Побег из реальности. Сборник рассказов

Им больше не о чем было говорить. Они прожили бок о бок почти месяц, в ожидании судного дня. Каждый чуть ли не наизусть знал печальную историю соседа. И каждый из них считал приговор Ирмы необоснованным.

С тех пор, как создали Ирму – искусственный интеллект для управления государством – жизнь действительно стала лучше. Ирма следила за порядком, не допускала войн и убийств и вершила правосудие, если это действительно угрожало общему благосостоянию. Спустя десять лет под управление Ирмы отошли все государства и в мире наступила гармония. Ирма самостоятельно следила за распределением ресурсов. Постепенно исчезли нищета и голод. Жизнь действительно стала похожа на утопию, о которой человечество мечтало многие века.

И только в последний год поведение Ирмы стало непонятным. Время от времени она выносила смертный приговор людям, которые совершили проступок. Чаще всего под приговор попадали инженеры, водители и врачи. Последним, пожалуй, доставалось больше всех. Нередко пациенты умирали на операционном столе, в руках хирурга. И если машина считала, что врач принял неверное решение, приведшее к смерти пациента, она приговаривала бедолагу к смертной казни. Собственно, Роберт и относился к их числу. Жена давно уговаривала его бросить медицину, но он считал, что врачебный долг превыше всего.

Когда пациент скончался во время операции, Роберту тут же был вынесен приговор. А уже через час за ним пришли. Он помнил сочувственный взгляд конвоира, который доставил его в комнату ожидания – так прозвали место, где приговорённые ждали казни.

Месяц пролетел быстро. Жена то и дело подавала апелляции Ирме, в надежде оправдать мужа. Но чего стоит спорить с бездушной машиной?

В камеру принесли завтрак. Роберт посмотрел на блюдо, но есть совершенно не хотелось. Ему было страшно. Он понимал, что в этом нет ничего постыдного, но всё же пытался тщательно скрыть свои чувства.

Говорили, что это не больно. Просто чип, вживленный между первым и вторым шейным позвонком, выдаст электический разряд и сознание должно отключиться. Почему его уверяли, что это не больно, если некому было потом рассказать о своих ощущениях?

Через час после завтрака за Робертом пришли. Пора.

Ирма должна была сделать мир лучше. Так было заложено в её программном коде. Машина избавила мир от войн, убийств, голода, но люди по-прежнему умирали. И она не могла понять, почему.

Люди умирали в ходе операций, гибли в результате несчастных случаев, попадали под колеса автомобилей и просто заболевали смертельными заболеваниями. И если со смертельными болезнями бороться было бессмысленно, то в остальных случаях можно было найти виновных.

запрос [Оправдание Роберта Джонса];

архив [06.04.2148];

анализ [вероятность успешного исхода операции54 %];

исход операции [смерть пациента];

решение [Роберт Джонс; виновен в смерти пациента; подлежит казни; апелляция отклонена].

Мэгг была не согласна с решением Ирмы. Впрочем, она была не одинока в своей беде, но достучаться до машины не мог никто. Она выносила приговоры по ей одной понятному алгоритму. Спорить с ней было бессмысленно.

Все апелляции она отклоняла.

В день казни мужа Мэгг проснулась ещё на рассвете. Ей казалось, она знает решение.

запрос [Оправдание Роберта Джонса];

архив [06.04.2148];

анализ [вероятность успешного исхода операции 54 %];

исход операции [смерть пациента];

…

..

.

архив [Роберт Джонс; общее количество проведенных операций = 264; количество успешных операций = 252; смерть пациента = 12];

анализ [количество смертей = 4,5 %; количество спасённых жизней = 95,5 %];

решение [Роберт Джонс; оправдан].

Роберт лег на кушетку и прикрыл глаза. Он не хотел, чтобы врач, который будет фиксировать его смерть, видел сейчас его страх. Он понимал, что эти люди лишь наблюдатели. Главный компьютер Ирмы пошлет в заданное время определенный импульс в его чип.

Время тянулось медленно. Всё должно было закончиться с минуту на минуту. Роберт чувствовал, как бешено колотится его сердце. Он ждал, что вот-вот почувствует этот импульс и поймет, что всё закончилось. А может и понять не успеет.

Все в комнате затаили дыхание. Никто не понимал, почему до сих пор ничего не произошло, как вдруг Роберту пришло оповещение. Приговор отменён.

Дэвид остался в камере один. Это означало, что совсем скоро настанет его час. Это угнетало. Впервые за этот месяц он остался один на один со своими мыслями и не с кем было поделиться тревогами.

Когда дверь в камеру открылась и вошёл его бывший сосед по камере, мужчина решил, что сошел с ума. Но новое сообщение расставило всё на свои места.

"Дэвид Стоун. Оправдан."

Ирма провела полный анализ вынесенных ранее приговоров. В алгоритме "действия аппонента X – смерть аппонента Y" должна быть ещё одна переменная, которая бы объяснила машине логику поведения людей. Большинство вынесенных ранее приговоров шли вразрез с основной идеей Ирмы. Но, в то же время, иногда мгновенная казнь действительно помогала спасти устоявшийся мир.

Машина не понимала. Ей было сложно понять логику людей до конца.

запрос [аннулировать все активные смертельные приговоры];

.

.

действие [удалить исходный код].

Котенок

В подвале было сыро и пахло плесенью. Марийка сидела на старом матрасе, брошенном на полу, и прижимала к груди плюшевого котенка. У бедняги было оторвано ухо, но он по-прежнему был любимой игрушкой девочки. Каждый раз, беря котенка в руки, она вспоминала тот день, когда отец подарил его.

Папу Марийка не видела уже давно. Он ушел на фронт больше года назад и с тех пор от него не было никаких вестей. Но мама постоянно говорила, что он вернётся. Марийка была уже не маленькая и всё понимала, но ей тоже хотелось верить в чудо.

Иногда, по ночам, Марийка слышала, как мама тихонько плакала. А иногда молилась. Молилась о том, чтобы война поскорее закончилась, чтобы папа вернулся, чтобы они пережили грядущую зиму.

Много раз им предлагали уехать, но каждый раз мама девочки отказывалась. Она боялась никогда не встретиться с мужем, который не сможет найти их на новом месте. А увидев на месте старого дома развалины и вовсе решит, что они погибли.

В подвале было сыро, а на поверхности опасно. По улице, где они жили, осталось ещё много не разрушенных домов, пустых, брошенных хозяевами. А вот им не повезло. В дом попал снаряд, оставив на его месте руины. Чудо, что в тот момент они были на улице. Мама едва успела накрыть собой дочку. Несколько осколков всё же попали в женщину, но раны были не смертельные и скоро она встала на ноги.

С тех пор они жили в подвале. Изредка поднимались на поверхность, но старались не отходить далеко. В очередную вылазку Марийка заметила на дереве жёлтые листья и поняла, что лето кончается. В этом году она должна была пойти в школу, но, говорят, от нее тоже остались руины.

Стало холодать. По ночам Марийка сильнее прижималась к маме, но всё равно дрожала от холода. Женщина понимала, что зиму в подвале они не переживут. Да и жить недалеко от линии фронта опасно. Им снова предложили уехать и в этот раз женщина согласилась. Она собрала свои скромные пожитки, всё, что удалось достать из-под обломков старого дома, написала мужу письмо и вложила его в почтовый ящик в надежде, что когда-нибудь он все-таки вернётся и будет их искать.

Дорога была длинной. Марийка долго смотрела в окно, как они удаляются от их дома, как проезжают знакомые улицы и всё это время крепко прижимала к груди свою игрушку. Вскоре она уснула, положив голову маме на плечо. Ей снилось мирное небо над головой и папа. Он вернулся, живой и невредимый, и подарил ей нового красивого плюшевого котенка.

Шанс на жизнь