Анчутка

– Уйди, клекотунья, не порть гостю аппетит.

Триза удивленно посмотрел на старосту: – аппетит? Мне кажется, это блюдо ничем не испортишь.

Староста бросил взгляд на тарелку и задумчиво сказал: – ну, пиво надо испросить. Рыба воду любит, ха-ха.

– Сдается мне, что если я запью эту рыбу пивом, он надумает внутри меня пожить еще немного. Хозяйка говорила, есть заказ?

Староста бросил косой взгляд на хозяйку и уставился на тарелку ведьмака.

– Да вот у нас тут нарисовалась неприятность. Уж не знаю, по вашей ли части, господин ведьмак…

Староста оторвал взгляд от тарелки Тризы, посмотрел на рукояти мечей, точащие из-за спины, и продолжил.

– Разбойники нас одолели. Намедни завелась в лесу шайка. У Клима бычка свели с выпаса, другие овцы не досчитались. А главное – сказывают, что бежали они от великой нечисти, что их застукала за Черными Скалами.

– Кто сказывает? – Похоже, Тризе в руки плыл неплохой заказ.

– Так один к травнице заходил, отвар спрашивал от постыдной болезни.

– Это что же получается, нечисть их того, – Триза хлопнул ладонью по кулаку, – обесчестила?

Староста рассмеялся.

– Ну, господин ведьмак, вы и шутник. Не, от человеческой болезни отвар просил. Не уберег, как говорится, честь спереду.

– Может, смолоду?

– Может и смолоду, – охотно согласился староста. – Но не уберег точно спереду.

– И что он там рассказывал?

Староста подозвал хозяйку, спросил пива и принялся рассказывать.

По рассказу выходило, что шайка разбойников, имея на руках пару охотничьих ружей да дюжину пуль на десятерых, решила разорить охотничий домик за Черными Скалами. Охотник при их приближении дал деру, а главаря в домике ждала крепкая засада. Огроменный мужик целился в главаря из пулемету, а за его спиной сидел черный крылатый дракон с горящими глазами. И, раскинув черные крылья во всю стену, человеческим голосом требовал человеческого же мяса. Главарь, не будь дурак, отстреливался до последнего патрона, после чего вся шайка организованно и без промедления отступила в лес. Верст этак за сто.

Триза задумался. По описанию, речь могла идти о вампире, хотя мужик с пулеметом в этот образ не умещался. Но, как ни крути, для войны с вампиром нужны очень серьезные мотивы и соответствующее вознаграждение. Триза в уме покрутил цену, после чего аккуратно вернулся к разговору.

– Боюсь, что эти разбойники попали в очень опасную историю.

– Так вот я и говорю, господин ведьмак. Мы деньги то собрали, вы бы прогнали этих лиходеев из нашего лесу. А то одно беспокойство. Сегодня бычка свели, а завтра еще чего удумают.

Триза оторопело посмотрел на старосту. Тугой кошель с деньгами, который он мысленно покачал на ладони за бой с вампиром, таял до размера невеликой щепотки медяков. На душе было как-то пакостно и очень обидно.

– Так речь идет о разбойниках?

– А об ком же еще! – Староста закивал головой. – Нам их тут терпеть никакого резону.

– Их десять человек, говоришь?

– Сказывали, десять. Ты нас избавь от них, господин ведьмак. За деньги не горюй – собрали мы деньги.

– Десять разбойников обойдутся в триста монет.

Услышав сумму, староста булькнул пивом и застыл, смотря круглыми глазами на Тризу.

– Господин ведьмак, мы ваших столичных расценков не знаем, но за триста монет я бы нанял этих разбойников целый год гонять от деревни всякую шваль. Да вот беда – у нас окромя них швали то и не замечали. Сто пятьдесят – красная цена.

Триза уныло поковырял кучу голов и хвостов на тарелке. Харчеваться здесь еще пару дней, покуда разберешься с разбойниками – это смертельно обидеть свой желудок. Да и плата показалась оскорбительной. С другой стороны, с разбойниками надо повидаться, порасспросить. Такая нечисть, как вампир, может сильно докучать окрестным деревням, где старосты не станут давиться за копейку. Хотя, знакомясь с Южными провинциями, Триза убеждался в том, что местный уклад не способствует героическим похождениям. Тут, как говорится, не жди толку, положа зубы на полку.

– Ладно, разберусь я с разбойниками. Завтра с утра поеду, только место укажи.

– Вот и ладненько, – обрадовался староста. Тогда утречком я туточки, сопровожу, как говорится.

Больше говорить было не о чем, да и не хотелось. Триза, взяв у хозяйки ключи, пошел в комнату.

Староста, задумчиво проводив его взглядом, отставил недопитую кружку с пивом и посмотрел на хозяйку.

– Клекотунья, твою же мать, ты постояльцев уморить решила? Что за харчи принесла, у чайки отобрала?

– А что мне, каждому свое готовить? На всех не угодишь, только себе навредишь.

Спал Триза плохо. Желудок категорически отказывался мириться с обедом и в знак протеста издавал различные звуки. Не душе было беспокойно.

Под утро ведьмаку приснился огромный вампир с черными крыльями и горящими красными глазами. Он молча смотрел на ведьмака, а затем достал пулемет и сказал:

– В чужой прудок не кидай неводок, браток.

Овинник

Ночь у егеря прошла на удивление спокойно, хотя постояльцев, судя по суете в обеденном зале, прибавилось. Поутру было накрыто четыре стола из пяти, и Сидор с молодой помощницей занимался сервировкой.

– Доброе утро, – Леха сел за столик, за которым сидел вечером.

– Доброе, – Сидор подошел и присел на краешек стула. – Вы с домовым, что ли, вечером разговоры учиняли?

– Учиняли, – Леха удивился. – Неужели слышно было?

– Не, не слышно. Только всю ночь за печкой как бы кто-то возился, а поутру обмылок я на пороге нашел, с черного хода. В чем-то коричневом. А там ходить некому, кроме меня да домового.

Леха усмехнулся и повеселел, – похоже, дошло до твоего хозяина, что с разными изворотами сам может выворотнем стать. Надеюсь, родню проведает, да там ему по-родственному извилины то распрядут как надо.

– Спасибо, уважил, – Сидор встал. – А что он у меня, чудной оказался?

– Маленько. Кикимора его не поймала, да опряла.

Сидор тоже усмехнулся: – ну, это нам знакомо. С такой тоски – только кнут да труд, – и пошел дольше хлопотать к стойке.

Анчутка, сидя на плече егеря, ехидно заметил: – Плакал, бился, колотился, да жены и не добился.