Мир Четырех Лун

Впрочем, недолго так продолжалось – до той самой минуты, когда Юсуф скомандовал готовиться к привалу.

– Да, разумная жизнь тут есть. Была… – поправил себя Виталий, сбрасывая рюкзак.

– Или есть, только не тут, – сообщил Юсуф.

– Если здесь случилась атомная война, вряд ли хоть кто-то остался.

– Почему? Может, и остался. А может, и не атомная война, а что-нибудь другое. Джим, ты бы не расстраивался. Воду мы найдем дальше. Обязательно.

На сей раз Вит уснул первым, едва они покончили с завтраком. И вновь его сморил тревожный сон, где, кроме беспокойства, не нашлось места ничему – даже сновидениям.

Глава 4

Средство от головы

Имени у него сейчас не было. Как не было ни у кого в отряде. Так положено: когда охотники и воины уходят в дальний поход, имена забирает шаман племени. Ведь это очень удобно: если ты убиваешь добычу, то на самом деле ее убивает кто-то без имени – никто. И мстить будет некому, месть пройдет мимо охотника и его деревни.

Но хоть каким-то образом называться надо. Поэтому воина, который шел впереди, звали Скорпионом.

Обычай отдавать на время имена внушал воинам и необходимое послушание. Только попробуй нарушить законы племени и струсить при встрече с чужаками – тогда шаман просто съест твое имя. Скорпион помнил, что в детстве видел такое. Старейшины и шаман собрали тогда всю деревню, а провинившийся охотник дрожал и пускал пену изо рта. Даже не умолял о пощаде, прекрасно понимая, что это будет совершенно бесполезно.

Так оно и оказалось: шаман достал его имя, торжественно сжег его, размешал в воде и проглотил пепел. Охотник упал, как громом пораженный. Его куда-то унесли, и с тех пор Скорпион его не видел. Да и никто из деревни: как только несчастный придет в себя, ему придется уйти навсегда. Теперь он станет чужаком для всех. А чужаку лучше сразу уйти в пустыню и умереть там под лучами палящего, не знающего жалости божества. Или даже пройти в один из Черных Кругов – может быть, тогда удастся вымолить у богов прощение?

Вот только удавалось ли это хоть кому-то, Скорпион не знал. Никто оттуда не возвращался.

Может быть, оно и было жестоко – изгонять кого-то из племени. Но так хотели боги, наказавшие предков людей. А нарушить их волю – это означало окончательную гибель. Притом – для всех.

И сейчас все было так, как полагалось. Воины били в барабаны, призывая удачу, женщины попрятались в хижинах, не решаясь выглянуть наружу – а если бы все же решились, им бы не остаться в живых. Это был обряд только для мужчин. Только после него можно было выходить на охоту. Но сейчас охота была особой – за головами чужаков.

И требовала она особой сноровки.

Порой случалось так, что охотники врывались в чужое становище. Но это бывало давно, о том помнили только глубокие старики. Видимо, боги прогневались на чужих, которые не хотели охотиться, как Настоящие Люди, а сами разводили добычу, потом забивая ее. Это было не по правилам: добычу надо убивать в бою.