Свет за границами колдовства

Сам же в это время отправился во дворец, куда его пропустили без промедлений и обо всём доложил царице Нефрусебек – она же бессмертная душа древнего рода Халифов – богиня войны Сехмет.

– Явилась! – недовольно поморщилась Сехмет и приказала слуге подлить в её кубок ещё пива. – И что ей нужно?

– Она не говорила, Госпожа. Просила лишь устроить вам встречу.

– Пусть приходит, – небрежно отозвалась царица, отхлебнув глоток пива из кубка.

Имхотеп отправился обратно в свой дом и рассказал богине Бастет радостную новость, её бессмертная сестра богиня Сехмет ждёт встречи с ней.

Бастет была довольна. Она хорошо поела и, наверно, впервые за четыре недели, пока добиралась до города Леонтополь. Её переодели в красивую тунику, сшитую из дорого шёлка, а не из холщевой ткани, что использовали простолюдины для своей одежды. Вымыли волосы и украсили их золотыми нитями, заплетя в косички. Надели на её руки золотые браслеты и золотой набедренный пояс. Девочка стала выглядеть, как вельможа, а клеймо простолюдинки было с неё снято, как только Верховный жрец признал в ней богиню – её благородный взгляд говорил о её высоком происхождении. Поэтому, когда она прибыла во дворец царицы Нефрусебек в сопровождении жреца, то ничем не отличалась от других посетителей, разве что своим бессмертием.

Бастет прошла в тронный зал и громко произнесла, увидев свою сестру сидящей на троне:

– Приветствую тебя, бессмертная богиня Сехмет древнего рода Халифов, – но преклоняться перед царицей не стала, оно и понятно – богиня Бастет и богиня Сехмет стоят в одном пантеоне древних богов Египта, они равные друг другу.

– Ой, брось, – вальяжно отозвалась Сехмет, отхлебнув из кубка пива. – Не скажу, что рада тебе, но всё-таки мы из одного рода, поэтому я выслушаю тебя. Что тебе нужно?

Сехмет стала рассматривать Бастет с интересом.

Слуги Имхотепа хорошо потрудились, и девочка выглядела просто восхитительно, а красивые черты лица Бастет говорили о том, что когда она вырастет, то станет настоящей красавицей.

Сехмет даже позавидовала своей сестре, что та возродилась к новой земной жизни в красивом теле.

– Золото и власть! – отозвалась Бастет. – В Мемфисе сейчас нет преемника фараона – отдай этот город под моё управление.

– Ты что, опять возродилась в семье простолюдинов? – вспыхнула гневом Сехмет, поняв истинное положение своей сестры.

Когда Сехмет только увидела свою сестру и то, как дорого та одета, то и подумать не могла, что на самом деле дела той плохи.

– Да, – спокойно ответила Бастет, совсем этого не стыдясь.

Вот если бы она родилась простой смертной душой и в её распоряжении была бы только одна жизнь, этим да – Сехмет могла бы её задеть. Но то, что бессмертные души древних богов Египта порой возрождаются к новой земной жизни в семьях простолюдинов – обычное дело. Стыдиться тут нечего.

Сехмет закатилась злорадным смехом, чуть не упав с трона, а когда перестала смеяться, сделала ещё пару глотков пива.

Бастет смотрела на свою пьяную сестру и ей это не нравилось.

Когда-то давно боги Египта позволили Сехмет наказывать простых смертных за их грехи. И однажды, рассвирепев, Сехмет чуть не погубила всё человечество. Тогда один из богов по имени Гор пошёл на хитрость, он разлил пиво по земле, подкрасив его в красный цвет. Сехмет подумала, что это кровь, напилась и уснула. А когда проснулась, продолжать кровавую резню не захотела. Но с тех пор стала пить, часто и порой беспробудно, каждое своё возрождение.

– Я не виновата в том, что ты возрождаешься, где попало, – заявила Сехмет, будучи уже изрядно пьяна – Почему я тебе должна отдавать целый город из своих владений?

– При всём уважении, Госпожа, – вступил жрец храма Амона, присутствующий при разговоре. – Ты с Бастет из одного рода древних богов Египта, не отказывай своей сестре, дабы не гневить Ра.

– Она мне не сестра! – выпалила пьяная Сехмет, уже еле ворочая языком. – Она мне была сестрой ровно до тех пор, пока не притащила в наш дом кота!

– Боги Египта, – вздохнув, вскинула свои очи к небесам Бастет. – Три тысячи лет уже прошло, а она всё не успокоится.

– Мы были одним целым, – продолжала сетовать Сехмет. – Нас даже изображали обеих с головой львицы. Но нет, Бастет решила стать добренькой! Приручила дикого кота, притащила его в дом, расплодила этих тварей. Рассказала смертным о том, какой кот хороший защитник пшена. Раздарила всем котят, как дар богов. И вот вам, пожалуйста, новая богиня Египта – Бастет с головой кошки, с драным лукошком! Я значит богиня войны, а она у нас – богиня любви, радости и веселья, покровительница домашнего очага и защитница рожениц, – обиженно негодовала Сехмет. – Вот и проваливай отсюда, пусть тебе твои коты голодранцы помогают! – психанула Сехмет и швырнула к ногам Бастет свой кубок с недопитым пивом.

Бастет посмотрела на свою пьяную сестру, которая сидела на троне, отвернувшись от неё и, не сказав той больше ни слова, направилась к выходу из дворца.

Имхотеп, испугавшись гнева богов, побежал вслед за Бастет и настиг её на веранде дворца.

Старик был так напуган, что, не обращая внимания на слуг и стражу, пал перед маленькой девочкой на колени.

– Великая богиня, умоляю тебя, – взмолился жрец. – Подожди, пока твоя сестра протрезвеет, и после поговори с ней снова.

Бастет рассмеялась, в её глазах блеснуло сияние вековой мудрости.

– Смертный, – так обратилась она к жрецу. – Сехмет уже три тысячи лет протрезветь не может, сколько ты хочешь мне предложить ждать?! – Бастет снова рассмеялась. – Даже у бессмертных богов нет столько времени.

Слуги, совершенно не понимая, почему Верховный жрец храма Амона стоит на коленях перед маленькой и никому не знакомой девочкой, стали шептаться.

– Вон! Пошли все вон! – заорал на них Имхотеп, и те разбежались.

– Мне не нужна её помощь! – продолжила Бастет. – Я построю свой собственный город, самый Величественный город в Египте и равному ему не будет. И свой собственный храм. А эту бессмертную пьянь заставлю не только поклоняться мне, но и каждому коту Египта. Я заставлю её уважать себя! – блеснув глазами, закончила девочка.

Имхотеп услышал в её словах угрозу для своего бога Амона.

– Боги Египта, – взмолился старик, вскинув руки к небесам. – Великий Амон Ра, не допусти вражды между бессмертными богинями Сехмет и Бастет. Сокрой от их гнева Египет и каждого жителя этой страны.

– Смертный, – равнодушно прервав молитвы старика, обратилась к нему Бастет. – Дай мне столько золота из хранилищ храма, чтобы хватило купить дом и слуг. И ещё, мне нужны лошади.

– Слушаюсь Госпожа, – беспрекословно согласился жрец и, прекратив свои молитвы, встал с колен.

Имхотеп предложил богине пройти обратно в храм, после чего они покинули дворец Нефрусебек. Они прошли несколько закоулков по пыльным улочкам Леонтополя, и вышли к храму.

Бастет не стала заходить в храм, презренно бросив взгляд на огромную каменную статую Амона, что стояла у входа. Его изображение повсюду начинало её раздражать, особенно после прочтения текстов в тайной комнате храма, где говорилось, что Амон является сошедшим с небес Ра. Сама она, конечно же, признавала лишь Свет Ра, и никого больше. А бога Амона считала лишь бессмертным проходимцем и, в большей степени, тунеядцем, хоть он и был её братом. – Меня не было всего четыреста лет, когда эти смертные успели узреть в Амоне сошедшего с небес Ра? В то время, как сам Амон не появлялся на земле уже свыше двух тысяч лет?! – Бастет негодовала.

Тем временем, жрец взбежал по ступеням храма, скрывшись в тени святилища и, спустя небольшой промежуток времени, вернулся обратно к богине. В руках он держал свиток и мешочек с золотом.

– Этот свиток, – вручая его богине, стал пояснять Имхотеп. – Отдашь Махретепу, управляющему царскими конюшнями, что находятся за городом с южных ворот. Он даст тебе столько лошадей, сколько скажешь ему. А здесь золото, – он отдал мешочек Бастет, и та повесила его на набедренный пояс. – Я собрал всё, что было, – виновато промолвил старик. Он понимал – столько золота, конечно, хватит, чтобы купить дом и слуг, но недостаточно для богини.

Бастет снисходительно посмотрела на него.

Имхотеп что-то ещё хотел сказать, но богиня его опередила, сказав:

– Сопровождать меня не надо. Я устала от общества смертных и хочу побыть одна.

Жрец склонил голову перед богиней в знак почтения, и, не сказав больше ни слова, удалился обратно в храм.

Девочка осталась наедине с собой и окинула взглядом центральную площадь города Леонтополь, на которой сейчас стояла.

Быт Египтян не менялся тысячелетиями, не менялась одежда, не менялась архитектура, не менялись традиции. Так стало заведено ещё с древних времён, когда бессмертные души рода Халифов только осваивали эти земли. В то время, в южной стороне мира проживало много бессмертных душ, и для простых смертных душ они стали богами.

Воздвигнув свою империю фараонов, боги решили оставлять облик Египта неизменным во все времена, чтобы вновь возродившись к земной жизни, попадать в привычную для них и возлюбленную ими обстановку.

Со временем, боги Египта всё реже и реже стали возвращаться к земной жизни. Человеческое тело быстро старилось, умирало и бессмертной душе бога приходилось вновь возрождаться, в новом теле. Порой не очень удачно и часто в семьях простолюдинов. Каждый раз приходилось заново учиться ходить, говорить, преодолевать младенчество и юность. И это несмотря на то, что память о своей прошлой жизни бессмертные боги сохраняли, как и свои секреты. Бессмертных стало тяготить телесное бремя, его недолговечность и особенно болезни, от которых даже они не могли себя уберечь. Один за другим, боги Египта перестали возвращаться к земной жизни, покинув свою страну и народ Египта.