Маленькое недопонимание

– Было дело. Брался.

– Где мой магазин знаешь?

– И где магазин знаю. И как твоих продавщиц зовут, знаю. Сам же там постоянно в долг беру, – сказал Филка, резко замолчал и округлил глаза, понимая, что сболтнул лишнее.

Но Олег пропустил мимо ушей.

– Тогда, тогда, тогда… – бубнил он, просчитывая ходы. Хотел было пристроить его чинить крышу, но ведь и Веру Павловну надо предупредить. А одного его отправлять, тоже не стоит. – Ладно, прыгай в тачку, поехали. – Пересилив себя, сказал Олег.

Плавающей походкой, не спеша, Филка обошел машину, сел на переднее сидение и пристегнулся.

Не пристегнутый Олег удивленно посмотрел на Филку и усмехнулся.

– Чего ты хыкаешь? – тут же ответил Филка. – Я видел, как тебя занесло. Чуть в кювет носом не клюнул. Мне моя жизнь дорога.

– Ладно, поехали.

– А у тебя тут курить можно?

– Можно, – не глядя, ответил Олег, выводя машину на дорогу.

– А закурить есть?

– Не курю.

– Эт плохо, – огорчился Филка.

До магазина доехали быстро. Олег показал Филке фронт работы, незаметно предупредил Веру Павловну, чтобы она поглядывала за новоявленным работником, и уехал по своим делам, помня о том, что скорость лучше не превышать.

Приехал в мастерскую, где работа стояла. Вызвал мастера, постарался найти новый подъемник, пока будут ремонтировать этот. Найти не получилось, а работать надо.

– Придется в город тащиться, – нехотя сказал он и тут, среди мужиков Олег дал волю чувствам, покрывая самым изысканным матом ничего не подозревающий подъемный механизм.

Еще оставалось время смотаться в магазин и проверить, как там идет работа, но выбор пал – поехать домой и сделать хоть что-то самому. Иначе Настя слопает его с головой за пустые обещания.

Олег зашел домой только чтобы переодеться. Не обмолвившись с женой ни словом, вышел во двор и начал уборку. Мусор! Везде этот проклятый мусор. Прячется по углам, среди инструментов, в клумбах, в кустах, у крыльца. И его так много, что невозможно решить с чего начинать уборку. То ли начисто идти с одного края до другого? То ли убрать сначала ненужное и большое, а потом и за маленькое взяться.

Несколько минут Олег не мог начать. Еще у крыльца схватил в руки метлу с совком, да так и стоял посреди двора, оглядываясь по сторонам. Но, как говорится – руки боятся…

Олег убрал пару ящиков. За ящиками потянулся сложенный инструмент, следом собранные куски газет и фантики, смотанный шланг для полива, а следом и стемнело.

Уже и Настя вышла на крыльцо, жалобно наблюдая как супруг, в кромешной темноте ковыряется у палисадника.

– Ну, хватит уже. Потом сделаешь.

– Мне осталось чуть-чуть! – в азарте кричал Олег.

– Пойдем, хоть поужинаешь.

– Да-да… сейчас.

Настя несколько минут наблюдала за копошащимся темным пятном, прежде чем вернулась в дом.

– Я на Филку похож стал, – улыбаясь сказал Олег, представ перед Настей в замызганных штанах и кофте. Утер рукой широкий лоб, сдвинув прядь черных волос в сторону. Пока чесал, испачкал острый нос и закрыв глаза, чихнул.

– Ты на домовенка похож из мультика. Переодевайся, мой руки и давай ужинать.

В ванной он сразу вспомнил про капающий кран. Руки сами потянулись за ключами, но Олег сдержался, решив оставить на потом.

– Знаешь, мне даже понравилось, – позже рассуждал Олег. – В работе кажется, что и проблем никаких нет. Горбатишься себе потихоньку и не думаешь ни про гидравлику, ни про течь в крыше. Ни одной мысли. Как ни странно, но работая, я отдохнул.

На следующий день Олег поехал в город, заскочив по дороге в магазин.

– Ну что там у нас с крышей? – с ходу начал он и замер. – Ого… это все Филка сделал?

Вера Павловна довольно расплылась в улыбке:

– Мне даже товар не пришлось двигать. Он там как мышь летучая корячился. С молотком, под самым потолком.

– А он сам где?

Продавщица пожала плечами.

– Двое местных выпивох вчера зашли, и Артемка с ними умотал.

– А инструмент!? – тут же занервничал Олег.

– Тут он. – Вера Павловна вытолкала ногой ящик из-под стола.

Олег несколько минут полюбовался отличной работой, затем загрузил ящик в багажник и уже сел в машину, но вернулся. Опять чуть не забыл спасибо Филке сказать.

– Вера Павловна, а вы давно его знаете?

– Мальцом его еще помню, когда они все сюда только перебрались.

– Он с родителями живет?

– Жил, – тактично поправила Вера Павловна. – Они поначалу хорошо тут устроились, но потом как-то разладилось все. Мать налево пошла, к другому мужику, отец направо пошел с другими мужиками. Ни там, ни там ничего дельного не вышло, в итоге они вновь сошлись, но, видимо уже не видели друг в друге родных душ. Видели их только, когда к бутылке прикладывались. Вот с тех пор и понеслись у них праздники. Поначалу стеснялись, а потом привыкли. И они сами привыкли к такой жизни и к ним привыкли, что там вечно квасят. Пожили так лет десять, а потом, когда Филке восемнадцать стукнуло, один за другим и отправились на тот свет. И уже лет как семь Артемка один живет. Да, видимо он и забыл, как это нормально жить можно. Родители калдырили без просыху, а его бросили. Поначалу ему соседи помогали. Подкармливали иногда, вещи какие давали. А потом привыкли к тому, что пацан брошенный всеми. Когда увидели, что и он начал нализываться с ребятами постарше, то поняли, что душа пропащая. Вот так он и живет один. Ну, как один… дома у него постоянно кто-то да крутится. Как-никак в доме теплее, чем на улице, да и от дождя можно спрятаться.

Олег выслушал и из всей истории, которая казалась ему вполне обычной для сельской местности, выделил лишь одно:

– То есть Филке сейчас лет двадцать пять?

– Где-то так…

– Выглядит он моим ровесником.

– Неудивительно.