В районах малых городов

И чистым будь, как утренние росы.

Из слов заветных стелятся луга,
Цветут изрядно, вянут обещанья.
Из ожиданий сыпятся снега,
И ливнем льются мрачности прощанья.

Листами клена вырастают дни
С той страстной многогранностью событий,
Что жгут в душе багровые огни —
Источники всех влюбчивых наитий.

Растут, растут и ветки, и листва,
Дожди, ветра неважная помеха,
Небес согреет даже синева
Под звуки гроз и грОмового эха.

Бывает так: от осени привет,
Все усыхает и ложится наземь.
И в тех глазах, где считывал ответ,
Вдруг безразличье непременно скрасит.

Любовная болезнь

Дорогая, я очень и очень взволнован,

Изнутри выжигает до пепла тоска,

Небосвод, как на зло и на мрак, оцинкован,

И накрыла судьбу гробовая доска.

Величаво вошла в мою грешную душу,

Обрекавши на целую груду мытарств.

А теперь уж тебе я и вовсе не нужен,

И любовь – это горечь фальшивых лекарств.

Заметался по жалким ничтожным тропинкам,

Не узнавши заветный и правильный путь.

Я готовлюсь прискорбно к сердечным поминкам,

Захлебнулось оно, и пришлось утонуть.

Ты когда-то застенчивых знала поэтов?

Так запомни, родная, стеснение глаз

В эти первые дни задушевных дуэтов

Неуверенно-приторных искренних фраз.

Дорогая, я очень и очень расстроен,

Не убрать сокровенную жгучую боль.

Этот мир как-то худо и бедно устроен:

Отдавая себя, ты теряешь контроль.

Вдруг судьба нас сведет в городах в одночасье,

И тебя повстречаю под ручку с другим,

Я взгляну неуверенно в сумрачной массе

На тебя, прикоснувшись душевно нагим.

Помятые истории

Рука задрожала, и линии вкривь
И вкось расчеркали небрежно бумагу.
Разросся в глубинах коралловый риф,
В глубинах душевных, подобных зигзагу.

Писал про Нее возвышающий стих,
Но к низу тянула Ее отстраненность.
Под месяцем серым отчайно притих,
Вникая в неясную мне замудреность.

Устроен с погрешностью чертовый мир,
Влюбляемся в тех, уж с которыми нечем
Делиться, уходим забыться в трактир
Иль пишем халтуру под матовый вечер.

Встречаются возгласы: «Ты пессимист,
Любовь – это ласка, забота, взаимность.»
Видать, я из прошлых веков романист,
В душе у которого жарит наивность.

От дел от любовных и руки дрожат,
Небрежно черкаю и порчу бумагу.
Ах сколько историй помятых лежат
В глубинах душевных, подобных зигзагу.

Мисс из окна