Скажи, мой отец – человек?"
И мама вздохнула тихонько:
"Ты – Сени-лесничего дочь,
Красавец, за руку легонько
От дома увел меня в ночь.
Любились мы с ним до рассвета.
Слова дорогие шептал,
Что краше меня в мире нету,
И волосы в косы сплетал.
Ты знаешь, хотелось бы вечно
Вот так и глядеть на него.
Любимой быть рядом, беспечной,
Вокруг, кроме нас, никого…
Он утром уснул на рассвете.
А я потихоньку ушла.
Далёки от нас люди эти.
Потом я тебя родила.
А леший… ну просто сердился.
Он знал, что сердечко болит.
А внешность твоя, моя дочка,
Все время о нем говорит". -
"Что ж, мама, ты с ним не осталась,
Мы жили бы вместе с людьми!"
"Поверь, я бы с ним не рассталась.
Но только ведь мы – не они!
В людских деревнях много злобы,
И зависть – предтеча беды:
Достаточно искорки, чтобы
Пошло полыхать без воды.
Наш, деточка, нрав для них чуден:
Покорны нам травы и снег.
За это не любят нас люди –
Устроен вот так человек.
Не дали нам жить бы спокойно,
В болотце плескаться родном.
Наш говор неспешный, достойный,
Назвали бы злым колдовством.
Мы реки лелеем, и травы
Растим под сиянием рос.
Стрекозы, леса и дубравы –
Душой в это каждый пророс.
Природу готовим мы к чуду
Дождя или светлого дня.
А люди придут ниоткуда –
В лесу все дрожит от огня.
Сгорают от боли деревья:
Недолгим был прожитый век.
На трупах встают поселенья.
Скажи мне, умен человек?" -
"Но все же, вот так и ни разу