Хроники Агелидинга. 2. Хранители Вечности

* * *

Я проснулась от резкого грохота, неожиданного ударившего мне прямо в уши. Проснулась и не поняла, где нахожусь. Длинный коридор, покрытый мраморной плиткой, крашенные железные лавочки – это место точно не могло быть моей комнатой. Да и санитары, с диким шумом несмазанных колёс катившие перед собой носилки, вряд ли бы сошли за моих родителей.

Так… Я мысленно прокрутила в голове события, предшествующие моему погружению в мир ночных грёз/хроник/кошмаров (нужное подчеркнуть), и вспомнила один ускользнувший от меня факт. Сегодня я посещала центральную больницу – точнее, уже посетила, прямо с утра пораньше. «Хех, не мудрено, что я заснула – на дворе только восемь: пятнадцать».

Санитары уже увезли адскую повозку куда-то в глубины преиспод… то есть, больницы, а на их место уже пришли новые люди: всех расцветок белого и синего. Врачи спешили на свою работу, спросонья перебирая какие-то бумаги, потенциальные пациенты на соседних скамьях скучающе разглядывали стены и пол – в ожидании своей очереди ещё и не таким займёшься! Хорошо, что я сегодня заглянула сюда не совсем по своим делам.

Рядом со мной никто не ошивался, но я всё-таки проверила сумку. Мало ли кто мог меня обыскать, пока я наглым образом дрыхла в приёмном коридоре? К счастью для сотен человек в этом здании, я нашла всё, что могло бы заинтересовать нерадивых воров.

– Шейна Андерсен? – ко мне вышел некто-то в белом, и я, стараясь поднять свой уровень бодрствования хотя бы раза в два, медленно развернулась по направлению к голосу (жуткая картина заспанной девушки, согласна).

– Да, я.

– Вас ожидают. Палата сорок три, – молодой врач указал на дальний конец коридора и отправился по своим делам. Жаль – я только-только заметила, что внешность у него очень даже ничего…

За этой дверью я ожидала увидеть кого угодно. И одновременно не знала, что вообще меня ждёт. Мысленная готовность, ручка, краска на которой стёрлась от частых посещений – и я внутри палаты. Вполне стандартной, как оказалось. Даже грязи меньше, чем обычно показывают в вечерних обзорах на телеканале «Новости-24».

Я осмотрелась. Пациентов здесь было немного, двое из троих – пожилые. Женщина лет пятидесяти, ещё одной где-то под сорок, и третья. Думаю, это она…

Пациентка (не могла я пока называть её Розмари Ватс!..) лежала на кушетке у окна, неподвижно смотря сквозь промерзшие стёкла. А те, в свою очередь, отбрасывали на неё рассеянные лучи уличных фонарей, делая внешность женщины ещё необычнее. Нет, она не выглядела такой, какой я её запомнила на месте убийства Сары. Ухоженная, причёсанная, опрятная. Но было в ней что-то, что всё-таки бросалось в глаза. Какая-то усталость, может, даже обречённость. Отголоски глубокого отчаянья…

– Здравствуйте, – обратилась я, чтобы привлечь кусочек её внимания.

Та не пошевелилась, всё ещё смотря в окно, и я произнесла вновь:

– Здравствуйте!

Только тогда она оторвалась от созерцания чёрно-утренних видов больничного дворика и посмотрела в мою сторону.

Её глаза. Я действительно была уверена, что видела их раньше. Много-много раз. Нет – не стану утверждать, что это были глаза моей пропавшей одногруппницы. «Единственное в нас, над чем время не властно», как обычно говорят в мистических новеллах. Не общалась я так тесно с Розмари, чтобы запомнить эту деталь её лица! Но то, что это не незнакомый человек, я почувствовала сразу.

– Шейна? Шейна Андерсен? – увидев меня, она заметно оживилась, даже присела на своей кровати, словно предчувствуя долгий диалог. Я подошла поближе и придвинула себе небольшой стульчик. – Это правда ты, да?

– Вы что, не помните меня? – спросила я, не скрывая лёгкого удивления.

Женщина притихла, будто действительно пытаясь выудить из своей памяти что-то важное.

– Мои мысли… путаются постоянно. И память не слушается – порой забываю даже про свой День рождения…

– Вы сказали, что хотели меня увидеть.

Она молча рассмотрела меня с ног до головы, словно с тяжким трудом обдумывая то, что услышала.

– Да, конечно… Я… знаю, в это тяжело поверить. Глупо до абсурда. Но… я действительно Розмари, – сказала она, явно ожидая услышать смешок, насмешку или даже нападки в свой адрес.

Но ничего такого не последовало. Слишком много странного я увидела за прошедшие два месяца, чтобы смеяться над всем, что кажется непонятным и сверхъестественным. Это её как раз и поразило.

– Это я, правда. Мне никто не верит, но…

– Я верю.

Я ответила коротко, но этого было достаточно. Розмари как будто стало легче. «Сбросила камень со своей души», как обычно говорят в таких случаях.

– Что с тобой случилось? Как всё… это могло произойти?

Женщина вновь впала в раздумья. Однако, на моё удивление, всего на пару секунд.

– Я почти ничего не помню. То, что я видела, всё время ускользает от меня… Что случилось.

Это был не вопрос, и я не стала пока её прерывать.

– Я была там… не одна. Сара… Моя лучшая подруга – кажется, она была ранена…

Думаю, если бы я рассказала ей сейчас всю правду, она бы не выдержала. Мне вновь пришлось молчать.

– А потом… я увидела… часы. Я смотрела на них. Я не могла оторваться… – Розмари занервничала. Задрожали ладони, прерывистое дыхание прервало поток её слов.

Я вмешалась:

– Сейчас всё хорошо. Ты жива. И мы в безопасности.

– Мы не в безопасности, Шейна. Никто из нас. Те… часы. Я готова поклясться, что в них было… ВРЕМЯ. Оно лишило меня жизни. Той жизни, что я должна была прожить. Я помню это ощущение – моё собственное время будто ВЫРЕЗАЛИ, ножом из груди. Дни, что уже не суждено прожить. Людей, которые меня никогда теперь не узнают… Господи.

Она взглянула на свои руки – руки состарившейся женщины. Взглянула и заплакала. Я не могла представить её чувства. Какого это: ощутить себя старухой, потерять целую жизнь, которую всё время ждал?.. Я бы, наверное, покончила с собой.

– Мои родители мне не поверили, – неожиданно произнесла она сквозь слёзы. – Даже брат. Они всё ещё ищут меня. А я тут! Я им теперь не нужна…

Не зная, что сказать, я просто взяла её за руку. Без слов. Давая понять, что рядом с ней есть хоть кто-то. И это её успокоило. Не сразу конечно, но Розмари хотя бы перестала плакать. Уже это показалось мне серьёзнейшим прорывом.

– Спасибо. За то, что веришь мне, – тихо сказала она.

Наверное, это и правда её мучило. Ведь никто не воспринимал всерьёз то, что она – действительно та 17-летняя студентка по фамилии Ватс. Была ею совсем недавно…

– Будь осторожна, Шейна, – проговорила она чуть слышно, успокаиваясь и отпуская мою руку.

– Стараюсь как могу…

Но Розмари будто не слышала меня.

– Я видела тебя в то мгновение. Рядом. Твои глаза… Я не хочу, чтобы это продолжалось… снова… дальше…

Увы, я не сумела уточнить, что именно она имела в виду. Собеседница вообще перестала меня воспринимать – лишь принялась бормотать что-то бессвязное, не реагируя больше ни на что.

Жаль. Тяжело. Чертовски обидно. И невероятно больно за всё. Но теперь, по крайней мере, я уяснила одно: то, что я считала лишь фантазией своего больного воображения, правда. А раз так, то расслабляться действительно нельзя! В какую всё-таки напасть тебя занесло, Шейна?..

Ну, что же. Я хотя бы с ней встретилась – уже кое-что!

Вскоре я покинула палату. Думаю, здесь Розмари будет намного лучше, чем где бы то ни было. А вот насчёт себя я не уверена.