Ключевые мысли бестселлеров. Сборник №5

Чхан является профессором Кембриджского университета, специализирующимся в организации и развитии экономики. Он опубликовал множество широко обсуждаемых книг об экономическом развитии, таких как Bad Samaritans и Kicking Awaythe Ladder.

Узнайте, почему модель капитализма со свободным рынком не так крута, как ее представляли

Большинство экономических экспертов на ТВ или в газетах, как правило, придерживаются одной теории: теории свободной рыночной экономики. Все эти люди разделяют одно и то же мнение: вы можете обманывать себя, думая, что существует только один возможный экономический путь. Но вы ошибаетесь – есть много других путей в свободной рыночной экономике.

Далеко не идеальный научный подход содержит много ложных идей о том, как работает экономика и общество. Есть и другие подходы, хотя они, в большинстве, игнорируются средствами массовой информации.

Из этой книги вы узнаете, что плохого в свободном рыночном капитализме, и что все мы можем сделать для того, чтобы найти лучшие альтернативы.

Прочитав следующие аргументы, ваше понимание экономики изменится навсегда.

Вы узнаете

почему государственное планирование не всегда приводит к Советской России;

почему экономисты полагают, что вы не должны оплачивать такси;

почему присуждение Нобелевской премии по экономике не сделает финансовым экспертом.

Несмотря на то, что говорят экономисты свободного рынка, их предмет не является объектом естественной науки

Вы, наверное, помните колоссальный финансовый кризис, который прокатился по миру в 2008 году. Также вы должны помнить, что в последующие месяцы, экономисты (банкиров в сторону) были теми профессионалами, уровень доверия к которым был самым низким в мире. Но эта реакция была не от недобросовестности экономистов – это был вполне разумный ответ на их высокомерное отношение в предыдущие годы. Попросту говоря, их самомнение стало слишком велико.

Одним из признаков самоуверенности экономистов была их вера в то, что только они могут в полной мере понимать сложность экономической теории. Это побудило их отклонять любую критику своих убеждений, как слишком упрощенную.

Тем не менее, это было, и есть, просто здесь не тот случай. Якобы слишком сложная для непосвященных наука экономика на 95 процентов является простым здравым смыслом. Вы можете думать о ней таким образом: когда вы идете в ресторан, вы знаете о необходимых стандартах гигиены, даже если вы не квалифицированный эпидемиолог. То же самое с экономикой: основные принципы субъекта могут быть оценены всеми. Ведь вам не надо быть президентом Центрального банка, чтобы знать, что страна не должна вкладывать все свои деньги в рискованные инвестиции.

Это высокомерие также привело господству экономического учения, обесценивающего любые альтернативные теории.

За последние несколько десятилетий доминирующей была нео-классическая теория свободного рынка. Она предполагает, что каждый индивид в обществе действует как рациональный, эгоистичный агент, принимающий экономическое решение, вычисляя, насколько оно будет ему полезным. В экономических профессиях эту теорию почти отождествили с естественной наукой. Это заставило экономистов сосредоточиться на нормативной теории больше, чем на ее применении в реальном мире.

Но экономика – не объективная наука, как физика, например. Она является социальной наукой. Это означает, что существует множество потенциальных альтернативных теорий, каждая из которых так же доказуема, как и рыночный подход. Далее мы узнаем о фундаментальном недостатке экономической теории свободного рынка.

Несмотря на то, что думают экономисты свободного рынка, люди не могут делать полностью рациональный экономический выбор

Обратимся к истории: в 1997 году два экономиста – Роберт Мертон и Майрон Скоулз – получили Нобелевскую премию в своей области. Их теории были построены, главным образом, на идее о том, что при принятии экономических решений, например, куда вложить свои деньги, или какой продукт покупать – люди делают вполне рациональный выбор. После победы на такой престижной премии, экономисты применили свои теории к реальному миру. Однако, вместо того, чтобы получать невероятную прибыль, они сделали свои предприятия банкротами дважды за чуть более чем десять лет!

Провал Мертона и Скоулз учит нас одной важной вещи: вы не можете ждать, что человек всегда будет действовать рационально. Почему? Для того чтобы принимать рациональные решения, индивиды должны принимать во внимание все возможные детали. Например, при принятии решения, куда инвестировать наши сбережения, мы должны знать обо всех возможных сценариях, всех альтернативных возможностях, и так далее. Только когда у нас есть вся эта информация, мы можем сделать оптимальный выбор.

Но в современном мире невозможно собрать всю информацию, прежде чем принимать решение, и поэтому наш выбор не может быть рациональным. Однако это не означает, что мы действуем совершенно нерационально. Вместо этого мы подвержены ограниченной рациональности. Мы очень стараемся быть рациональными, но нам просто не хватает интеллектуальных способностей, чтобы найти идеальное решение.

Но как мы можем изменить наше экономическое мышление, чтобы добиться этого? Чтобы помочь нам принять лучшее решение из возможных, правительство должно контролировать рынок, чтобы ограничить наш экономический выбор. Если нам представлены варианты, последствия которых мы можем понять, мы можем найти более обоснованные решения.

Правительство уже использует этот путь в других областях. Например, власти ограничили нас от получения лекарств с неизвестными побочными эффектами, или автомобилей, несоответствующих новым стандартам безопасности. Почему бы им не применить такие же правила в экономике?

Человек не полностью эгоист: часто в нас просыпается альтруист

Вы когда-нибудь испытывали соблазн сбежать, не заплатив за такси? Есть вероятность, что, если водитель не Усэйн Болт, это легко сойдет вам с рук. Но хотя такие мысли могут иногда возникать у вас в голове, вы всегда игнорируете их и оплачиваете ваш проезд.

Но, как оплата за такси может показаться экономистам свободного рынка нерациональным поступком. Они утверждают, что все мы запрограммированы действовать эгоистично, и поэтому мы должны всегда сбегать, не заплатив. Чтобы объяснить, почему мы, не следуем их теории, экономисты свободного рынка указывают на скрытые награды и санкции, вытекающие из наших действий. Это издержки и выгоды, которые не очевидны, но будут оказывать влияние на нас в долгосрочной перспективе. Поэтому мы платим за такси: чтобы не создать себе репутацию безбилетника. Человек с такой репутацией будет в «черном списке» таксистов, и никогда не сможет воспользоваться их услугами вновь.

Однако, теория скрытых затрат и санкций не работает в эгоистичном обществе. Давайте вернемся к примеру с такси. Если мы убежали, то в качестве санкций, таксист должен нас догнать, наказать и сфотографировать, чтобы показать другим водителям такси в этом районе. И пока он делал все это, его такси стояло без присмотра, подверженное риску кражи или повреждения. Если бы он думал только о себе, в погоне за нами для него не было бы никакой пользы – стоимость проезда невелика, и с какой стати ему помогать другим таксистам нас выслеживать? Дело в том, что мы платим за наше такси, потому что у нас есть другие заботы, как честность, почет и уважение, а не просто чистый эгоизм.

Экономика не дает людям то, чего они заслуживают

Вы согласны с утверждением, что мы все должны зарабатывать то, чего мы заслуживаем? Звучит разумно, не так ли? Однако, если вы из богатой страны, тогда вы должны подумать о двойственности этого вопроса. Если бы рынок думал, что вы должны получать то, что вы заслуживаете, то вы бы, вероятно, увидели, как ваш уровень дохода падает с угрожающей скоростью. Как такое может быть?

Это объясняется тем, что заработная плата людей в развитых странах мира защищена от давления рынка, что означает, что она остается высокой, независимо от того, насколько ценной она может быть. Например, независимо от цели вашего задания, найдутся люди в других странах, которые сделает такую же работу за меньшие деньги. Вы не подвержены этому конкурсу, потому что правительство защищает вашу работу. Оно использует строгий миграционный контроль, чтобы помешать людям из бедных стран конкурировать с вами на рынке труда. Находясь в безопасности от этого конкурса, ваши зарплаты остаются искусственно завышенными.

Этот пример также показывает, что не ваши навыки определяют, сколько вы зарабатываете, но общество, в котором вы живете. Если вам посчастливилось жить в процветающем, продуктивном обществе, ваша заработная плата достаточной. Даже если вы самый ленивый, самый непродуктивный работник, вы все равно зарабатываете больше, чем работяга в бедной стране.

И эта несправедливость в оплате труда может также быть рассмотрена в обществе. Те, чьи доходы позволяют быть в верхних слоях общества, оказывается, зарабатывают гораздо больше, чем заслуживают, по сравнению с теми, кто внизу. Например, в начале 1990-х годов топ-менеджеры обнаружили, что их заработная плата выросла в 100 раз по сравнению с зарплатой среднестатистического работника. 20 лет спустя этот пробел взлетел до 400 раз. Это потому, что исполнительная власть «дорожает» больше, чем рабочий труд каждый год? Скорее нет: работа среднего исполнителя просто не в 400 раз продуктивнее, чем среднего работника. Поэтому, в рыночных условиях это повышение не заслужено.

Сильный производственный сектор имеет более важное значение для экономического роста, чем сильный сервис или экономические технологии

Что вы думаете, когда проезжаете мимо заброшенной, разваливающейся фабрики? Если вы живете в развитом мире, вы можете связать это с историями СМИ про спад в отечественной промышленности. Вместе это могло бы заставить вас думать, что производство на Западе почти мертво – но вы были бы неправы.

Люди часто думают, что отрасль находится в упадке, потому что они неправильно поняли статистику. Например, люди видят, что все меньше людей занято в обрабатывающей промышленности, чем в прошлом. Но это не значит, что отрасль сужается ради большей эффективности.

Тем не менее, многие руководители полагают, что развивающиеся страны должны серьезно подумать о движении от производства к сервису и экономике, основанной на знаниях. Но этот шаг негативно скажется на общей экономике. Сервис, например. Сферы экономики, такие как розничная торговля или работа в ИТ-секторе, значительно увеличились за последние несколько десятилетий. Однако было бы рискованно продвигать сервис в том же направлении. Одной из проблем сферы обслуживания является снижение темпов роста производительности труда. В большинстве случаев, увеличение продуктивности данного сервиса приведет к снижению качества конечного продукта. Например, спектакль «Макбет», который длится десять минут, будет более продуктивным, но его качество будет значительно хуже. Поэтому сфера экономики растет сравнительно медленно.

Есть также экономика знаний, которая опирается на создание и распространение информации. С момента создания интернета люди полагают, что экономика знаний имеет огромный потенциал. Однако ее массово переоценивают. Интернет, например, показал гораздо меньшую степень эффективности, чем предыдущие наработки в общении. Телеграф, например, снизил время передачи информации с двух недель до 7,5 минут, увеличив продуктивность в 2,500 раз. Интернет же повысил эффективность с десяти секунд (пользуясь факсом) до двух секунд, продуктивность увеличилась всего в 5 раз.

Финансовый кризис был вызван преднамеренным накоплением рисков в системе

В 2008 году разразился сложный финансовый кризис во всей мировой экономике. Он стал завершением более десяти лет экономического роста и привел некоторые из крупнейших финансовых фирм в упадок. Однако многие из компаний, наиболее пострадавших в результате кризиса, например, страховой гигант AIG или инвестиционный банк Lehman Brothers – на самом деле сыграли большую роль в своей собственной гибели. Как?

В годы, предшествовавшие кризису финансовой системы, рост был значительно осложнен. Для того чтобы найти новые продукты для торговли – облигации, были созданы финансовые производные. Хотя они были высоко прибыльными сначала, их сложность была обусловлена высоким уровнем риска. Для того чтобы создать эти производные, огромное количество облигаций, таких как ипотечные кредиты, было использовано для создания все больших и больших типов производных финансовых инструментов. И чем больше их было, тем выше был риск.

Представьте себе строительство дома на крошечном клочке земли. Поскольку вы не можете строить в стороны, вы решили построить вверх, и добавляете этаж за этажом. Как вы думаете, что произойдет? С каждым новым этажом, надежность строения уменьшается, и оно становится все более и более шатким.

Добавьте к этому еще одну проблему: каждый новый финансовый продукт был более плохого качества, чем предыдущий. Давайте вернемся в наш узкий, но высокий дом. Представьте себе здание, каждый новый уровень которого сделан из все более дрянного материала, такого как бумага или пластилин. Понятно, что такая структура не может долго стоять. И хотя кризис задел всех, больше всего пострадали те, кто имел наиболее либерализованные рынки. Например, сильно пострадали рынки Ирландии и Латвии, которые были открыты в годы, предшествующие аварии: ирландская экономика сократилась на 7,5%, а Латвии – на 16%.

Несмотря на то, что экономисты опасаются государственного планирования в экономике, это уже происходит и достаточно хорошо работает

Что если правительство постоянно вмешивается в функционирование экономики? Экономисты свободного рынка быстро и решительно ответят «нет». Они утверждают, что когда государство вмешивается в экономику, результатом всегда является хаос.

Эти экономисты указывают на полный провал контролируемой экономики, как в Советском Союзе, поясняя, что это всегда происходит, когда вмешивается государство. Однако, несмотря на то, что предполагает теория свободного рынка, правительство может играть и играет решающую роль в обеспечении экономического роста. Например, государство зачастую имеет лучшее знание экономики в целом, чем отдельных компаний. И эти знания могут быть использованы для поддержки самых прибыльных отраслей.

Это то, что произошло в Южной Корее. Фирма LG изначально хотела сосредоточиться на текстильном рынке, но правительство не согласилось. Они знали, что фирма будет иметь больше успеха с упором на электронику, и направили ее на этот рынок. И это не просто государственная политика в развивающихся странах. Правительство США также тщательно поддерживается раннее развитие массового интернета, биотехнологий и авиационной промышленности.

Но почему государственное планирование работает в этих случаях, но не в Советской России? Ключ к успеху – не пытаться контролировать слишком много. Если государство пытается контролировать каждый аспект экономики, как это было в коммунистическом мире, он будет «отклеиваться». Однако если оно лишь помогает в направлении достижения целевых показателей по инфляции и контролирует процентные ставки, тогда оно может достичь успеха. При этом государство действует, как директор предприятия. Цель генерального директора – это набор стратегических целей, гарантирующий, что его бизнес неуклонно идет в правильном направлении. Цель государства – сделать то же самое для всей экономики.

Социальное благополучие является жизненно важным для сильного экономического роста

Во всех развитых странах экономисты свободного рынка призывают правительство сократить социальные выплаты и пособия. Они утверждают, что не нужно платить людям пособия, как пособие по безработице, отпускные или больничный лист. Однако, несмотря на предположения этих теорий, доказательства из реального мира показывают, что социальное благополучие является жизненно важным для экономического роста.

Мы можем увидеть это, если посмотрим на рынки труда. Страны, оказывающие большую помощь безработным, имеют более динамичное развитие экономики, чем те, кто ограничивает их поддержку. Причина этого ясна. В странах с малой долей помощи безработным, люди боятся потерять работу. Поэтому они ищут работу в сферах экономики, где они чувствуют себя безопаснее. Они часто тяготеют к стабильной профессии, как медицина и право. Хотя это социально значимые профессии, они не дают высокие темпы экономического роста.