Взрослеем с подростком. Воспитание родителей

Екатерина: Да, если семья не перестала быть интеллигентной, не ушла в коммерцию, что может сильно повлиять на жизнь.

Собеседник: Положительный момент – сейчас открытость вероисповедания.

Екатерина: Да. Сейчас про свободу вероисповедания еще говорить можно, но уже есть обязательный предмет в школе ОРКСЭ (Основы религиозных культур и светской этики), и я боюсь, что, поскольку это преподают, а не дают как свободу, это может вызвать очень сильное отторжение. Мы еще не ощутили последствий на практике.

Собеседник: Я не об этом. Я крестился в 23 года, и это было несколько опасно. Сейчас все мои дети родились в храме. Раньше таких возможностей не было.

Собеседник: Нет урока труда в школе. Быт, конечно, стал проще, но дети не умеют самого элементарного.

Екатерина: Не умеют, потому что технология и труд заменены на лишний английский или информатику.

Изменений много. Очень сильно поменялось общество. У детей могут быть интересы, которые нам непонятны. Они взрослеют в другой среде. Вроде бы та же страна, но у нее другое название, другие границы (да и страна уже не совсем та). Сейчас другие ценности, другое отношение к правительству, другое положение в обществе. Они растут в другом мире. Когда вам будет сложно понять что-то из увлечений ваших детей или их пристрастий, можно попробовать такое упражнение: подумайте, какое из различий могло сыграть роль в наличии именно этого непонимания. Давайте приведем примеры.

Собеседник: Мне непонятно, почему так важна какая-то определенная модель телефона. Например, в провинции, если у тебя телефон «крутой», с тобой будут общаться, если простой – не будут. Для ребенка это очень важно.

Собеседник: И в нашем детстве было что-то подобное. Я в деревне проводила лето, и однажды мне мама привезла брючный костюм в цветочек. Если до этого я играла в волейбол с мальчишками и девчонками, то, когда я надела этот костюм и вышла на площадку, я для них как будто исчезла. Мы по-прежнему встречаем друг друга по одежке только с некоторыми поправками на время.

Екатерина: Это статусные вещи. Были, например, джинсы с кроссовками – статусные вещи. Телефон – это квинтэссенция статуса. Это как для мужчин машины: ты есть то, на чем ты ездишь. Для детей это телефон, одежда, гаджет. Это сложно принять, потому что расширилось количество предметов, которые должны быть статусными, чтобы тебя уважали, по крайней мере, до старшей школы. У тебя должна быть и одежда, и телефон, и папа должен приехать за тобой желательно не на «Жигулях». Это беда, и, к сожалению, до 7–8 класса фактически невозможно разговаривать об этом с ребенком так, чтобы он вас правильно понял. Пик непониманий такого рода – это начальная школа (уже в первом классе положено иметь хороший мобильный телефон) и средняя школа, пока еще не наступило первое подростковое просветление, пока еще ребенок не начал видеть, как живут другие семьи, пока ребенок не определил место своей семьи в линейке имущественных различий. В14—15 лет, если есть какое-то общение с друзьями, подростки начинают разговаривать о жизни. Мальчики меньше и позже, девочки в 14–15 лет вовсю. Они разговаривают и узнают истории семей, примеривают на себя шкуру другого, стараясь его понять. У кого-то это происходит раньше, но редко. А лет в 14 ребенок уже может оценить: «У нас еще ничего, а этот растет без папы, живет в одной комнате с бабушкой. А у этого, наоборот, яхта».

Собеседник: У наших детей в классе телефоны не так популярны.

Екатерина: Это может быть, только если в педагогическом коллективе делается что-то, чтобы снизить ценность гаджетов. Главный человек для ребенка в начальной школе – это учитель, и его мнение ребенок слышит очень хорошо и полностью ему доверяет. Если учитель специально идет на то, чтобы формировать ценности, отличающиеся от ценностей из разряда «ты есть то, что у тебя есть» – это не может не повлиять на ребенка. Голос и мнение родителей даже в начальной школе вызывает сопротивление. И ребенок часто может в лицо говорить нам: «Мама, папа, вы же ничего не понимаете! Сейчас другое время!» Но в другой раз мы можем услышать из уст «непокорной» дочери или протестного сына наши собственные слова. Так что родительское мнение влияет, и очень сильно. Но в период взросления ему положено сопротивляться.

2.2. Самостоятельность и порядок

(по материалам семинаров и тренингов Е. Бурмистровой для родителей и всехжелающих)

Екатерина: Традиции изменились: никто не ходит с ключом на шее. Если мы с вами в возрасте 8–9 лет уже были самостоятельными, то сейчас редко кто из детей даже в 12 лет имеет такие возможности – мы не можем себе этого позволить.

Вообще, с отпусканием и с самостоятельностью произошли очень большие культурные сдвиги. Если ребенок не отбивает самостоятельность сам, сейчас все меньше принято его выталкивать. Бывает, что подростка во взросление выталкивают какие-то семейные обстоятельства, которые традиционно считаются сложными. Но если в семье все спокойно, есть определенный достаток, хватает взрослых рук, ребенка взрослеть не побуждают, наоборот, придерживают. В результате человек взрослеет, но каждый его шаг по-прежнему просматривают, прослушивают и контролируют родители.

Дети с 7–8 лет уже довольно сильно начинают сопротивляться. Обычно это сопротивление пассивное: они еще не бунтуют, но начинают тормозить, когда нужно, например, прийти вовремя; начинают забывать вещи, которые вы положили рядом с портфелем, или забывать о важных изменениях в расписании. Это – классические примеры пассивного сопротивления. Так часто делают и взрослые, и в супружеских отношениях бывают такие же моменты, когда что-то выпадает из поля зрения, несмотря на многократное напоминание. Чем старше ребенок и чем больше контроль, тем сильнее будет пассивное сопротивление. В какой-то момент и эта ситуация поменяется и ребенку будет казаться, что пассивного сопротивления недостаточно, потому что ему захочется более определенно заявлять свою позицию.

Он может, например, опаздывать домой из школы или с прогулки, – если, конечно, родители не запугали его рассказами про маньяков и не сформировали устойчивое нежелание передвигаться по улицам самостоятельно. Также ребенок обязательно будет отвоевывать право использовать личное пространство – комнату или часть комнаты – так, как хочет он. И начинается неравный бой. У нас было маленькое контролируемое существо, которое более-менее делало, что нам надо: сопротивлялось, но все-таки игрушки складывало; не хотело, но все-таки ело то, что мы готовили. А потом в какой-то момент наступает совсем другая жизнь.

Тем, у кого эта жизнь уже наступила, нужно порадоваться, ведь ребенок взрослеет. Гораздо более тревожная картина, когда на консультацию приходит мама и говорит: «Нам уже 17 лет, мы заканчиваем 11 класс, но у нас девочка по-прежнему абсолютно послушная, делает все, что мы скажем, кушает тот борщ, который мама нальет в тарелку…» Это вызывает у меня большую тревогу, чем ситуации, которые мы будем обсуждать дальше.

Взрослея, подросток пытается искать себя и делает это незрелыми способами, в частности, отбивая самостоятельность в одежде, еде, создавая свое представление о порядке, который, с точки зрения взрослых, может быть чем-то прямо противоположным.

Собеседник: Старшему ребенку 15 лет, у него есть своя комната, но войти в нее невозможно. Унывать не хочется, потому что я понимаю, чем это вызвано, и что он так отстаивает свое место в семье, свое место в жизни. Хочется научиться взаимодействовать в этом поле, чтобы то, что там творится, удовлетворяло и его и меня; чтобы я не краснела перед репетиторами. Хочется найти баланс во взаимодействии.

Собеседник: Сыну 10 лет. Проявления самостоятельности начались с того, что вы сейчас обозначили как пассивное сопротивление: торможение, опаздывание, бесконечное забывание вещей. Сейчас он отказывается от завтрака вообще, несмотря на мои объяснения, что я делаю это для него. Пьет только чай и довольный уходит в школу. Объясняет, что не хочет. Также просит сделать ему ключи от квартиры, чтобы быть как большой. Мне хотелось бы узнать, как взаимодействовать, потому что меня многое раздражает: фантики, огрызки, объедки на рабочем столе, которые нельзя убирать. Многому я не научила, хотя порывалась.

Собеседник: Моему подростку 13. Меня не очень напрягает беспорядок в его вещах, но наш папа не терпит этого вообще, потому что он абсолютный аккуратист. Я считаю, что это клиника. Меня это очень раздражает, потому что я вижу в этом повод для конфликта. Еще у ребенка потребность в уединении, а мне боязно выделять ему место – боюсь, он совсем закроется, и я не достучусь.

Екатерина: Чем старше ребенок, тем больше пунктов проявления его самостоятельности.

Попробуйте вспомнить, как это было в вашем детстве, у вас с мамой, у ваших подружек с родителями, возможно, у ваших братьев и сестер (про порядок в доме и в комнате и пространство жизни). Какие истории вы слышали о порядке и как кто потом вырос? Кто из какого состояния в какое превращался?

По поводу стремления к чистоте: это не клиника, это психотип. Для некоторых порядок не важен вообще: они, даже убравшись, немного раскидывают вещи, чтобы было поживее. Также есть люди, для которых если тарелки стоят не по размеру, а тапочки не строго параллельно, это разрушение их внутренней жизни. Для них порядок в комнате воспринимается как проявление внешнего скелета и так же нужен, как для всех людей – чистка зубов. Если этого нет, у них возникает ощущение дискомфорта. Бывает, что такой – один из родителей. Нередко по этому признаку люди выбирают в пары противоположное: одному нужно так, а другому вообще все равно, главное, чтобы не было абсолютного порядка, ведь тогда это не жизнь. Иногда бывает, что в семье с двумя или тремя детьми рождается личность, которой нужен порядок – в той структуре, где порядок навести невозможно. И это не взрослый, а ребенок. Это – как цвет глаз, который не поменяешь. Это – психотип и его проявления в быту. Это нужно понимать самим и учить понимать детей: папа не придуривается, у него не невроз – ему это действительно важно (маме важно, чтобы дети были воспитаны на классической музыке, а папе – чтобы не было мусора в прихожей).

Собеседник: Моей девочке 10 лет. Я попробовала найти компромисс: стала немного меньше ее контролировать, снизила темп нагрузки. Но у меня есть опасения, что она много времени проводит без дела. Также у нас есть проблема пространства: мы живем в одной комнате. И сейчас дочь все чаще хочет уединиться, старается ночевать у бабушки, чего раньше не было.

Хотелось бы понять, как сделать правильную расстановку в одной комнате.

Собеседник: Дочери 12 лет, сыну —7 лет. Дочь так запустила свою комнату, что если хочет что-то найти, то уже не может. Когда у нее есть время, она может долго заниматься уборкой, но все остается почти так же. Она просто перекладывает вещи с места на место, не может понять, как организовать пространство под себя. И она не знает, как выйти из этого, а я не могу ей помочь. Когда я просто повесила вещи, которые долго лежали на полу, она была мне благодарна. Младший сын, глядя на нее, не хочет убирать игрушки, – потихоньку то же начинается. Мне хочется понять, можно ли этого избежать, не вмешиваясь, и какие слова нужно сказать, чтобы они услышали, – не стоит запускать свое пространство, оно должно быть не отражением внутреннего состояния, а помощью, опорой.

Екатерина: Никакое однократное действие, особенно со стороны родителей, не приносит эффекта. Если сработало, то это чудо. Однократно может ваша подружка удачно высказаться, или батюшка, или друг мужа, – внешний авторитет. А родителям нужно выступать шажками. Изменить «порядок», уклад, который сложился, в один момент довольно сложно – нужна система небольших шажков, которая, возможно, даст результат.

Собеседник: У меня сыну 13 лет, выглядит старше. Мы живем в одной комнате (снимаем). Он чувствует себя комфортно в полном разгроме, ему абсолютно все равно, где что лежит. Первый и последний раз он повесил свой костюм, когда пришел 1 сентября из школы в 1 классе. Потом за ним ухаживали бабушка и я. Он мне теперь говорит: «Тебе же психолог сказал, оставь меня в покое! Что ты вмешиваешься в мои занятия?» Я не знаю, что мне делать: вступать в конфликт или быть обслуживающим персоналом?

Екатерина: Интересная дилемма: только два варианта.

Хотелось бы поговорить про бытовой уклад. Это – одна из основ, такая же, как время.

Это информация для родителей к долгосрочному обдумыванию. Это не то, что нужно моментально использовать, не пропустив через себя.

По сути, начиная с полового созревания, мы пожинаем то, что посеяли. Причем иногда это посеяли не мы сами, а бабушки, система образования, няня из Ивановской области – т. е. те люди, которые имели то или иное отношение к ребенку.

Расскажу о варианте, который является не идеальным, но предпочтительным для детей младше – про порядок и пространство. Те, у кого дети уже не маленькие, пусть не сокрушаются – это каким-то образом может быть вписано в жизнь уже взрослого ребенка.

Идея в том, что с того момента, как ребенок может отнести предмет, исполнив простую просьбу, например: «Отнеси памперс в помойку», – нужно этим пользоваться. К 3 годам очень важно достигнуть бытовой самостоятельности и дальше ее не терять, и не только в 3 года научиться раздеваться и класть вещи в ящичек, а дальше стараться этот навык не терять. Самые большие проблемы с порядком в комнате у тех взрослеющих людей, у которых за этими вещами всегда следили другие. Родители думали, что ребенок подрастет и, наконец, начнет все делать сам. Но этого не происходит. Чем младше ребенок, тем более он склонен к выполнению простых бытовых действий, а чем он старше, тем прочнее у него привычка, что все делает кто-то другой, что это вообще не входит в круг его обязанностей. Можно сказать, чем меньше детей в семье, тем меньше они будут что-то делать естественным образом, ведь чем больше рядом взрослых рук, которые быстрее сложат, быстрее уберут, быстрее протрут, тем меньше вероятность, что к делу привлекут ребенка. Но смысл в том, чтобы в любом возрасте ребенок сам делал то, что он может делать сам, потому что это не только для себя, но и для вас.

Максимум, чего ждут от современного ребенка, – это чтобы он учился (вне конкуренции), занимался и развивался. Еще – чтобы он собирал игрушки или делал что-то из области бытовой самостоятельности. И в исключительных случаях, может быть, только после чтения книг и «инсталляций» от специалистов, мы можем позволить: «Пусть сделает что-то для меня». Но это – не норма. Если мы не ждем от ребенка, что он будет участником и помощником с самого маленького возраста, потом его крайне сложно, почти невозможно привлекать в подростковом возрасте. Если ребенок никогда ничего вам не приносил из магазина, с какой стати он внезапно что-то принесет, хотя он уже здоровяк 14–16 лет? Он этого не делал и не вписал в круг своих обязанностей. Есть вероятность, что разговоры о будущем («когда ты вырастешь, когда у тебя окрепнет позвоночник, ты будешь мне носить сумки из машины или из магазина») могут сработать. Но если такого рода подготовительные разговоры не ведутся, ребенок сам не включится.

У нас у всех в бэкграунде, в том, к чему мы привыкли, есть большая привычка обслуживать ребенка. Более того, родителям кажется, что, когда они все для ребенка делают, тогда они хорошие родители. В той социокультурной ситуации, в которой мы живем сейчас, мы будем хорошими родителями, если научим ребенка делать что-то руками. Сейчас в школах отсутствует предмет «труд», он заменен на английский и дополнительную математику или что-то развивающее интеллектуальное. И девочки не умеют пришивать пуговицы – их не научили, как учили нас; мальчики не умеют не то что доску распилить – они не умеют шуруп завинтить, они никогда его не видели, потому что им не показывали – предмета такого нет. Мы живем в высокотехнологичную эпоху, где все делается нажатием кнопки. В наше время папы очень много времени проводят не дома, мужской труд фактически отсутствует, и фактически нет образцов работы руками. Плюс у многих семей есть еще помощник, выполняющий техническую работу по дому. Но у персонала и помощников дети не учатся. Если пол моет мама, есть шанс, что ребенок хотя бы присмотрится, как это делают. Если пол приходит мыть специальная тетя, то у ребенка будет совсем другое отношение. Значит, в этой социокультурной ситуации, которую мы не можем изменить, нужно очень хорошо подумать, как же все-таки вырастить ребенка не только с головой, но еще с руками и с сердцем.

У родителей есть потрясающий запрос: когда-то вдруг, в какой-то момент жизни, дети повернутся и начнут о нас заботиться. Это не возникнет само собой. К тому же дети, которые ничего не могут делать руками (не наклеивать блестки на звездочку, а делать что-то касающееся ежедневного круга дел), довольно плохо организованы. Как ни странно, бытовая самостоятельность и самостоятельность в делах – это еще и внутренняя организация, простройка внутренних волевых процессов: способность начать, продолжить и закончить.

Для того чтобы почистить и порезать картошку, даже взрослому надо приложить немало воли, а ребенку и подавно. Это – полезные умения.

Про пространство и порядок. Необходимо, чтобы с раннего возраста у ребенка было свое пространство (неважно, будут это десятки метров или полтора метра) и регулярная обязанность это пространство обслуживать – таким образом, которым он может. А для этого оно должно быть удобным для жизни, что сделать самостоятельно дети обычно не могут. Только очень редкие мальчики и девочки, которые, возможно, в будущем будут дизайнерами, могут все придумать и обустроить. В основном это дело родителей. Сколько бы ни было детей и взрослых в комнате, очень важно, чтобы у ребенка была своя зона, специальным образом устроенная под него: под его возраст, под его потребности, чтобы эта зона нравилась и видоизменялась по мере роста ребенка. Девочкам-дошкольницам очень нравится розовый цвет и кошечки, однако им же несколько лет спустя понравится что-то совсем другое. Должно быть красиво, с точки зрения ребенка, и до подросткового возраста не безобразно, с точки зрения родителей. После подросткового возраста, к сожалению, мы перестаем выбирать эстетику, которой ребенок придерживается. Но у нас есть достаточно времени, чтобы сформировать что-то похожее на художественный вкус, на жизненный вкус, на предпочтения. И это, конечно же, должно отражаться в том пространстве, с которым человек себя отождествляет.

Существует закономерность: если у мамы и папы есть своя зона, хотя бы размером с табуретку, в ваших любимых цветах, с вашей лампочкой, с вашим пледиком (возможен самый минимальный набор), то ребенку будет проще. Это может быть даже не комната, в которую никто не заходит, просто пространство, где вы можете отдыхать, читать, где вас принято меньше тревожить, где не валяются вещи или валяются умеренно. Если такой зоны нет – ребенку будет сложнее. Подобное воспитывает подобное, и порядок дети до определенного возраста копируют. Нельзя требовать то, что не входит в традиции семьи (до подросткового возраста), потом ребенок может организовать что-то свое. Зона ребенка должна быть красивой, удобной, с проявлением творческой жилки, и для этого не нужен какой-то большой бюджет. Это могут быть очень небольшие вложения. Причем, если вы с того момента, когда ребенок начнет внятно выражать свои желания, сможете два раза в год, например перед Рождеством и перед Пасхой, облагораживать его жизненное пространство, это будет очень полезно для всех.

Если вы делаете на день рождения, на Рождество подарки ребенку, можно сделать «подарок жилищу»: что-то маленькое, приятное, красивое для дома, то, что украшает нишу обитания. Это работает и в подростковом возрасте. Даже если в комнате подростка страшный бедлам и войти туда нельзя, можно придумать что-то, что вдохновит ребенка. Например, освещение и цветовая гамма невероятно сильно влияют на состояние эмоций. Некоторые родители, даже не обладающие дизайнерскими способностями, просто настроившись на волну ребенка, могут понять, что ему сейчас подойдет: двойной ночник, от которого на потолке рыбы, или красивая плетеная лампа, которая сразу поменяет ощущение от комнаты; светящиеся звездочки; яркий плед; красивое постельное белье. Пусть вам не близка получающаяся эстетика, важно, чтобы это порадовало ребенка. Такие вещи включают ребенка в обживание пространства. Иначе получается, что родители требуют порядка, но не показывают ни своим примером, ни творческими идеями, как сделать так, чтобы было приятно находиться в комнате. Не обязательно делать витраж на окно или расставлять везде свечи, можно поставить модель кораблика и разложить цветные камушки. Что могло бы вдохновить вашего подростка?

Собеседник: Мы повесили игру «Дартс».

Собеседник: Я хотела разбавить пространство зеркалами, но ребенок отказался. Тогда я предложила ему выбрать любое созвездие и сделать его на потолке светящимися звездочками.

Собеседник: Я читала, что можно взять палку и обмотать ее новогодней гирляндой – это очень красиво. Или сделать крючки для одежды из палочек, принесенных из леса.

Собеседник: Ножки стула можно одеть в пинетки.

Собеседник: Я бы сделала на втором этаже что-то типа шалашика, домика, чтобы ребенок мог туда залезать.

Екатерина: Да, есть такие фигурные загородки на второй этаж, и они образуют нишу для ребенка – вполне достаточное для него пространство, при отсутствии отдельной комнаты. Но для того чтобы что-то обустраивать, нужно наличие того, что можно обустраивать, т. е. нужен угол.