Тайны Семиречья. Диадема тысячи огней

– Я не собираюсь жить вечно. Это скучно.

– Мы только что решили жить долго и счастливо вместе. Ты меня пугаешь, – посмеялся Ануар.

– Жизнь – самое ценное, что у нас с тобой есть. И я знаю, что именно с тобой я проведу ее интересно и увлекательно. Я уверена в тебе, а ты во мне. Я не хочу тратить свои дни на пьянки с глупыми подругами, не хочу быть там, где мне скучно, не хочу работать в компании, где не ценят мои знания. Хочу жить здесь и сейчас. Быть собой настоящей. Хочу любить тебя и отдаваться полностью чувству. Я не знаю, что случится со мной завтра, но я точно не хочу тратить время на сожаления о неудавшемся вчерашнем дне и сетовать на провалы. Я благодарна любому опыту, потому что каждая секунда важна.

– Вот именно за эти твои рассуждения я тебя и люблю!

Ануар завел машину и повез Адель по нужному адресу.

Две недели спустя.

– Ануар, ты можешь приехать? – голос Адель был сиплый и тихий.

– Что случилось? Который час? – он включил светильник на прикроватной тумбочке и, щурясь, посмотрел на часы. Было почти двенадцать.

– Прости, что так поздно звоню. Просто… просто… – Адель всхлипнула и не могла больше говорить. Ануар включил громкую связь и открыл шкаф, быстро выбирая одежду.

– Сейчас буду, Льдинка.

Он примчался так быстро, как только мог. Адель, открыв дверь, со слезами обняла его за шею. Ануар мягко подхватил ее за талию и убрал с ее заплаканного лица прядь волос.

– Что случилось?

– Меня уволили с работы.

Столько отчаяния было в этих словах.

– Льдинка, я думал, произошло что-то непоправимое. Как же ты меня напугала своим звонком! – Ануар выдохнул и снял с себя пальто.

– Это и есть непоправимое. У меня был финансовый план на ближайшие месяцы, я не предполагала, что останусь без работы.

– Позвони родителям, они тебе сразу помогут.

– Не могу. Это дело принципа. Они всегда опекали меня и были уверены, что без них мне будет сложно самой чего-то добиться. И тут на тебе: прямое подтверждение. Я ничего не могу.

– А твой красный диплом? Ты доказала, что можешь добиться чего угодно. Теперь расслабься и нужная работа сама придет к тебе.

– Мой красный диплом меня не накормит и за квартиру не оплатит. Я и так приняла машину в подарок и каждую неделю слышу о том, что они возлагают на меня большие надежды, что они выдали мне огромный кредит доверия, что я должна быть их гордостью и светом в оконце. А вот не свечу я! Вот такой родилась. Я не терплю никакого давления на себя! С какой стати я должна выполнять поручения шефа? – «Адель, принеси кофе, Адель, закажи обед, Адель, созвонись с филиалом, Адель, Адель…» Да сколько можно! Пусть нанимает личного помощника, и не отрывает меня от основной работы!

– Ты так и сказала шефу?

– Нет. Я его просто к черту послала. Что ты на меня так смотришь? Да, вот так и сказала: Да идите Вы к черту!

– А он что?

– Он? Молчал с минуту. Но ты бы видел, как вытянулись лица коллег на собрании.

– Ты что, это сказала при всех?

– Ну а зачем он при всех начал меня отчитывать за низкие показатели эффективности! Конечно, посылает меня по личным делам, я не успеваю ничего.

– О боже, милая! Какая это фирма за последний год?

– Четвертая, кажется. Вот я и снова не дотянула до конца испытательного срока.

– Я могу попросить друга из рекрутинговой компании подыскать тебе новую работу.

– Нет, не надо. Когда у шефа сегодня сорвало крышу после моих слов, он кричал, брызгал слюной, покраснел, как мультяшный герой, знаешь, о чем я подумала?

– Что ему нужна скорая?

– Что работа по найму не для меня. Я не могу как все нормальные люди работать в компании. Корпоративная культура, собрания, праздники, как в одной большой итальянской семье. Это все не для меня. Я индивидуалистка. Я не должна никому служить, выполнять поручения, не должна краснеть за низкие показатели эффективности. Они были бы высокими, если бы мне нравилась работа, и если бы меня хотя бы не отвлекали. А тут я делаю ее без особого удовольствия. И специальность мне моя не нравится, и вообще, я не вижу себя в сфере финансов. Все пошло не так еще на момент поступления в универ, понимаешь? Я всегда делала так, чтобы угодить родителям. Я верила им, что мне нужно учиться именно в этом ВУЗе, именно на этой профессии. Но я никогда не прислушивалась к себе. А чего я хочу?

– Так чего ты хочешь? – Ануар погладил кисть ее руки.

– Я не знаю. – Адель подтянула к груди колени и опустила на них голову.

Ануар набросил плед на ее плечи и мягко обнял. Они посидели несколько минут молча.

– Мне не хватает воздуха, – прошептала она.

– Открыть окно? – Ануар хотел встать, но Адель придержала его рукой.

– Да нет. Это образное выражение. Понимаешь, я чувствую себя загнанной в рамки. Я вижу четыре стены и задачи, которые мне необходимо выполнить.

– У всех есть списки задач и на работе и в жизни.

– Да. В этом моя проблема. Я понимаю, что там, за стенами огромный мир и много возможностей. А я здесь.

– Хорошо, давай я тебе отвечу тоже образно. Если ты сейчас посмотришь в окно, что ты увидишь?

– Дома, офисы, магазины.

– Они все имеют стены. В них люди так или иначе находятся в рамках. Это нормально. Весь мир так живет. Мы все ходим на работу и выполняем задания. Если бы не рамки, то все давно уже развалилось.

– А если посмотреть в окно внимательнее, мы увидим улицы, скверы и парки. Увидим летние площадки классных кофеен, увидим счастливых людей, проводящих время за рамками офисов. А если смотреть выше, мы увидим горы, небо, а в нем самолеты. Люди везде, не только за стенами зданий, понимаешь!

– Ты права. Значит, нужно понять, как тебе оказаться среди тех счастливчиков, что гуляют в сквере и радуются жизни.

– Вот в этом моя вечная проблема. Я не могу найти монетизацию радостной и свободной жизни.

– Есть такая теория, когда ты чувствуешь безысходность – начни о ком-то заботится или помогать кому-то, и вскоре ты найдешь выход из затруднительного положения.

– Что ты имеешь в виду?

– У тебя никогда не было домашних животных. Заведи котенка или щенка. Потом заберем в нашу квартиру.

– Ты издеваешься? Я о себе позаботиться не могу, а ты предлагаешь завести кого-то. Это же столько забот на мою голову обрушится: корм, туалет, шерсть по всему дому и перегрызенные провода, да еще и испорченная обувь.