Вырай. Триединство

Глава 4

На территории парка тоже жили люди, и тоже в стеснённых условиях, но настрой царил совсем другой. Не было ощущения неряшливости, неустроенности и безнадёги. Да и налаженный быт бросался в глаза. Вместо палаток – жилые трейлера, вагоны и автобусы, в дополнение к кострам – мангалы, барбекю и даже полноценные летние кухни, возле каждого «домика» были разбиты аккуратные огородные грядки. Часть деревьев избежала знакомства с пилами и топорами и дарила приятную тень, а специфический, еле ощутимый запах сырости давал понять, что где-то совсем рядом есть вода. И вообще, в этой части поселения зловоние почти не ощущалось, словно всё ужасное осталось там, по ту сторону забора.

Люди выглядели более опрятно и жизнерадостно. То и дело кто-то приветливо махал бритоголовой женщине, та улыбалась в ответ. Стайка детишек пристроилась позади машины, и какое-то время бежала следом, пытаясь получше разглядеть Максима.

– Это место и есть «центр»? – спросил он у своей тюремщицы.

– Да.

Вскоре дорога вывела на перекрёсток. Первая машина свернула направо и затормозила. Пикап, в котором везли Макса, остановился рядом.

Марина уже не лежала на дне кузова, а сидела, опираясь спиной о бортик. Перехватив взгляд биолога, она еле заметно кивнула.

Командующий почему-то выглядел ужасно, постаревшим лет на десять. К тому же у него было багровое лицо, испарина на лбу и тяжёлое, частое дыхание, словно он только что бежал на пределе своих сил. Бросив угрюмый взгляд на ведьму, он медленно вылез из пикапа.

Не обращая внимания на собственное состояние, командир подозвал подчинённых. Тюремщица по-хозяйски поглядела на Бондаренко – не расстегнулись ли наручники, не замышляет ли он чего нехорошего, и легко спрыгнула на дорогу. К ней присоединились водители пикапов и солдат, который рулил «Нивой».

Женщина кивнула в сторону пленника:

– Босс, оказывается, он нас прекрасно понимает. Думаю, и ведьма тоже.

– Как и их сбежавший приятель, – кивнул начальник и исподлобья посмотрел на Макса. – Притворялись?

– А что делать, козыри лучше в рукаве держать, – пожал плечами Бондаренко и виновато улыбнулся. Он вообще старался выглядеть безобидно, тем более что его интеллигентная внешность этому благоприятствовала. Обычно такое поведение помогало усыпить во врагах бдительность.

Американцы отошли в сторонку и заговорили вполголоса. Как ни напрягал Максим слух, так ничего разобрать и не смог.

– Славка… жив? – напряжённо прошептала Марина.

– Сбежал. Эти думают, что в Вырай, – так же тихо ответил Максим.

Колдунья прикрыла глаза и с облегчением выдохнула.

– Ты сама как?

– Уроды отобрали Древо и кольцо. А вот эта дрянь, – Марина приподняла руки, чтобы спутник получше рассмотрел муфту, – каким-то образом блокирует внутренние силы. Я сейчас такой же простой человек, как и ты. Все запасные конденсаторы в машине остались.

– Древо Славка успел забрать, не они. И перстень.

– О, боги, какой же он молодец! – Сычкова улыбнулась и добавила: – Напомни мне, чтобы я ему потом спасибо сказала.

Максим согласно кивнул. В который раз за эти месяцы он подметил, что без артефакта Марина выглядит более живой и естественной, то есть, становится прежней. Хоть и слабеет в сверхъестественном смысле. Всё-таки Древо сильно её меняет. Хорошо это или плохо, биолог пока понять не мог, но знал одно – подруга без подпитки вечного конденсатора нравится ему гораздо больше.

– С их шефом что-то странное, не могу понять, что, – продолжала шептать колдунья. – Сначала был обычным человеком, потом ты сам видел, а сейчас, пока ехали, его вдруг скрючило на полу, потрясло, словно эпилептика. Жуткое зрелище. И это если не считать дыма, шедшего от волос и стона сквозь стиснутые зубы. И он р-раз, и снова человек. Понять бы…

– Какая разница, что с ним? Нам надо как-то сбежать отсюда.

– Конечно, надо. Вот только части Древа где-то здесь. Без них я никуда…

Солдаты закончили разговаривать и направились назад. Максим торопливо перебил ведьму:

– Судя по всему, нас сейчас разделят. Ты держись, ладно? Славка где-то рядом, да и я что-нибудь придумаю. Выберемся. И с артефактом разберёмся.

– Прекратить общение! – рявкнул подошедший командир. Выглядел он уже получше, чем несколько минут назад, но ненамного.

Приреченцы в последний раз многозначительно переглянулись и замолчали.

Местные расселись по своим местам, головной автомобиль поехал в правую сторону, а пикап, сцепленный с «Нивой» – в левую.

– Не дёргайся! – крикнула тюремщица, когда Макс чисто рефлекторно попытался встать, чтобы не потерять Сычкову из вида, и наставила на него пистолет. Что было очень глупо, ведь пленник из-за наручников не смог даже нормально выпрямиться. Да и не стал бы он убегать прямо сейчас – вражеская территория, вокруг много людей, у бритоголовой кроме пистолета ещё и автоматическая винтовка. Пули догоняют легко и быстро.

Максим, делая вид, что испугался оружия, вжал голову в плечи. Губы женщины тронула довольная улыбка:

– Мы почти приехали. Советую смириться.

Пистолет она опускать не стала.

* * *

Пожалуй, после Катастрофы такого толстого человека Максим видел впервые – скудные ресурсы и опасная жизнь не располагают к накоплению жирка. Конечно, полные люди в поселениях встречались, многие рожавшие приреченские женщины старше сорока вообще выглядели, как боевые колобки, но это всё не выходило за какие-то определённые рамки нормы.

Местный шериф весил килограмм двести пятьдесят, а то и больше. Максим вдруг вспомнил монстра из школьного подвала, с которым их троица познакомилась прошлой осенью, когда искала Настю – сходство, хоть и еле уловимое, но было. По крайней мере, и тогда, и сейчас на ум пришло слово «туша».

Шериф сидел на двух стульях, что и неудивительно – его необъятный зад на одном сиденье просто не поместился бы. Руки на фоне живота казались короткими пухлыми отростками, вилка в них была едва заметна. Желеобразные щёки, покрытые редкой щетиной, почти доставали до плеч и дрожали из-за активной работы челюстей, глаза под нависшими веками разглядеть было очень сложно. Огромная рубаха даже и близко не сходилась на груди, выставляя на всеобщее обозрение грудь, размеру которой позавидовала бы даже цыцоха. Значок шерифа на фоне габаритов просто терялся.

На столе перед представителем власти лежал средних размеров запечённый кабанчик, рядом с которым стоял тазик с овощным салатом. И обычных размеров чашка. Ноздри Бондаренко затрепетали – он не пил кофе уже больше восьми лет.

– Привет, Вернон, – бритоголовая опустилась на стул, стоящий напротив стола шерифа, и насмешливо добавила: – ты же собирался на диету сесть.

Вернон недовольно скривился и хриплым голосом ответил:

– В кофе только две ложки мёда. И видишь – в тарелке овощи. Без соуса. Так что отвали.

– Ну-ну. Молодец. Только я бы ещё и порцию уменьшила. Раз в пять.

– Я же сказал, отвали! – рыкнул толстяк.

– Ладно, ладно, – выставила вперёд ладони женщина. – Я тебе новенького привезла. Убил четверых наших. Ну, не сам… там не только он был, но второй сбежал, третью в лабораторию повезли, а их каменный прислужник сейчас возле ворот, и жизни в нём совсем нет. И хочу предупредить. Джо погиб.

Шериф нахмурился, дожевал и высокомерно спросил:

– Он нормальный язык понимает?

– Да.

– Прекрасно. Вот в чём закавыка, урод. Вы нарушили один из главных законов Манхэттена, то есть, убили четверых граждан города. Один из них даже почётный, что совсем плохо. А значит, ты никогда не сможешь претендовать на получение гражданства. Глория, это было нападение или самозащита?

– Ну… – сказала осторожно тюремщица, – если честно, самозащита.