Оркестр

– Узнаете эту девушку?! – стала я показывать фотографию Зары.

Я была одета в платок, чтобы он не смог меня спутать с Зарой и сразу обо всем догадаться. Но у него видно были проблемы со зрением, раз он не показал и вида, что я похожа на одну из него пациенток. Или у него таких «пациентов», за которые он получает деньги и пишет неправильные медицинские заключения слишком много, чтобы запоминать их черты лица. Суть не в этом, сейчас разберемся, как пойдет разговор. С такими людьми надо вести себя нагло и хамовато. Какой человек, таков и разговор.

– Допустим, нет. А кто это?! И какое отношение имеет эта девушка к моей персоне.

– Самое прямое. Если так не узнаете, начнем с вашего медицинского заключения. Вот это, вы писали, – протянула я заключение об инвалидности Зары.

– Я, а в чем дело?!

– В том, что девушка, которую вы признали инвалидом, повторюсь, по вашему заключению, такой не является. Она может ходить.

– Значит, случилось чудо. Такое очень часто происходит в нашей медицинской практике. Было выбрано правильное лечение, и это пошло на пользу больной.

– Хорошо, а что если пациентка утверждает, что у нее не было никаких проблем с позвоночником, и она могла ходить. А чтобы получить вот такое медицинское заключение, она заплатила вам немалую сумму денег.

– Нет никаких доказательств. Извините, мне надо работать.

– Весь ваш разговор у меня записан на диктофон, я сейчас же отдам все эти документы и запись в прокуратуру. Не хотите со мной идти на контакт, ваше право, я вас предупредила, готовьте хорошего адвоката, если он только сможет вам помочь. До свидания, – я резко встала и пошла к выходу.

Не прошло и несколько секунд, как врач все-таки повелся на мои угрозы и окликнул меня:

– Что вы хотите?!

– Так бы сразу.

Я вернулась к диалогу, который был очень важен для меня, и который мне было просто необходимо вывести на свою сторону.

– Мне надо, чтобы вы поставили еще один неправильный диагноз, ну или ваш коллега, потому что здесь не совсем ваша область, сможете?!

– Я попробую, в чем суть, конкретнее?!

– Сейчас я вам все подробно расскажу, надеюсь, вы не торопитесь?!

Закинула я ноги на близлежащий стул и стала подробно описывать все то, что мне необходимо получить от нашей медицины в ближайшее время.

Врач нервно перебирал очки в своих руках и, молча, качал головой, понимая, что я от него хочу, и параллельно думая, что ему необходимо сделать, чтобы осуществить все это в жизнь.

– Вот, как-то так?! – наконец-то закончила я.

– Хорошо, но где мои гарантии, что вы снова не придете меня шантажировать?!

– Я отдам вам все ваши заключения и копии, и оригиналы, и запись тоже. Ну и мое слово, ведь разглашать об остальном будет не в моих интересах. Ну так, по рукам?! – протянула я свою руку врачу, первый раз в своей жизни нарушая закон.

– По рукам, – протянул мне свою руку врач, которому не в первой было переступать рамки дозволенного.

Когда я вышла из кабинета Арнольда Михайловича, мои руки тряслись, не могла я их никак успокоить. Я никогда не испытывала такого нервного состояния.

В моей голове вертелись мысли: «Теперь мы стали с ним единым целым, я, в принципе, уже ничем не отличалась от него. Количество дел не заменяется их качеством».

Первый пунтик своего плана я выполнила и, махнув своей легкой рукой, заиграл первый аккорд интригующей музыки. Музыки, означающей начало, начало очень долгого и душещипательного «концерта симфонической музыки» под руководством главного дирижера моей жизни – меня.

Сейчас я использовала одну группу инструментов оркестра – одиночные. В этот момент заиграл – орган.

И вторым моим «музыкантов» в данной группе должен стать наш любимый врач – Эрнест. Я знала, что после начала моего «концерта», Сева сразу же обратится к нему, поэтому мне нужна была его помощь.

Тем более, когда я вспомнила свой сон и свой бред, который несла перед Эрнестом во время высокой температуры, я поняла, как и в чем он сможет мне помочь. Причем он несколько раз «сыграет» на своем инструменте – фортепиано, во время моего «концерта».

Я вызвала Эрнеста к себе домой с предлогом, что плохо себя чувствую.

Эрнест осмотрел меня и смог вывести только один диагноз: усталость. Я предложила Эрнесту кофе и стала разговаривать на отдаленные темы.

Между делом я положила около Эрнеста несколько листов бумаги, на которых изложила все то, что от него хочу. Говорить вслух я боялась, у нас были камеры дома, я знала где. Но я сомневалась в том, что Сева не установил еще несколько, чтобы следить за мной. Я и с Мартой всегда говорила по скайпу и на улице, чтобы не было четко слышно, с кем и о чем я разговариваю. Хотя основные наши вопросы мы обсуждали с Мартой только при личной встрече.

Эрнест читал мои записи, параллельно разговаривая со мной.

«Ваш клиент, который, вроде как, стал сходить с ума после отдыха в другой стране, специально вас попросил об этом?! Он знал, что его жена хочет с ним развестись. Чтобы она не забрала у него его состояние, он прикинулся сумасшедшим, вы ему в этом помогли. И жена сама развелась с ним и уехала, практически без денег, лишь бы не оставаться жить с сумасшедшим человеком».

Эрнест стал отвечать мне, также на бумаге: «Браво, как вы догадались?! И что вы хотите от меня?!».

Я ожидала такой вопрос, поэтому ответ на него уже был готов, я перевернула листок и, положив на него вазу с печеньем, стала ожидать ответ.

«В общем, тоже самое, я заплачу вам, и мой супруг тоже заплатит. Два раза мне понадобится постановление вашего диагноза, один мне, другой Марте – его любовнице. Напишите сумму».

Когда Эрнест стал писать ответ, мне становилось страшно от той суммы денег, которую он у меня просил. Но у меня не оставалось другого выхода.

– Возьмите, пожалуйста, сувенир из Ялты, – протянула я Эрнесту шкатулочку из дерева. На шкатулочке был изображен курортный город, а внутри нее лежала маленькая часть денег, которая осталась у меня после продажи моих украшений. Также в шкатулке лежал план действий Эрнеста, а точнее ноты, по которым он должен играть на фортепиано.

«Остальное потом», – повернула я снова на столе листок к Эрнесту.

– Какая вы внимательная, Зариночка, спасибо. Выздоравливайте, – попрощался со мной Эрнест.

А в моей голове заиграло одиночное фортепиано.

После того, как я договорилась со своими «музыкантами», мне оставалось подключить к одиночной группе инструментов, еще один инструмент – арфа.

Вы, наверное, уже догадались, кто на этом инструменте будет «играть»?! Конечно же, Марта.

– Привет, достала документы?! – первый вопрос, который задала мне Марта при нашей с ней личной встрече.

– Марта, Марта, он спалил, он в курсе всего. Он будет тебя устранять, как делал это раньше с другими. Забирай все и уезжай в другой город пока не поздно.

– Что?! Что ты такое говоришь?! Как спалил?! Ты что ему все рассказала?!

– Нет, ничего я не сказала, он просто понял. Он понял, что на него «копают», он будет устранять всех, кто мог знать про папку и про его дела.

– Но как?! Как?! – злилась и нервничала одновременно Марта, она не знала, что ей делать.

– Уезжай, что ты никак не поймешь.