Поцелуй меня в макияж

Но с другой стороны я боюсь, что лишь утешаю себя этой мыслью.

Как ни крути… Тимур – мужчина.

Он любит красоту.

Он ценит эстетику.

Он возбуждается от соблазнительной картинки перед глазами.

А я – картинка только благодаря макияжу.

И как теперь быть?

Ведь мы поженились и сейчас проводим медовый месяц.

Скоро переедем в общий дом, где мой секрет рано или поздно раскроется.

Мучительное ожидание скандала убивает меня изо дня в день.

Глава 1. Медовый месяц

Медовый месяц на тропическом острове проходил волшебно. Но опасно.

Слишком уж много плескалось воды вокруг. Мой макияж был под постоянной угрозой.

Океан. Водопады внутри острова. Бассейны на каждой улице. И даже роскошный мраморный фонтан во дворе отеля! Все они ехидно хихикали, мечтая подмочить мою репутацию. Поганцы! Сердце предательски замирало от звука хрустальных брызг, всплесков и волн.

По всему острову я таскала сумку с зеркальцем, влажными салфетками и косметичкой, набитой водостойкой косметикой.

Я была готова расцеловать в пятки человека, который изобрел водостойкую тушь и тональник! Настоящее спасение!

Но рисковать не собиралась. У любой водостойкости был предел.

– Иди ко мне! Водичка супер! – позвал Тимур, плескаясь в лазурном заливе. Он раскинул мускулистые руки, нетерпеливо ожидая в свои объятья. – Ну же, принцесса!

Капли воды блестели на его загорелом прессе так аппетитно, что захотелось бесстыже облизать смуглую кожу, наслаждаясь солоноватой жарой.

Небрежная щетина и мокрые волосы делали мужа похожим на испанца.

Дерзкий. Лучезарный. Жгучий. Дурачится в воде, совсем как мальчишка.

– Мне и здесь хорошо! – уныло помахала я рукой.

Рассевшись на золотом песке, я прислонилась к шершавой пальме и делала зарисовки карандашом в альбоме. Люди, цветы, пейзажи… Что угодно, лишь бы удержаться от смуглого искушения, которое прожигало меня глазами из воды.

Девушки на пляже смотрели на меня, как на полную дуру. Осуждали с черной завистью. Ведь любая из них бросилась бы к такому красавчику, роняя трусики.

Но я – не они. Придётся потерпеть до вечера.

Тем более, я спокойна. Если эти девушки присмотрятся, то увидят на груди Тимура огромную татуировку с моим именем.

Буквы DIANA вьются в граффити-стиле с короной на верхушке. Эта размашистая надпись охраняла мой покой похлеще штампа в паспорте и обручального кольца. Знак верности. Знак обожания. Знак дурости – ведь муж сделал её без моего ведома! Просто поставил перед фактом, когда татуировка уже была набита.

– Дурак, – улыбнулась я тогда, тронутая до глубины души.

Ах! Как же хотелось сейчас нырнуть к мужу! Запрыгнуть на него, обвив ногами и руками. Засосать жарким поцелуем, от которого бы температура океана резко повысилась.

Но приходилось сдерживаться.

Как назло, Тимур постоянно искушал меня водой! За время медового месяца он перепробовал всё, связанное с океаном: занимался серфингом, нырял к коралловым рифам, плавал с дельфинами. И даже наловил устриц!

На каждую из этих активностей я отвечала мрачным «нет» и оставалась на суше.

– Ты на суше – я на море. Мы не встретимся никак, – шутливо напевал муж известную песню.

К счастью, Тимур уважал мои желания. Достаточно было сказать «не хочу», без всяких объяснений и оправданий.

Зато… Я тоже сумела найти сухопутное развлечение! Я фотографировала и зарисовывала редкие тропические цветы.

Это моё художественное направление – я рисовала цветы, чем заработала себе известность и приличное состояние.

Ценители любили мои картины за изящество, схожее с живописью древнего Китая. Я обожала прорисовывать тонкие стебельки, жилки-ниточки на листьях, мелкие крапинки на нежных лепестках и золотистую пыльцу, сдуваемую порывами ветра.

Остров стал настоящей находкой! Тропические цветы отличались сочностью, яркостью и причудливостью лепестков. Они напоминали бабочек или сказочных зверушек, а иногда птиц, распустивших пёстрые крылья.

Мой походный альбом стремительно заполнялся набросками и эскизами, а сердце – тоской по Тимуру.

И в этом была своя прелесть.

Мы успевали соскучиться друг по другу – и ночью нас ожидало бурное воссоединение. Страстное. Жаркое. Влажное. Настолько сумасшедшее, что стены отеля дрожали, как от землетрясения. Пару раз постояльцы выбегали в холл в панике, схватив документы и тапочки.

И всё же…

Боязнь смыть макияж угнетала.

Постоянная тревога стала тюрьмой без прутьев и решётки.

Я сама себя заточила. Сковала по рукам и ногам, словно железными цепями.

***

В тот вечер моя тоска достигла пика.

Казалось бы, отчего грустить?

Мы с Тимуром сидели в прибрежном баре. Пили коктейли с зонтиками, пробовали экзотические фрукты и слушали шум океана. Красота! Гирлянды огоньков мерцали на пальмах и травянистой крыше заведения.

У бара не было стен – только крыша.