Бесконечное путешествие по безграничной вселенной

Надо было слушать свой внутренний голос и еще при задержке рейса на Новый год в Париже поменять билет и улететь в другую страну на букву «К».

Но отчаянью храбрых нет предела, и я полетела (десять с половиной часов над Атлантикой) в зимнюю Кубу. Январь оказался самым холодным месяцем (плюс четырнадцать ночью, плюс двадцать один днем, вода плюс двадцать), сами местные околевали в своих домах без отопления. В природе нынче катаклизмы и погода капризная. Ок, не повезло с погодой, так может хоть в чем-то другом поискать позитив на острове? Ан нет. Нам тут рады, ибо мы, туристасы, единственный источник прибыли как легальной, так и не очень. За показ дороги, за ненужную помощь, за все, что только можно вообразить (бумага, мыло и вода в туалете) – за все выкладывай куки, песо или сэ у сэ (как это произносят местные). Социализм и коммунизм довели страну, местные – нищие, убогие, грязные, злые, безработные, живут в трущобах, тусуются группками на улицах. На Кубе нет жизни, нет свободы, мрачно и скучно. Столица Гавана еще не успела оправиться после урагана Ирмы, да и местные не в состоянии поддерживать старинные особняки с патио в испанском стиле в должном состоянии, поэтому балки падают, балконы обваливаются, железо ржавеет, а стены покрываются плесенью из-за влажности. Гаванцы в основном живут большими семьями в коммуналках, сушат белье на балкончиках, огораживают окна и балконы решетками от нерадивых соседей и уличных воришек и главным развлечением считают прогулки с собаками длинношерстных пород, с многочисленными детишками, с «people watching» – глазением на туристов.

В подобии магазинов пустота, почти звенящая: кроме масла, кофе, консервов, воды, пива, рома и сигарет нечего брать. На базарах не сезон – только страшные корявые бананы, зеленые томаты, лук, чеснок и ананасы. В праздники мусор не вывозили – на узких мощеных улочках столицы стоят характерные запахи. Вылить нечистоты из ресторана прямо на тротуар – обычное дело, справить нужду в центральном скверике рядом со скамейкой, где я пристроилась почитать книжку – тоже незазорно.

В столице небезопасно: за тобой следят тысячи глаз, тебя взглядом сопровождают как безработные стайки мужиков, так и безобразно разжиревшие мамаситы, обтянувшие свои окорочка в лосины и выкрасившие черные волосы в соломенный цвет. Темнеет рано, до шести вечера нужно успеть добежать до отеля, спрятаться в ресторане или сесть в такси, иначе несдобровать: мужики свистят вслед, догоняют, кричат, знакомятся изо всех сил на испанском, русском, английском.

Под предлогом скидок и продаж в кооперативном магазине меня заманивали на темный второй этаж четверо местных бандитского вида. Спасибо, покупать нечего, кроме сладкого рома «Havana Club», «Legendario», «Santiago de Cuba» и сигар «Guantanamero», «Romeo y Julieta», «Cohiba, Montecristo».

Отели одинаковы в своей убогости, что две, что четыре звезды: хорошо, если есть вода и нет комаров. Отопления не дождетесь в принципе. На завтрак яйца и сэндвичи, булочки с маслом и джемом, вкусный кофе, тростниковый сахар и свежевыжатый сок из гуавы. Бедненько, но приемлемо. Покушать в городе морепродукты или мясо – от десяти евро. Коктейли, что «Куба Либре», что «Пинья Колада», что «Дайкири» – от четырех евро. Сходить в музей неинтересного современного искусства – пять евро. Прокатиться на hop-on hop-off двухэтажном автобусе – десять евро. Такси от Матанзаса до Варадеро – пятнадцать-двадцать евро, трансфер от Гаваны до Матанзаса – пятьдесят евро, до Варадеро от аэропорта – восемьдесят евро.

Можно кататься в скотовозке (ЗИЛ с приваренной крышей) по пятьдесят центов – минимум комфорта, максимум длительности и никакого расписания.

Из развлечений на один раз: прокатиться в ретроавто американского автопрома 50-х с чадящим дизелем, на повозке с лошадьми, на велосипеде с мальчиком, поплавать с дельфинами, посетить кабаре «Тропикана» за девяносто пять евро (тайское шоу трансвеститов – шедевр по сравнению с этими нефигуристыми танцовщицами). Можно арендовать авто за сто баксов в сутки с бензином по восемьдесят центов и… ехать-то особо некуда, везде все одинаково: тростниковые поля, колхозы с лошадками и коровками.

Доехали мы до Сьенфуэгоса (сто сорок километров от Варадеро), нашли пляж на побережье внутреннего Карибского моря (теплынь под двадцать пять градусов), сели в кафешке, а там ни воды, ни туалета… страшно есть.

На Кубе меня не покидало чувство тревоги и безнадежности.

Не подумайте, я не неженка, после Индии была готова ко всему, но только не к отсутствию жизни и полной бездуховности с деградацией.

В дань этой стране я оставила в автобусе пуховик, который мне так и не вернули, а у ребят в аэропорту перевернули все чемоданы и украли обувь и бутылку рома.

Я прервала свой отпуск и в ужасе улетела после семи дней пребывания, как в заключении, на этом острове, который мог бы быть раем с его климатом, природой, чистейшими пляжами, глубоководными пещерами, плантациями табака и тростника. Сейчас же – жалкое зрелище: бедствующие люди, голодные до всего.

Про интернет и связь отдельная песня: вай-фай по карточкам и только в строго определенных местах. Хочешь выйти на связь – постой в очереди… Очереди повсюду: за едой по талонам, за водой в цистернах, в магазины с техникой.

Мрак!

Никому и никогда не порекомендую Кубу. Перемен там еще долго не предвидится.

P. S. Спасибо испанцам, в Гаване есть на что посмотреть.

Живая, пусть и с подпорченным здоровьем, я пишу эту заметку из цивилизованной страны, из мягкой чистой постельки. Да здравствует выбор и капитализм (не думала, что я так скажу).

Мысли по возвращении на Родину

Невероятно тяжело подобрать подходящие слова и выражения, но я попробую это сделать. Я, наконец, выдохнула и могу констатировать, что я жива, я дома и со мной все нормально. Стресс отступает, здоровье возвращается, воспоминания об отпуске отпускают. Куба позади. Родина или смерть. Остров тюрьмы. Унылое и бездушное, нищее в своем законченном социализме и загнивающем коммунизме государство, место грязи, вони, трущоб, разрушенных зданий, плесени и ржавчины, скопление безнадежных глаз и безработных рук одичалого местного населения. Пространство опасности и отчаяния. Каждый день там был сроком, и меня не покидало сюрреалистическое ощущение ужаса от всего происходящего на Кубе. Попытки развеяться и найти хотя бы зацепку для оптимизма не привели ни меня, ни прилетевших со мной москвичей, питерцев и курганцев к искреннему удовольствию и улыбке. Хорошо, что я осталась жива и не осталась на этом острове на две недели. Меня еле хватило на шесть дней. Факт: там не ощущаешь движение жизни. Там не дышится полной грудью и не становится радостно даже от шелеста волн и скрипа белого песка. В бесконечном томлении по очередям за отсутствующими продуктами питания в полупустых магазинах ты понимаешь, что революция не принесла облегчения рабам. Без связи неспокойно, на улицах столицы после заката солнца неспокойно, на проселочных дорогах через тростниковые заросли неспокойно, в холодном заплесневелом номере с комарами и без воды неспокойно, в арендованной колымаге с убитой подвеской неспокойно, в автобусе или скотовозке с приваренной крышей неспокойно, в кафе с отсутствующим водопроводом и туалетом неспокойно, на площади среди толпы оголтелых местных безработных быдловатого вида неспокойно, в парке на скамейке рядом со справляющими малую нужду неспокойно, в кооперативе во внутреннем темном дворике неспокойно. Мои попутчики хотели поменять билеты и слинять из этого неприятного как ни крути места, но все упиралось в дорогущий обратный билет. Никогда я еще не удирала с отпуска и так не радовалась благам цивилизации, свободному рынку и коммерции, как в первые дни после возвращения. Грустно от понимания, что этот остров – далеко не единственное место на нашем земном шарике, где люди живут настолько трудно и бедно, что они готовы украсть у туристов из сданных в аэропорту чемоданов одежду и обувь. Я никому не порекомендую Кубу к посещению и, к сожалению, не могу оставить ни одного доброго отзыва о моем пребывании в Гаване, Матанзасе, Варадеро и Сьенфуэгосе. Берегите себя, своих близких, здоровье и нервы, не рискуйте своей жизнью.

Глава 5. Россия, Новосибирск, июнь 2010

В Сибирь, эх-ма!

Прилетев сюда, сразу порадовалась природе, бурной растительности, Оби, почти тайге. Но не людям, но не серости, не спортивным костюмам на каждом первом пацане, не обшарпанности и ужасным дорогам.

Стремно выезжать дальше центра города, где я сейчас пью кофе и пользуюсь халявным вай-фаем.

Бердск, тот же Академгородок – люди просто ужасают, и обстановка… гнетущая: бесконечные трассы среди деревьев, правосторонние машины, пробки, езда без правил, борзость, дерзость – вот она, сердцевина России, которую нужно менять. Менять, чтобы было мило и приятно сюда приезжать.

Жутко хочется спать, до следующего рейса еще почти двенадцать часов.

Все гостиницы и комнаты дорогие. Здесь все измеряется в тысячах!

Не хватает опоры и защиты, это я чувствую нутром.

Сейчас допью кофе и пойду гулять по центру, фотографировать и запоминать.

Жаль, нельзя полежать на газоне, как в Питере перед Исаакием. Я бы поспала, но тут сплошные уголовники и кражи.

От аэропорта Толмачево до самого города двадцать километров, как написано в справочнике. На самом деле получается чуть ли не час по пробкам и разбитым дорогам. Зато когда приезжаешь в центр Новосиба, прямо на железнодорожный вокзал, понимаешь, что ты наконец-то там, где нужно – в самом пекле Сибири. Обжигает не погода, а все окружающее, особенно если ты привык к определенному стилю, манерам, красоте и вежливости, особенно после недавней поездки по странам Прибалтики.

На вокзале переночевать нереально: койко-место в клоповнике. Пережидать следующий рейс можно в десятке сетевых кафешек.

От вокзала можно уехать куда угодно. Я поехала сразу смотреть ГЭС и Обское водохранилище. Меня там чуть не повязали бдительные стражи правопорядка, так как я хотела пройти сфотографировать пороги, где была надпись «Проход запрещен». Передвигаться около ГЭС можно только на машине… А где, спрашивается, мозг у этих людей? А если у меня только ноги и велосипед? И в довесок я турист из Питера, который любознателен.

Далее Академгородок. Студенты обсуждали очередные футбольные попойки и прочую дребедень… Единственное, что напомнило о высоком статусе данного местечка – солидный Дом ученых. Как же я сразу захотела высадиться, войти в здание и попросить одного: милые, умные, гуманные, дайте, пожалуйста, диванчик и тихую комнатку для здорового сна!

По возвращении из Бердска я пошла искать знаменитый Красный проспект, где сосредоточена вся кипучесть жизни Новосиба. Там я благополучно нашла сквер перед Оперой, где залегла на четыре часа сна. Шея, ноги – все затекло, зато я чувствовала восторг от нахождения в центре города в лежачем положении на открытом воздухе.

* * *

Поспала в центре города у здания Оперы на скамеечке. Подо мной в рюкзаке лежали тысяча долларов и дорогая фотокамера. Эх и рисковая же я девчонка для Новосиба.

* * *

Пошел дождь. Говорят, это всегда к хорошей дороге. И это предсказание действительно всегда сбывалось.

Сижу в кафешке, до автобуса рукой подать, но как же неохота выходить. Время тикает медленно, но не настолько, чтобы можно было сойти с ума от ожидания.

Хочется поплакать. Самочувствие еще не в порядке после ангины. Да и я понимаю каждый раз, находясь далеко от дома, наедине с собой, в чужом городе, что я очень люблю своих родителей, свою семью, точнее то, что от нее осколочно осталось.

Любовь сильнее на расстоянии.

И какой черт меня опять понес в другую сторону света? Впереди Китай.

Глава 6. Китай, лето 2010

Китай. Бейжин (Пекин). Моя жизнь тут

Немного о том, как я попала в Китай. В современном мире практически не осталось границ. В коммунистический ныне Китай из «демократической» России можно легко и непринужденно за свои кровные слетать по программе организации AISEC. Если ты молод, являешься студентом или совсем недавно выпустился из ВУЗа, то докажи свои знания в профессиональной сфере, порази умением четко выражать мысли на английском языке, прояви себя на собеседовании и в тимбилдинге, и ты сможешь выбрать любой уголок планеты в качестве площадки для работы. Вот таким вот способом из множества предлагаемых стран и вариантов я выбрала стажировку в социальном центре для детей и в центре по борьбе с ВИЧ и СПИДом в столице Китая – Пекине, где работала преподавателем английского языка полтора месяца летом 2010 года.

Летом, на июль, приходится самый пик жары. Без бутылочки воды невозможно прожить ни минуты. Мудрые китайские особи женского пола везде шествуют в сопровождении зонтика. Традиционные соломенные острые шляпы встречаются только у редких мужчин. В метро и автобусах народу так же много, как и в московском метро. Работают кондиционеры, и они немного спасают положение.

Мода. Я думала, что присутствует некий дресс-код. Оказалось, он приемлем только на работе, да и то не строгий. Все одеваются просто и немного безвкусно, как американцы. Девушки почти не носят украшений. Например, отсутствие сережек в ушах принимающая меня подружка объяснила нежеланием делать себе больно пирсингом.

Китаянки считают идеалом красоты все, что отсутствует у них: вьющиеся волосы, широко распахнутые глаза, длинные ножки. Оля, принимающая меня студентка, считает всех русских девушек красавицами, а ее мама, мисс Зю, назвала меня привлекательной.

Еда. О ней можно говорить бесконечно, потому что такого разнообразия блюд и сочетания несочетаемого (овощи, фрукты, морепродукты, мясо, травы) я не встречала нигде. В Китае четыре направления китайской традиционной еды, вернее, способов ее приготовления и вкусовых качеств.