Риль. Любовь дракона

Прозвучавшая тихим, утомленным голосом фраза, заставила её очнуться: «Подойди ближе, дитя моё».

Вот так, без представления, даже без имени, просто «дитя». Если бы не заслуга в спасении принцессы, с ней бы вообще никто не разговаривал. Кто она? Непонятная, подозрительная личность, с простым, неблагородным именем, да ещё в чужой, мужской одежде.

Риль, повинуясь высочайшему желанию, подошла. «А этой ночью вы, явно, не спали, ваше яркое величество. Под глазами темные круги залегли, – украдкой разглядывала она короля, – волновались, ждали известий о дочери».

– Ты вернула отцу его сердце, его единственную радость. Скоро, очень скоро я увижу свою ненаглядную дочь и смогу обнять её, – глаза короля светились от плохо скрываемой радости. Сейчас перед Риль был не просто король, а любящий отец, – что желаешь ты получить в награду?

– Мне много не надо, Ваше величество, – пожала плечами Риль, – но идти мне сейчас некуда, мой дом далеко отсюда, а всё имущество – то, что есть на мне, да из этого добрая половина подарена.

– Знаем-знаем, – закивал Архариус Седьмой, – после возвращения домой моя дочь непременно захочет лично поблагодарить свою спасительницу. У нас свободна гостевая вилла в Лазурной бухте? – повернулся он к дворецкому.

– Да, Ваше величество. Графиня Нуэлла покинула нас третьего дня.

– Вот и чудесно, – король был явно доволен мудростью своего решения и собирался сослать неудобную гостью подальше от двора. А потом, без спешки, решить её судьбу. Либо гостья исчезнет, если охрана обнаружит её связь с заговорщиками Бледнолицего, либо ей подыщут место в родословной обнищавшего, но древнего рода. Не представлять же простолюдинку, как спасительницу принцессы.

Дворецкий наклонился и что-то зашептал на ухо своему повелителю.

– Ах, да, конечно, – улыбнулось его величество, – ты можешь рассчитывать на наше гостеприимство столько времени, сколько потребуется. И твоя заслуга перед короной будет вознаграждена. Мой дворецкий проводит к казначею. Сама решишь, как распорядиться наградой.

– Благодарю Ваше величество, – Риль почтительно поклонилась. Аудиенция подошла к концу, и стороны остались довольны друг другом.

Внезапно боковые двери справа от трона резко распахнулись, и в зал стремительно ворвался Харзер. Он сменил матросскую форму на вычурной костюм оранжево-красной расцветки. На его пышном воротнике расположилась целая ювелирная выставка камней. Красавчика сопровождала свита из двоих молодцов, чья одежда была чуть победнее их предводителя, зато надменное выражение его лица они копировали с абсолютной точностью.

Сердце Риль сжалось от предчувствия неминуемой беды. От этого напыщенного урода она не ждала ничего хорошего.

Кинув презрительный взгляд на девушку, Харзер подошел к трону, поклонился королю.

– Мой венценосный брат, позволь узнать, с каких пор, в нашем королевстве дают прием тёмным, да ещё и награждают?

Лицо короля вытянулось от удивления.

– Тёмным? – чуть слышно прошелестело по залу.

– Тёмным, – злорадно усмехнувшись, кивнул Харзер, – или наш многоуважаемый капитан не поведал тебе, где мы повстречали эту юную особу?

Судя по скрежету капитанских зубов, действительно не поведал, решил скрыть.

– А повстречали мы её на корабле Аграллы, правда, капитан? – ласково спросило его высочество, с торжествующим видом оглядывая присутствующих в зале.

– Правда, – Аскерт скривился, но на открытое противостояние не пошел. Что же, по крайней мере, он попытался спасти Риль, и это делало ему честь. Пусть он и давал обещание, что гостью не будут преследовать, как тёмную, увы, его слово порвали на мелкие клочки, плюнули и растерли по полу. На этой палубе он не капитан, и морские законы чести во дворце ничего не значат.

– Тёмная, – повторил король, и на его лице промелькнула гамма чувств от удивления, презрения, до страха. Он даже ноги поджал под себя, словно в зале появилось опасное насекомое. Дворецкий, наклонившись, опять что-то страстно зашептал ему на ухо.

– Тёмным нет места в нашем королевстве, – взгляд его величества смотрел сквозь девушку. В этот момент она перестала для него существовать, зато его брат глядел на Риль с нескрываемым торжеством. Было в его взгляде что-то ещё, мерзкое и гадкое, что заставило девушку похолодеть.

«Вот и спорталились, – пронеслась в её голове паническая мысль, – а как все хорошо начиналось»!

Тёмные были всегда и во всех мирах. Каждый маг хоть раз в жизни сталкивался с искушением перестать поддерживать Равновесие и встать на сторону сил разрушения. Но не только маги искали себе покровительство во Тьме. Искушение завоевать власть, богатство с помощью чужой крови и страданий не было избирательным. Любой мог отправиться по этой дороге. Вот только в конце их чёрные души ждали, и ждали с нетерпением. Но как можно оценить светлость той или иной души? Лишь Создателю ведомо, погасла в ней последняя искорка света или ещё нет.

«Есть ли у нас план?» – мозг тщетно искал выход из этой поганой ситуации. С какой бы радостью он скомандовал ногам: «Бежать!» Но, увы, за спиной девушки уже стояли два прислужника Харзера, перекрывая путь к бегству.

Риль попыталась взять себя в руки. Она – потомственный пространственный маг из всеми уважаемой семьи. Её предки и не в таких переделках оказывались. Да, её деда дикари племени Сирдов чуть живьем не сварили и, ничего – выбрался. А бабушку пытались на костре сжечь за колдовство, правда, дед её и спас. Так они и познакомились. Думай, Риль, думай!

«А что, если… – мелькнула в голове мысль, которой она ждала и которой боялась, – ведь всё равно не выйти из дворца живой, почему бы вместо мучений не устроить смертельный фейерверк? Легкая мгновенная смерть для меня, а заодно и для этих мерзавцев!».

«И не жалко остальных? – тут же проснулась совесть. – Ты отправишь на смерть не только негодяев, погибнут сотни невинных жителей городка и обитатели дворца».

«Прекрати», – взмолилась Риль. Что ей до остальных? Но совесть так просто не заткнуть. В конечном счете, она права. Риль никогда не решится применить магию, зная, что неподконтрольная ей сила вырвется на свободу, ненасытно круша и ломая все на своём пути, обрывая сотни жизней. Пусть она погибнет, но уйдет за грань одна.

«Тогда, готовься к самому худшему, дорогая, – посоветовал рассудок, – пора о родных вспомнить, да попрощаться».

«Нет, о родных лучше думать поменьше», – стиснула зубы Риль, иначе все её крупицы воли вмиг растают, а тешить этих уродов слезами или просьбами о пощаде она не собирается. Просить о милости бесполезно. Ауру Харзера она хорошо разобрала, такой жаждой насилия та пылала. Здесь поможет только чудо, и желательно то, которое свернёт мерзавцу шею.

Как хочется жить, просто жить. Но если ей суждено сегодня умереть… пусть хватит сил сделать это с гордо поднятой головой. Пространственники не унижаются и не сдаются. Харзер еще пожалеет, что решил развлечься с «темной», когда его разыщет Коррин. Брат упорный, обязательно найдет этого гада.

На Риль не одели ни антимагического ошейника, ни браслетов, хотя скорее всего они здесь присутствуют. Значит, урод уверен, что никакая она не темная. Иначе, охрана была бы в разы больше. А так – двое прихвостней, да сам Харзер. Нет, ей и трёх здоровых мужиков достаточно, чтобы не дёргаться к бегству. Да и силы воли хватает лишь на то, чтобы идти с гордым видом, шлепая босыми ногами по полу.

Коридор уперся в винтовую лестницу, крутыми ступенями уходящую вниз. Спускались долго. Риль насчитала этажей пять. Три надземных и два подземных. Ах, да, дворец стоит на холме. Так что углубляться можно смело.

Его высочество чувстовало себя отлично. Охота прошла удачно и впереди лишь наслаждение, главное – протянуть его подольше. Но сначала официальная часть – допрос темной. Зато потом… потом она будет целиком в его власти.

Девушку ввели в маленькую комнату с низким потолком, усадили на стул, стоящий посередине комнаты. Руки связывать не стали.

За широким деревянным столом сидел небольшого роста человек в чёрно-серой рубашке. Безразличный взгляд утомленных глаз скользнул по двум придворным, заледенел при виде Харзера, а вот на девушку Советник глянул с интересом. Чутье редко его обманывало, и сейчас он был уверен, что к ним попалась странная птичка, весьма странная, но не темная, скорее чужая.

– Начинайте, – кивнул мужчина, приступая к записям.

Вроде всё. Попрощалась, обдумала, смерти ублюдку пожелала, теперь будет не до мыслей, когда пелена боли заволокёт сознание.

– Да, господин Советник, – боязливо промямлил один из подручных. На этот раз Харзер пустил впереди себя одного из своих псов. Мужчина схватил девушку за волосы и, больно потянув вниз, заставил запрокинуть голову назад.

– Отвечай, тварь, кто ты и откуда? – проорал он ей в лицо.

– Тебе не понять, – прошептала девушка.

– Что ты там шепчешь, тварь? Язык от страха усох? Рановато! Сейчас брат Нииль придёт, тогда ты у нас не просто заговоришь, а запоёшь!

Сзади кашлянули, и Харзер произнес, чуть растягивая слова: «Брат Нииль сегодня уехал по делам. Справимся без него. Разве это настоящая тёмная? Так, сопливая девчонка, она нам быстро всё расскажет».

– Да? – недоверчиво спросил Советник, подняв голову от бумаг, – а что-то мне подсказывает, что силы воли у этой сопливой девчонки будет побольше, чем у некоторых здоровых мужиков.

По-видимому, в этой фразе было что-то личное, так как её истязатель заскрежетал зубами от злости и прошипел: «Зря не верите, господин Советник, сейчас она все расскажет».

Сильный удар разбил губы девушки в кровь, и она полетела бы на пол, если бы не мужская рука, удержавшая её на месте. В голове сразу помутнело.

– Отвечай, тварь, кто ты?

– Меня зовут Риль, – прошептали враз ставшие непослушные губы.