Ведьма: Обреченная жить

Александру было тяжело слушать, как Людмила с придыханием говорила о своем бывшем. Он нормально относился к Никите, особенно в свете того что теперь тот – мужчина его сестры. Но неужели его Люда все еще что-то испытывает? Волхв нахмурился. Ему не нравился ход собственных мыслей, словно кто-то вел его к ревности.

– И когда ты освободишься? Я тебя заберу, – жестко произнес он, но девушка почему-то отшатнулась и шагнула к двери.

– Я доберусь сама.

– Нет, – отрезал Александр, хватая ее за руку.

На кухне все буквально искрилось от напряжения. Назревала ссора, ведь Александр беспокоился, а эта несносная девчонка вновь отбилась от рук. Что? какие чудовищные мысли. Волхв шумно вдохнул.

– Что-то не так… – выдохнул, отпуская девушку.

Но тут внутрь ввалились Перун и Сварог, так что фельдшер, воспользовавшись ситуацией, прошмыгнула прочь. Алекс не стал ее догонять. Ему нужно было понять, что происходит с его чувствами. Почему они так обострены?

– Нашли что-нибудь? – спросила Мокошь у пришедших братьев.

– Нет, – бог грома рухнул на диванчик, который тут же заскрипел под его огромным весом.

Сварог подошел к окну и скрестил руки на груди. Он внимательно осмотрел оставшихся богов пантеона.

– Кощей разрушил все двери в Правь. Заперся там изнутри.

– Он осквернил светлый терем Рода, – рычал Перун, – а мы застряли здесь, вновь теряя силу. Становясь людьми!

Он со всей мощи шарахнул по столу, который чуть было не треснул по самому центру.

– Успокойся, – мягко сказала Мокошь, – мы найдем выход.

– Где леший носит Чернобога и Хорса? – продолжал неистовствовать бог грома.

– У нашего брата беда с ведьмой, – сказала богиня.

– Как она? – Сварог участливо обратился к Александру.

Но тот стыдливо опустил глаза, ведь эти две недели они не виделись. Вуд запер девушку в своей квартире, а белый волхв окунулся в вопросы насущные. И ему вдруг стало стыдно.

– Она справится, – вдруг сказал Перун, – такая девица просто так не сломается. Наш брат силен и ведьма ему под стать.

– Надеюсь… – выдохнул бог огня, – не понравились мне слова Кощея.

До вечера Александр пытался занять себя различными мелкими делами, но все сыпалось из рук. Он вновь вспоминал Катю. Люда уехала на такси, даже не попросив подвезти или забрать вечером. В постели они прекрасно ладили, а вот вне ее назрели серьезные трудности. Боги разошлись каждый по своим делам, и волхв коротал вечер в ожидании своей женщины. Как вдруг раздался тихий стук в дверь. Наконец-то вернулась! Им придется серьезно поговорить. Но открыв, застыл на месте.

– Катя?

Глава 4

– Привет! – в дверях стояла Рина.

В белой сорочке, полностью разорванной у крошечных ног. Я встала с постели. Это галлюцинация? Белые волосы девочки были совершенно растрепаны. В них застряли ветки, листья. У ее грязных ступней лежала связка ключей, а взгляд, требовательный и жесткий, вгонял меня в ступор.

– Ты можешь уйти. Освободиться от него. – сказала она, а мое сердце сжалось.

– Кто ты?

– Это так важно? – она присела в шуточном реверансе, – я Рина. А ты?

– Катя… – прошептала тихо.

– Пойдем отсюда? – она открыто улыбнулась, но от этой улыбки у меня по коже поползли мурашки.

– Возьми ключ и открой дверь, – сказала девочка, – ну же!

Все вокруг начало стремительно искажаться, приобретая темные, сырые оттенки. Воздух наполнял аромат затхлости и смерти. Что происходит? Я сделала шаг назад, желая отгородиться от этой странной энергетики. Навник запульсировал, сообщая об опасности.

– Ты боишься меня? – глаза девочки округлились, а в уголках начала скапливаться влага.

Не верь  

Я вдруг почувствовала сильную слабость. Ноги буквально подкашивались, вынуждая сесть на постель. Закрыла лицо руками, шумно вдыхая и выдыхая. Рина подошла ко мне, усаживаясь рядом. Все ее ножки покрывала черная сажа. Девочка прижалась ко мне.

– Ты боишься саму себя…

Что? Развернулась, глядя в ее зеленые глаза. Такие чистые на первый взгляд, но в глубине которых таилась непроглядная тьма. И где-то там, на самом дне своей сути я прекрасно знала, что это значит. Машинально обняла ребенка и прижала к себе.

– Отойди от нее! – услышала знакомый голос и взглянула в ближайшее окно.

Мара? Богиня прошла сквозь стену, угрожающе хмуря брови. Я закрыла Рину собой.

– Что тебе нужно, богиня смерти? – спросила ее холодно.

Боги… сколько страданий они принесли мне? Я потеряла все: свою размеренную жизнь, право выбирать мужчину, маленькую неродившуюся дочь. И теперь сидела в спальне Каина, словно использованная вещь. Которую он будет трахать, когда пожелает. Меня ослепила ярость.

– Это он! – выдохнула Мара, – девочка – создание Кощея.

– Нет! Она – это я! – выпалила, вложив в эти слова весь гнев, – уходи. Пожалуйста.

Рина заплакала, прижимаясь к моему боку.

– Мой брат просил приглядывать за тобой. Мы сейчас в Нави, Катя.

– И что? Где твой брат?! – голос сорвался на крик, – лишил меня всего и где он сейчас?!

– Ты говоришь жестокие слова, – Мара печально взглянула мне в глаза, – но они не твои. Пойдем со мной. Вам с Чернобогом нужно поговорить. Узел обид слишком туго затянулся. Иначе потом придется рубить.

Богиня протянула мне руку, но я попятилась назад, ближе к спасительному выходу.

– Не подходи!

– Возможно, я сейчас скажу жестокую вещь, – произнесла богиня смерти, заковав свой голос в лед, – но у тебя нет выбора. Ты – ведьма Чернобога и после ритуала единения стала принадлежать ему. Это был твой выбор.