Не отчаивайся любить

– Ты помнишь что сегодня премьера нового фильма, ведь ты останешься до вечернего автобуса? – поинтересовался Виталя по дороге в школу.

– Мы же вчера ещё договорились сходить или ты передумал?

– Нет, но предположил изменение твоих планов.

– Сегодня я с удовольствием пойду в кино. Я уже полгода его жду, так что не расстраивай меня, иначе мне не с кем будет сходить. После начнутся спойлеры в автобусе и мой интерес пропадёт.

– Хорошо, ты же знаешь, что я только рад провести с тобой время, – сказал Виталя придерживая входную школьную дверь.

Школа была большой, по разным корпусам разделялись начальные и старшие классы. Поселковые дети приезжали за пол часа до начала занятий. В это время раздевалка почти пустовала. Всегда не больше десяти курток одиноко болтались где-то в глубине. После прихода поселковых занимались первые ряды вешалок, чтобы быстрее после уроков схватить вещи и уйти. Общая ученическая нелюбовь к образованию, к её специфике и постоянного требования к познаниям всех предметов одинаково превосходно.

Место сбора – подоконник на первом этаже напротив столовой. Это место, где очень редко проходили учителя и собирались все «свои». Только технички иногда проходили с фразой: «Слезь с подоконника!» Дальше по коридору можно было увидеть обнимающиеся парочки, воркующие ежедневно без устали. Еву это сильно удивляло. Постоянное пребывание друг с другом, нахождение тем для разговоров, ещё и в век технологий, когда добавилось общение по мессенджерам. Явный пример – Оля, не успев разойтись с парнем, она могла уже писать сообщения. Странный эффект постоянства или контроля, который не замыкал и не давил на людей, когда Еву смущала даже мысль о таких отношениях. Чрезмерное общение вызывало в Еве только раздражение, а долгое присутствие кого-то рядом внушало дискомфорт и поглощение личного пространства. Она не понимала различия личностей и судила большинство по своим мироощущениям.

Время близилось к началу занятий, коридоры заполнялись учениками, становилось очень шумно. За один вечер у некоторых происходили события, достойные сценария для сериала или даже триллера, которые обсуждались неделями, пока не произойдут новые, достойные обсуждения, инциденты.

За десять минут до звонка дежурные уже пропускали учеников на этажи, что бы все спокойно могли дойти до кабинета, расположиться на своих местах, подготовиться к уроку и с первым звонком уже начинать ждать окончания этого ежедневного ужасного дня, «от звонка до звонка». Редко можно было встретить не дружелюбные классы в этой школе. Естественно не проходило здесь без разделения на касты по интересам. Например, крутые парни, тихони, ботаники, но сговорённость сбежать с урока была общей, хотя заводилой было несколько лидеров. Как говорят «враг моего врага – мой друг», поэтому у учеников общий враг – учитель, скрепляющий дружественную связь. Эта сплочённость приносила и свои плоды, предметов и учебников с каждым годом становилось всё больше, и чтобы не таскать каждому всё сразу, сидевшие за одной партой договаривались ещё с начала года, кто какие учебники носит. Небольшие проблемы возникали, когда задание раздавалось на разных страницах одного учебника, но и здесь находили выход. Были ситуации, когда кто-то мог не взять, или забыть, или не прийти в школу, но спасали параллельные классы, коммуникабельность и общение. После седьмого класса уже каждый сам выбирал себе соседа по парте, и естественно Оля и Катя занимали задние парты, когда как Ева и Виталя, расположились на второй парте, из-за плохого зрения у соседа Евы.

Голос Оли, Ева еле расслышала с задних рядов, она заранее знала, что та попросит переписать один из предстоящих уроков.

– Ева… – еле слышно звала Оля, – Ева…

Услышав своё имя она повернулась и кивком головы дала понять что внимательно слушает. Оля показала тетрадь с надписью English, по маленьким манипуляциям ученики уже понимали друг друга. Передав тетрадь, незаметно для строгого учителя, продолжился урок.

Всеми горячо «любимый» урок математики у Ирины Вячеславовны заводил детские умы в замешательство. Уравнения с неизвестными, занимающие всю доску, ты уже не понимал где начало, что происходит и главный вопрос «нужно ли тебе это?». Ева была больше с логическим наклонностями и с легкостью могла решать по аналогии разные задачи, но додумать что-то самой и взять решение и придумать, ей казалось невозможным и нереальным. Как и большинство, внедряться в предмет, не зная дальнейшего его применения не вызывало желания. Банальное списывание с постоянной от учителя:

– Вы всё поняли? Где не понятно спрашивайте.

Обычно все ученики кивали и говорили: «всё понятно», зная что разъяснять по полочкам придётся с учебника пятого класса, да и осознавали что если ты не понял то скорее всего услышишь унизительные оскорбления в свой адрес, убедительные доводы необразованности и вопросы: «как ты вообще пошёл в десятый класс со своими знаниями и уровнем развития?» Готовили к реальной взрослой жизни и подготавливали будущих начальников, с нежным ущемлённым самолюбием, в последствии отображающегося на подчинённых. Выплеснуть накопленную злость приятнее оскорблениями, не представляя и не задумываясь о последствиях, и способах восприятия информации другим человеком. Чувство жалости возникает либо к озлобленному человеку, либо к себе.

На перемене, пока все классы находились в коридоре, Оля вернула тетрадь и поблагодарила. В школе девочки редко общались хоть и находились в одной компании, Виталя был единственным человеком, в присутствии которого Ева чувствовала себя комфортно и свободно, с остальными вела отдалённые беседы и была дополнением к численности, она редко поддерживала разговор, просто не считая это нужным. Она мило улыбалась, смеялась и поддакивала.

В общем чате класса уже было сообщение и радостная весть, что урок русского языка отменили и место гибели индивидуальности можно было раньше покинуть. Факультатив передвинули и все мучения закончатся раньше. Виталя очень ждал окончание занятий, чтобы погулять с Евой по городу. Он не мог понять, чем именно эта девушка, с самого начала знакомства обворожила его. В начальных классах он мало общался, боялся высказываний по поводу жениха и невесты, но уже переходя в пятый класс он дал понять о своих чувствах. После урока математики, он пошёл провожать до остановки в очередной раз и сложился момент, когда они остались вдвоём. Он смотрел на неё влюблёнными глазами, полными ожидания ответа на действие и страх его выдавал. Чтобы не напугать, он тихо приближался для поцелуя, Ева понимала и контролировала происходящее. Её сердцебиение участилось и этот неловкий миг, и решение, либо пойти на поводу чтобы не обидеть, либо разбить ему чувства, этот выбор стоял перед ней. Жребий пал на правду, и отклонившись в сторону резко сказала: «Ты мне как брат и я не смогу воспринимать тебя иначе. Прости.»

Виталя получил первую рану от любви, она была не глубокая, ведь предположения именно такого ответа были в его голове, но надежда на лучшее жгла сильнее. Два месяца они не разговаривали, и каждый раз Ева чувствовала себя виноватой в его присутствии, в его взгляде была злоба. Из-за сильных переживаний, девочка заболела и неделю сидела дома с температурой. Это был переломный момент в их дружбе, они могли навсегда закончить своё общение и остаться просто одноклассниками, но парень, влюблённый принял роль друга. Он сильно переживал. Утром он не пошёл в школу, а уехал к Еве, узнать об её состоянии. На телефон она не отвечала, в социальных сетях не появлялась. Оля и Катя говорили что всё хорошо, но лучше один раз самому убедиться. Прогуляв школу, проведав и пообщавшись с Евой они поставили границы общения, увековеченным словом – друзья. Общее решение, но он всё так же любил, и она это знала, чувствовала. Он сетовал на время и что ожидание даст плоды. Уже прошло пять лет, но терпения у парня хватит ещё на долго, ведь другие его даже не интересовали.

До сеанса фильма оставалось четыре часа, на улице был солнечный и достаточно тёплый для зимы день, что наша парочка решила немного прогуляться по скверу, поговорить о будущем и экзаменах. После они дошли до кафе, что было рядом с остановкой, и где все уже знали друг друга в лицо.

Всегда переполненное место на удивление пустовало. Ева и Виталя прошли к своему, давно любимому и отдалённому в углу заведения, месту, разложили вещи и сумки, Виталя взял телефон и не отходя спросил:

– Как обычно? Чай?

– Да, – Ева улыбнулась, она знала, что в его предпочтении кофе.

Бариста – местная знаменитость и человек знающий всех и вся, сгусток всех сплетен и скандалов, но не распространитель, а слушатель. Не успел Виталя подойти и посмотреть на ассортимент, за стойкой уже спросили:

– Как обычно имбирный чай?

– Да.

– Странно любить, быть так близко, но одновременно очень далеко.

– Главное она счастлива.

– Представляю, как тебе трудно брат, – бариста творил напиток, и было время поговорить. – Береги её, вроде она хорошая девушка, а знаешь это мило, что ли. Без неё ты покупаешь только крепкий кофе.

– Но она предпочитает чай. На что мы только не идём ради них, – сказал Виталя и посмотрел за столик, где сидела в ожидании девушка его грёз. Она смотрела в сторону, и свет так красиво подчеркнул уже давно изученные черты. Ева в момент повернулась к стойке, улыбнулась, Виталя улыбнулся в ответ. – Я буду рядом, сколько потребуется.

– Пока она не влюбится, но не в тебя, так обычно бывает. Ладно забирай поднос.

Виталя расплатился, положил телефон в задний карман брюк и с подносом продвигался по залу.

– Прошу, ваш чай миледи.

– Спасибо, вы очень любезны милорд.

И такие милые шутки были между ними постоянны. Прошло около получаса и тихое уютное место стало шумным сборищем школьников. В толпе раздался знакомый голос. Около двух лет назад Ева и Лера познакомились на одном мероприятии и имея противоположные характеры крепко подружились. Лера протиснулась, расталкивая людей на её пути, прошла к столу где её уже ждала Ева. Резко присев на диванчик и подвинув парочку к стенке, в угол она бросила сумку со словами:

– Привет Виталик, ты как дракон у башни, всегда рядом. Пойду к Семёну кофе закажу, может расскажет, что новенького. Приглядите за сумкой, – резко встав и немного задев столик, она резко вспомнила что забыла кошелёк и обернулась со словами, – Виталя подай сумку, я кошелёк возьму.

Виталя быстро подал сумку, Лера достала кошелёк, сразу вернула её на место и ушла к баристе. Он по сей день был поражён началу и какому-то чудесному продолжению дружбы двух противоположностей. Милая и добрая Ева в компании взбалмошной и слегка сумасшедшей Леры. Ева и Виталя наблюдали как Лера делала заказ и пока бариста смешивал кофе с молоком, Лера смеялась и много болтала. С уже приготовленным латте шла она по залу останавливаясь у столиков, где её везде подзывали. Она была сторонником нейтралитета во всех компаниях и своей бешенной девчонкой.

– Удивляюсь я вашей дружбе, – сказал Виталя и ухмыльнулся. Он посмотрел на Леру в толпе и на Еву рядом.

– Сама не много удивлена. Мы такие разные, может она меня дополняет, или мне хочется не много быть похожей на неё. Смотри как она легко находит общий язык с каждым?

– Не говори глупости Ева, тебе этого перца в характере не надо, ты хороший человек и безобидный.

– В этом и проблема. Ты знаешь что в компании я серая мышка, которая и слова сказать не может. Каждый раз боюсь ляпнуть глупость.

– А почему боишься?

– Не хочу казаться глупой и дурной.

– Ты смешная. Все мы говорим иногда глупости.

– Я знаю, но себя не могу побороть.

Ева и Виталя резко замолчали, наблюдая как Лера уже громко смеётся за соседним столиком и бьёт кого-то в плечо. Они вернули внимание на свой стол, когда услышали звук отодвигающихся рядом стульев. Катя и Оля решили разбавить унылую, как им показалось, компанию и не найдя другого места подошли к Еве и с грохотом подставили ещё стулья в ожидании пополнения их компании.

– Ещё раз, привет. Что-то вы сидите, скучаете, решили мы не лишние, да и вам двоим слишком много места. Сейчас ещё подойдёт Серёжа, скоро ведь будет уже год как мы вместе, надо придумать что ему подарить, – начала Оля.

– Ошейник, – сказал Виталя, тихо попивая чай.

– Ой, кто бы говорил, сам везде на поводу у неё, – Оля показала на Еву.

– Я приручен, мне и ошейника не надо, и команд я не знаю, всё делаю по собственному желанию, ради хорошего человека и друга.

С появлением новых людей за столиком, Виталя увидел эту воздвигнутую Евой стену безмолвия и отчуждения. Она всегда закрывалась, уходила в свой замкнутый круг доверия, где кроме родных были только Виталя и Дарина. Но и то, полностью она не могла доверять никому, ведь каждый из друзей и членов семьи, сомневались хоть однажды в её мыслях и мечтах, что наложило на личное пространство табу скрытия чувств. Как спрятавшись под раковиной, высовывала своё мнение в момент, когда к ней непосредственно обращались. Ева построила стену ото всех, надвинула занавес и особенно была молчалива при чужих людях. Неохотно она общалась со старыми знакомыми и редко заводила новые. Парни с посёлка знали Еву, и привыкли к её особенности умалчиваться. Они принимали эту её странность, считая очень застенчивой, маленькой сестрой. Ева боролась со своей скромностью, внутри бушевала борьба. Ей хотелось быть шальной и высказывать мнение. Будучи отпетой в своих представлениях и наедине с собой, среди людей, скромность побеждала. И её огромным внутренним разочарованием было внутрисемейные споры, где она могла и ненароком обидеть словом, доказывая свою правоту. Что с этой девочкой случалось в обществе? Ответить она не могла.