллицы для каракалпакского языка явился на самом деле шагом назад в смысле орфографической точности по сравнению с латиницей или даже реформированным арабским шрифтом. Ибо каждая из трех пар гласных фонем a/a, o/? и u/? заменялась одной буквой: а, о, у.

К 1940 году, видимо, все латинизированные алфавиты Средней Азии, за исключением новоуйгурского в Казахстане и Узбекистане, были заменены на кириллицу со странными вариациями, введенными ради целей, не имеющих отношения к лингвистике. Было принято несколько совершенно дивергентных приспособлений, в то время как стандартизированная кириллическая транскрипция, подобная той, что уже применялась для некоторых крупных научных трудов примерно сто лет назад, равно как для лингвистических публикаций Российской академии наук, старательно избегалась. Преимущество выражения в кириллице заключается главным образом в том, что она располагает большим числом букв, чем латинский, и поэтому требуется меньше диакритических знаков, чем в латинской транскрипции или транслитерации.

Миграции

В настоящее время тюркоязычные и ираноязычные народности размещаются там же, где обосновались после завершения великого переселения в Среднюю Азию или через этот регион, которое закончилось в конце XV века. В то время узбеки проникали с нарастающей интенсивностью с северо-запада, из мест своего обитания к югу от Урала и района Аральского моря, в оседлые, высокоцивилизованные области верховьев Сырдарьи, бывшего средоточия господства Чагатая и его преемников – Тимура и Тимуридов. Бабур, последний Тимурид, правивший в Чагатайской империи, уступил давлению. Он удалился в Афганистан и Индию, отдав территорию под контроль узбеков.

Вначале был занят Западный Туркестан и с течением времени отуречен тюрками, языки которых позднее обнаружили черты огузского языка юго-западной группы, языка племенного объединения этих тюрок, от которых произошли османские и сельджукские турки. Тюркский – язык тюркских племен, прибывших с востока после арабского завоевания, несколько отличался от огузского, поскольку был теснее связан с древними тюркскими языками, языками орхонского и уйгурского племенных объединений. Они вытеснили огузов на юго-запад, а сами заняли всю территорию до Амударьи, древней границы Ирана и Турана (Внешний Иран).

Даже сегодня Амударья выглядит как наглядная антропологическая граница. Ирано-кавказские черты обнаруживаются на западе от реки. За исключением городов Туркестана, преобладание алтайских особенностей выявляется к востоку от нее. К северу, на широте Хорезма, на территории Казахстана сложилась однообразная лингвистическая и этническая ситуация. Там даже до консолидации тюркских родовых групп в казахский народ и после изгнания иранцев численность северо-западных тюрок превосходила другие этносы далеко вдоль реки Волги и севернее, в Волго-Камском регионе.

Киргизы прибыли в значительном количестве к местам своего нынешнего обитания в высокогорных долинах Тянь-Шаня, Памира, Алтая и Каракорума не раньше XVI XVII веков, хотя границы Орхонского государства после 840 года достигали Восточного Тянь-Шаня. Поскольку киргизы не оставили письменных источников и не играли значительной политической роли, их местонахождение по пути от Орхона к Алтаю практически неизвестно. Их господство над Орхонским государством было ликвидировано монгольскими киданями (империи Ляо) в 924 году. С 1254 по 1270 год киргизы преобладали среди оседлых племен в северной части монгольской империи, а со временем были разбиты и поменяли местонахождение. В 1293 году в правление Хубилай-хана их вынудили уйти в Северную Маньчжурию. Некоторые двинулись на запад к Урянхаю и, наконец, на Алтай, Тарбагатай и Тянь-Шань. В результате своих неудачных войн с джунгарами в XVII столетии киргизы переселились в Тянь-Шань.

Несмотря на тяжелые испытания, выпавшие на долю киргизов в ходе истории, их язык сохранил поразительно чистый тюркский характер, но с определенными архаичными чертами, такими как пратюркская долгота гласных, типичная для северных диалектов. В южных диалектах долгота частично замещается дифтонгами. Эти языковые особенности являются связующим звеном между киргизами, туркменами и якутами.

Со времени занятия киргизами своего нынешнего места обитания тюркская и иранская этнолингвистическая карта не претерпела серьезных изменений.

Раньше тюрки располагались далеко от той территории, где они были в XVI веке. Их переселение на земли, которые они сейчас занимают, может быть определено вполне конкретно. А место, откуда они начали свое историческое перемещение, определяется менее четко. Миграции тюрок из ряда регионов к северу от Китая были частью всех миграций Алтая. Они не менее впечатляющи, чем походы монголов под водительством Чингисхана, но, в отличие от его передвижений, это были миграции, а не просто походы.