Покровитель

Давид усмехнулся и сказал, что у него нет времени ждать, пока подберут девушку, пока её привезут, а я ещё и в теме некоторых вопросов, так как сама заочно учусь на юриста-международника и работаю теперь, считай, с руководящей верхушкой.

Хочешь не хочешь, приходится подписывать бумаги о неразглашении и вникать в некоторые детали, как, например, те, что спрятаны в папках, которые я передала ему лично в руки.

«Привет» – также не произнеся ни слова, отвечаю я и чувствую, как расправляются плечи и чуть выше поднимается подбородок.

Тяжесть его взгляда падает прямо мне в ноги и оттуда вопреки всем законам физики, поднимается вверх, замирая на изгибах фигуры. Это неприятно. Кофман смотрит так, будто медленно расстёгивает пуговицы на моей блузке.

Встряхивает головой, открывает папки и ставит на документах витиеватые подписи одну за другой.

Толкает их ко мне и взмахом руки отсылает прочь.

Забираю стопку. Разворачиваюсь на каблуках, едва не подвернув ногу. Выхожу из его кабинета и на пару секунд прижимаюсь спиной к прохладной закрытой двери. Сердце безжалостно пытается проломить рёбра, потому что это было… Странно?

Да, пожалуй. Именно от Кофмана ощутить короткий, но столь открытый мужской интерес, мне оказалось действительно крайне странно.

– Отругал? – тихо спрашивает Татьяна Алексеевна.

– Нет, всё хорошо, – улыбаюсь ей.

Выдыхаю только в коридоре. Спускаюсь к себе на этаж, передаю подписанные бумаги Олегу Вадимовичу, выполняю ещё пару срочных поручений и, подхватив сумочку, ухожу в туалет, расположенный здесь же на этаже.

Открываю окно, впуская в помещение вкусный воздух с оттенками летней травы и первой, едва уловимой осенней свежести. Достаю длинные, тонкие сигареты. Прикуриваю и глубоко затягиваюсь, позволяя дыму тяжестью упасть в лёгкие.

Спасибо Динке за эту дрянную привычку. В какой-то момент я нашла в ней сиюсекундное успокоение после её выходок.

Телефон тоже с собой. Набираю Дарьяла, надеясь, что у него найдётся для меня пара минут.

– Что-то случилось? – с ходу догадывается он.

Я редко звоню днём, с тех пор как меня внезапно повысили с первого на предпоследний этаж.

– Просто захотела тебя услышать, – урчу ему в трубку, выдыхая горький дым в окно. – Отвлекаю?

– Нет, я в пробке стою. Динку сдал лично в руки классному руководителю, – отчитывается Дар. – Даже постоял там минут десять, чтобы не свалила. Ну и тачкой посветил перед одноклассниками. Обещали же ей, – смеётся.

– Все малолетки на тебя запали? – улыбаюсь, зная, как от его обаяния у женского пола промокают трусики.

– Всего половина, но ты же знаешь, Рин, я только на тебя смотрю, – успокаивает, уловив нотки ревности в моём голосе. – Я в офис сейчас, потом новый зал посмотрю, там, походу, с проводкой накосячили. Опять свет вырубает через каждые пятнадцать минут, – делится он планами на день.

– Заберёшь меня вечером? – высовываюсь глубже в окно и смотрю вниз на спешащих по своим делам людей. Они кажутся отсюда крохотными разноцветными фигурками, передвигающимися по тротуару.

– И даже на ночь останусь, если захочешь. Ты хочешь, Рин? – его голос чуть садится, и моё тело тут же вспоминает наше сегодняшнее кайфовое утро. – Я разбужу тебя завтра охрененным оргазмом.

Грудь тяжелеет, соски упираются в тонкое кружево белья, между бёдер становится горячее, начинает сладко, болезненно ныть. Чувствую себя голодной кошкой. Этого утра нам обоим определённо было очень мало. И я уверена, у Дарьяла в брюках сейчас тоже тесно и он уже мысленно раскладывает меня под собой в самой откровенной позе.

– Дар… – тихо выстанываю, напрягая живот, сжимая бёдра и кусая губы.

– Знаю, знаю… – он тоже возбуждённо и одновременно тоскливо стонет. – Обсудим всё вечером. Я добрался, Рин.

– Мне тоже пора, – мажу пальцем по экрану, сбрасывая вызов.

Бросаю дотлевшую сигарету в оставленную на подоконнике пепельницу. Сжимаю в руке разогревшийся от соприкосновения с ухом телефон и возвращаюсь на рабочее место.

Удивлённо моргаю.

На письменном столе, прямо поверх рассыпанных сквозняком бумаг, лежит бордовая роза на короткой тёмно-зелёной ножке с крупными каплями воды на лепестках.

***

Привет, мои хорошие. Добро пожаловать в новую историю. Она самостоятельная, не входит ни в один из имеющихся циклов, но есть вероятность, что с некоторыми знакомыми личностями мы с вами здесь пересечемся).

История непростая, откровенная и неоднозначная.

Если нравится, не забывайте поддерживать ее звездочками. Для нас с Музом это действительно важно. Ну и, конечно, обратная связь! Я люблю и читаю все ваши комментарии.

P.S. (для тех, кто терпеливо дочитал обращение автора до конца:))) График вывешу скорее всего в понедельник.

Глава 3

Давид

Пост охраны у лифта, выходящего на два последних административных этажа, закрытых для посещения всем, кроме местных сотрудников, сдержанно кивает. Киваю мужикам в ответ и направляюсь прямиком к Шуйскому.

Я мог бы вызвать Олега к себе, обсудить с ним интересующие меня вопросы под чашку кофе с парой капель коньяка, но иду сам, потому что там Рина, роскошная юная женщина, на которую хочется смотреть.

Служебные интрижки не для меня. Моя жизнь в своём большинстве состоит из работы. Если секс сделать её частью, он тоже превратится в работу, а я хочу, чтобы эти два удовольствия жили отдельно друг от друга. Но смотреть на Рину – это тоже своего рода секс. Ментальный. И его я себе позволяю уже сколько? Второй год?

Это похоже на клинику. Сегодня чуть не сожрал её взглядом, а она подняла голову выше и отгородилась, восхищая меня и пробуждая древние как мир инстинкты, требующие нарушить собственные установки.

И я играю с Риной в интересную игру, правила которой известны лишь мне.

Останавливаюсь перед дверью Олега. Из конца коридора раздаётся приглушённый расстоянием женский голос, наполненный сильными эмоциями. Он надрывный, раздражённый, отчаянный.

Прохожу глубже. Дверь туалета приоткрыта. Из неё сквозняком тащит терпкий сигаретный дым. Рина курит у окна, ругаясь с младшей сестрой по телефону.

– С кем ты? Не ври, я слышу голоса на заднем фоне! Опять с ними, Динка? Я просила тебя после школы сразу ехать домой. Это так сложно?

Её лицо вздрагивает, пока она слушает ответ.

– Да, должна! Должна, слышишь меня? Потому что иначе ты… Зараза! – ругается на трубку.

Похоже соплячка сбросила сестру и отправилась развлекаться дальше.

Не первый раз я вижу такую сцену. И девчонку видел неоднократно у нас в банке, ещё когда Карина работала в клиентском зале администратором. Они абсолютно разные. От её младшей сестры за километр несёт агрессией и подростковым протестом, а Рина нежная, женственная, но с таким стержнем внутри, что даже меня пробирает.

В её длинных пальцах без украшений дрожит сигарета. Она старается продышаться, делая вдох за вдохом. Затягивается, оглядывается на меня.

Прохожу в помещение, наполненное уличной свежестью и шумом большого города. Плотнее прикрываю за собой дверь. Забираю у Рины из пальцев помятую сигарету. На подоконнике лежит открытая пачка «Kiss» и простая пластмассовая зажигалка.