Второй шанс

Не успел молодой водитель избежать столкновения полностью. Край капота зацепил бедро Ольги, она выронила мяч, который тут же попал под колеса машины, издав «посмертный» хлопок на всю улицу.

Дальнейшее Ольга вспоминала, как кадры замедленного кино.

Она сидит посреди дороги и держится за ушибленное бедро. Рядом разорванный мяч, как-то неудобно перед светкиным братом. Вот Света широко раскрывает глаза, закрывает рот руками.

Вскакивают со скамеек взволнованные любопытствующие бабульки, ковыляют в направлении к дороге. Детки в песочнице отвлекаются от игры, смотрят в ее сторону, кто-то беззаботно ковыряет в носу, кто-то возвращается к своим делам – стучит совочком по перевернутой формочке.

Тетя Тома бросает развешивать белье и бежит к ней, Оле, задевая ногой и переворачивая таз с парой еще не развешанных простыней. Что-то кричит на ходу Светке, и Света куда-то убегает.

Оля переводит взгляд на машину и видит испуганное лицо водителя, а мужчина рядом, кажется, дает ему злой подзатыльник и выходит из машины, направляясь к ней. «Что – и мне подзатыльник?» – подумала тогда Ольга и все-таки потеряла сознание.

Не самые приятные воспоминания… Но Ольга, словно моральный мазохист, очень часто до мелочей воспроизводила в сознании эту страницу своего трагического прошлого. Именно так она считала – трагического. Одно время Ольга пыталась думать о тех, кто прикован к инвалидному креслу, о людях, сошедших с ума… Дескать, не так все плохо у самой. Но как-то не помогало. Свой физический недостаток всегда воспринимался как особенно неправильный, неуместный, такой глупый! Дурацкий мяч, дурацкие помидоры, Света со своими выдумками! Если бы не хромота, у Ольги бы все было ИДЕАЛЬНО!

Ольга решительно перевернула страницу и уставилась на себя в гипсе. Печальный взгляд, уголки губ опущены вниз, как будто блокадный Ленинград пережила, тоже мне… Время в больнице Оля совсем не помнила. Как гипс накладывали – тоже. Хотя мама рассказывала, что Оля была в сознании, просто какой-то отстраненной. О чем она думала тогда? Боялась, что не будет ходить? Или предвидела, что будет хромать, рисовала в красках издевательства одноклассников, насмешки знакомых? Да и какая разница?

Из больницы возвращались на такси. Ольга всю дорогу как будто искала глазами мяч, который должен был выкатиться откуда-нибудь на проезжую часть. Шеей вертеть она не особо могла – там тоже что-то было повреждено при падении, и на шее красовался теперь неудобный каркас.

Мама нелепо улыбалась, плохо скрывая свое беспокойство. Обо что-то то и дело бились костыли.

Было очень неудобно выходить из машины. Пока вылезла мама и вытащила костыли, готовая подать их Оле, Оля уже заметила полный двор любопытных соседей. Бабки наверняка зашептались, запричитали, будут сейчас обсуждать…

Но деваться некуда. Превозмогая в большей степени неловкость, нежели физическую ограниченность, Ольга неумело оперлась на поданные мамой костыли. А навстречу уже неслась Светка, готовая пожалеть и обнять. «Ты поправишься, Оль», – торопливо она сказала. Пришлось заставить себя улыбнуться.

Откуда ни возьмись появился светкин брат с фотоаппаратом в руках. За долю секунды он принял позу фотографа и нажал на кнопку.

– Ты что – дурак? – Обернулась на звук щелчка Светка.

– Да что такого?.. Для истории… – виновато пробубнил он, вполне умело перематывая пленку. – Все! Можно проявлять!

От светкиного брата Ольгу отвлек рукавчик Светкиной футболки. Он был маленько задран, и Ольге во что бы то ни стало захотелось его поправить. Чтоб аккуратно. Чтоб правильно. И чтоб идеально.

Из глубины воспоминаний выдернул телефонный звонок.

Ольга, до этого расслаблено сидевшая на диване, нехотя открыла глаза и протянула руку за мобильником.

– Да, Светик.

III

Мимо павильонов по широкому фойе торгового центра вышагивала блондинка с ярким макияжем, в которой без особого труда узнавалась та самая повзрослевшая Светка. С пакетами в руках, зажимая телефон плечиком, она громко разговаривала, ничуть не стесняясь обращать на себя внимание.

– Привет! Соскучилась? Ха-ха!

– Конечно, уже два часа не виделись, – отвечала ей на том конце Ольга.

Света успевала не только говорить по телефону, но и любоваться своей полноватой фигурой в отражении витрин, а также бросать взгляды на проходящих мимо мужчин. Обычно ее взгляд фокусировался на лице мужчины, затем на безымянном пальце левой руки, а затем было два варианта в зависимости от того, есть ли на пальце мужчины кольцо. Если нет, взгляд возвращался на лицо в ожидании ответного интереса, если да, внимание Светланы переносилось на спутницу мужчины, мол, кому так повезло, или наоборот, кто на такого позарился… Встречать мужчину с кольцом и без спутницы Свете приходилось редко…

Впрочем, в настоящую минуту мысль об отсутствии спутника жизни, точнее, постоянного спутника жизни, Светлану не расстраивала. Она была воодушевлена своими покупками, и ей не терпелось поделиться с кем-то своей радостью. Лучше всего с Ольгой, хотя недостатка в общении они не испытывали, так как работали в одной компании, Оля – заместителем руководителя, а Света – секретарем руководителя.

– Я тут пробежалась по магазинам, купила себе кучу новых шмоток, – щебетала Света, – мне необходимо похвастаться. Я приеду? Мур?

Через некоторое время Светлана уже крутилась у зеркала Ольгиного шкафа в обновках, не переставая щебетать и громко хохотать, внося в уютный Ольгин мир немного хаоса. Ольга, как могла, с этим хаосом боролась. Скинутые второпях новые шмотки Света бросала прямо на пол, откуда их поднимала Ольга, выворачивала, складывала в аккуратную стопку на край дивана.

Бегло оценив себя в топе и юбочке, Света их энергично стянула и бросила, Оля терпеливо продолжила заниматься дальнейшим приведением сброшенных обновок в порядок.

– Последнее! – торжественно продекларировала Светлана, доставая из пакета что-то скомканное красное.

– …И мы идем пить чай.

Света расправила обнову.

– Шарфик, что ли? – высказала недоумение Ольга.

– Терпение! Шарфик превращается…

Шарфик превратился в облегающее платье до колен. Тонкая стрейчевая ткань нежно обтягивала все складки несовершенного Светкиного тела, ничуть их не сглаживая, а наоборот, казалось, нарочито подчеркивая. Заметив это, Света почувствовала неловкость и покосилась на свою идеально стройную подругу, ожидая увидеть неприятную усмешку. Но Ольга восхищенными глазами смотрела на Светлану.

– Ты в своем репертуаре, красотка! – заметила она.

– Да я умоляю! Всегда удивлялась, почему ты не носишь короткое с твоими ногами. На-ка померь.

Света одним движением стянула с себя обновку и бросила оторопевшей Ольге.

– Да прям, не… – Оля бережно вывернула платье, встряхнула его.

– Давай-давай. С каблучками, дай хоть посмотреть на тебя в таком наряде, – не унималась та.

Ольга сняла свою одежду, аккуратно повесила ее на спинку стула. Света невольно залюбовалась упругими бедрами без грамма целлюлита, отчетливо просматривающимися кубиками пресса. Света знала, что Ольга регулярно ходит в спортзал, и даже ее звала неоднократно, но Светке было лень. И, возможно, сейчас она жалела об этом…

Света надела свою одежду, небрежно схватила вещи, сложенные Ольгой, и бросила всей охапкой в пакет. Присела на диван и ахнула.

Посреди комнаты в платье и туфлях на высоких каблуках, к зеркалу спиной, стояла Ольга. Она застенчиво приглаживала платье по фигуре, стараясь вытянуть его длину. Оно сидело идеально, и конечно же, ни в каких дополнительных приглаживаниях не нуждалось.

Заметив реакцию подруги, Ольга медленно повернулась к зеркалу и увидела очаровательную яркую женщину – себя. Рука потянулась распустить хвостик на голове, губы расплылись в улыбке, в глазах как-то сам собой загорелся озорной огонек. Словоохотливая Света все это время сидела на диване с открытым от удивления ртом и молчала.

Действительно, она не припоминала, чтобы видела подругу в подобном наряде. Все сплошь и рядом «учительский» гардероб, как называла его Света. Юбки-трапеции плотных тканей, пиджачки, водолазки или строгие блузки. На ногах обувь на плоской подошве.

Из неловкой паузы женщин вывел свист закипающего на кухне чайника.

– Ой! – крякнула Оля и побежала на кухню.

Картина убегающей хромающей дамы на каблуках как-то успокоила Свету, вернув ей потерянное на короткий миг чувство собственной привлекательности. К Светлане вернулось беззаботное выражение лица, она как-то примирительно похлопала себя по бокам, как бы извиняясь перед телом, что на секунду допустила мысль о несовершенстве, и оглянулась в поисках своих вещей – не осталось ли чего, не забыть бы.

Выключив чайник, Ольга залила кипятком шарик китайского чая, который тут же начал оживать, шевелиться, распуская свои лепестки. Услышав звук поворачивающегося в замке ключа, Оля вышла в прихожую встретить Андрея.

Тот, не ожидая увидеть жену в таком виде, замер на пороге, пожирая глазами женщину, с которой в общем-то уже скоро будет пятнадцать лет со дня бракосочетания. Оля молчаливо улыбалась, понимая свою непривычную привлекательность и сексуальность. Андрей уже подумал об интимных сюрпризах, ролевых играх, еще чем-то эдаком, и даже решил, что вполне может повременить с ужином. Свое решение он проиллюстрировал плотными объятиями. Прижав Ольгу к стене, он поспешил поцеловать ее, а руки тем временем вовсю знакомились с материей платья.

– Чайник как раз вскипел, – прошептала Оля, пытаясь вырваться из объятий мужа, но тот не торопился ее отпускать.