Второй шанс

– Давай играть в «овощи»! – крикнула Светка, подняла с земли мяч и бросила ей в руки. – Кабачок!

Оля машинально словила мяч и пристально посмотрела на Светку. Неужели это все на самом деле? Это не воспоминание, не сон, а это то самое…

Света выхватила мяч из рук Оли и снова бросила:

– Арбуз!

Оля словила. Какой кабачок, какой арбуз? Света, я же вернулась…

Энергичная Света забрала мяч и крикнула:

– Гнилой помидор!

Ольга резко отбросила мяч, тот сильно ударил Свету по голове и отлетел на дорогу.

– Ай! – Света схватилась за ушибленное место. – Что – дура, так бить?

Взрослая Ольга в теле 13-летней девочки не желала выслушивать оскорбления, пусть и от подруги детства. Еще не хватало, чтобы какая-то малолетка ее дурой называла. Это она из-за дурацкой игры всю жизнь комплексовала, а Свете все было ни по чем. Ольга вмиг припомнила и сцену в кафе, и слова подруги о том, что она бы все отдала, лишь бы быть с Андреем.

– Да пошла-ка ты на хрен со своими овощами! – неожиданно для самой себя выпалила Ольга, заставив Свету забыть об ушибе.

Внезапно раздался резкий хлопок и скрип тормозов – проезжающая мимо «Волга» наехала на мяч, тот лопнул, и машина остановилась. Из салона выбежал молодой водитель и бросился осматривать колеса. Затем открылась дверь со стороны пассажирского сидения, оттуда с трудом вылез лысеющий мужчина, громко распекающий водителя. Ольга отвернулась от происходящего, осознав, что хромать она теперь не будет никогда.

– Ты и твой дурацкий мяч! – завершила свою мысль Ольга и направилась домой, с волнением предвкушая встречу с родителями образца практически двадцатилетней давности.

II-II

С первых минут в новой жизни Ольга поняла, насколько будет нелегко. Необходимо было привыкнуть к забытому и совсем юному телу, следовало выглядеть глупее, чем ты есть, не выдавать своих знаний по поводу грядущих событий. Как-то она брякнула при дворовых бабульках, что распад СССР это только первый звоночек, и наступит время, когда Россия и Украина будут откровенно враждовать. В общем, никогда она не думала, насколько острыми на язык могут быть рассерженные бабушки. Не отошли они еще от недавних потрясений.

Однако строить из себя тринадцатилетнюю девочку при уме, соответствующем 35-летней женщине, было, пожалуй, невозможно. Отчуждение чувствовалось со всеми сверстниками, да и взрослые посматривали на Олю искоса – даже если она держала рот на замке, взгляд выдавал в ней опыт и недетскую мудрость.

Голова Ольги пухла от воспоминаний и сопоставлений. И чтобы хоть как-то упорядочить собственные мысли, Ольга начала вести дневник, куда записывала все происходящее сейчас и все происходившее в прошлой жизни, насколько помнила.

Ключевые события вспоминались легко, и поначалу она бережно повторяла свои слова и действия, считая, что эти моменты не должны изменяться. Но вскоре это ей наскучило, и Оля даже стала планировать, что и в какой ситуации скажет, предвкушая непредсказуемость последствий.

Непредсказуемость – вот что стала она ценить в этой жизни. Когда случались события, которые она не помнила, которых не должно было быть, это возвращало ей азарт. В остальное время она чувствовала себя уставшим от жизни Печориным, которого уже ничем не удивить. Единственное, что всегда грело ей душу – она больше не хромает. Ощущение физической полноценности наполняло ее радостью и смыслом жизни, и незаметно для себя, уже через несколько недель, Ольга ловила себя на мысли, что ждет своего взросления, чтобы уже «по-взрослому» менять собственную судьбу. И даже не столько менять, сколько немного корректировать.

У Оли был в дневнике набросан примерный план. В соответствии с ним, она не будет отдаваться Лешке, своему первому, который некрасиво повел себя сразу же после первой (и единственной) совместно проведенной ночи. Замуж выйдет за Андрея, но немного позднее, года на 3-4, а девственность подарит Ивану. Ну, может, и повстречается с ним какое-то время.

Логика была проста. Страсть проходит. А брак, семейный союз – это продолжительное партнерство, долговременный совместный проект с дивидендами в виде детей. Пусть в браке не всегда есть страсть, но ведь и не так, что близость противна. Просто без огонька. К тому же перед Иваном Оля чувствовала вину. Парень ее страстно любил, и это было очевидно, ей хотелось как будто поблагодарить его за это. За его сильные эмоции, за искренность. Андрей, безусловно, тоже ее любил, Оля не сомневалась, но у него чувства были «интеллигентные». Однако, Андрюха проверен временем и бытом, другого мужа она себе не желала точно. А с Иваном, она была уверена, долгих отношений не будет. Яркая страсть быстро угаснет. И какие бы это были отношения? Как в мексиканском сериале? (как раз какой-то нынче шел по телевизору)

В общем, в ожидании совершеннолетия Оля спокойно училась, ходила в бассейн, осваивала шитье, писала статейки в школьную газету и много гуляла, стараясь впитать в себя эти образы родом из детства – старый город, пейзажи собственного микрорайона, старые телефонные будки, которые скоро исчезнут. У Оли даже появилось хобби – беседы с ветеранами Великой Отечественной войны. Когда ей было тридцать, ветеранов почти не осталось, а в настоящем их было еще много, и были они бодрыми старичками. Правда, опять же, и тут не каждый мог спокойно поддерживать беседу с девчонкой, которая задает не по возрасту пытливые вопросы. В общем, напрягались ветераны от таких бесед и ждали подвоха, но попадались и те, кто с радостью изливал душу любопытной школьнице, которая, казалось, понимает и признает высокую ценность победы 45-го…

…

В тот день, который позднее Ольга назвала для себя «когда все пошло не по плану», они с мамой и папой      обедали на кухне. Оля сразу заметила, что родители как-то заговорчески переглядываются, а мама даже как будто смущена. И вот ей сообщили, что у нее будет брат или сестра.

Ольга только и могла что открыть рот от удивления, и не нашла нужных слов. Единственное, что вырвалось, обрывки многочисленных мыслей:

– Ну, как же так… Как так получилось?.. Ведь не было же раньше?..

Мама с папой откровенно рассмеялись.

– Я имею в виду, раньше же… Ну… – поняла Ольга, что проговорилась, – Я хотела сказать, что рада этому.

Она натянуто улыбнулась, но уже заметила: что-то насторожило родителей в ее реакции.

– Просто неожиданно, – поспешила исправиться Ольга. – Я очень рада. А уже понятно, мальчик или девочка? Когда тебе на УЗИ?

Мама и папа Ольги удивленно посмотрели на дочь.

Ольга понимала, что наступил очередной крайне неловкий момент («Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу»).

– Чего? – спросил папа.

– Ну… В смысле… Мальчик-девочка?

– А вот через полгода и узнаем.

III-II

Дни тянулись за днями. Как же скучно жить второй раз одну и ту же жизнь! Ольга понимала, что ее настигает апатия. Но скорое появление брата или сестры грозило все изменить. «Новый непредвиденный элемент» – так называла Ольга своего дозревающего родственника.

После рождения мальчика жизнь действительно пошла быстрее. Опыт с воспитанием своих сыновей в прошлой жизни очень помог Ольге ухаживать за малышом в этой. Мама диву давалась, как ловко Ольга и пеленает, и купает, и одевает малого.

Как-то так получилось, что друзей у Ольги не было. Часто она проводила время дома. То помогала маме с домашними заготовками, то смотрела с папой очередную олимпиаду по новому цветному «Кварцу». А самое интересное доверялось дневнику. Он заменял друзей и был лекарством от одиночества.

1993

По телевизору «Песня-93» – Валерий Леонтьев исполняет «Казанову». Папа шутит про его наряд, мама посмеивается. Эх, папа, ты еще не знаешь, как будут одеваться через пару десятков лет… Костюм Леонтьева не такой откровенный, как мог бы быть…

Я делаю вид, что пишу уроки. Хотя уроки я выполняю минут за 15, такая легкотня.

Свету вижу часто. Она бывает во дворе на лавочке с другими девчонками. Я прохожу мимо них, не останавливаясь, не здороваясь.

Зато я уже зарабатываю свои деньги и красиво одеваюсь, несмотря на гиперинфляцию.

Неприятно немного, что меня все считают зазнайкой, со мной не общаются. Но они кажутся мне такими смешными.

1994

В моей семье несчастье. Умер мой маленький братик. Он выпил уксус, который мать забыла убрать. Пережить такое – ужасно. И я догадываюсь, что само рождение брата – было ошибкой. Наверное, мама потеряла ребенка в той жизни, когда со мной случилась авария. Но она никогда не говорила об этом…

Мне очень плохо. Я чувствую себя виноватой… Как будто я его убила. Из-за меня все произошло. А как я к нему привязалась. Я просто немного была замкнута на себе, в своем мире, но этот мальчишка, недавно научившийся ходить, он возвращал тепло в мою жизнь. Он был неизведанным элементом. Что теперь будет?

Впервые с огромной силой затосковала по детям. Мои мальчишки, когда я вас увижу?

1995