Прорицатель. Дочь рода

Несмотря на преклонный возраст, а Матвею Громову было уже за семьдесят, он до сих пор тренировался по пять-шесть часов в день. Оставшееся время он тратил на муштру гвардейцев и проверку оружия. Не знаю, когда наставник успевает спать, но каждое утро выглядит таким бодрым, что даже завидно.

Вздохнув, я подняла меч и встала в стойку. Избиение младенцев – вот как выглядел наш бой. Хотя Матвей прав, я же сама просила тренировку на мечах. Ну что мне стоило отойти от видения и немножко подумать, прежде чем отдавать приказы?!

– Ноги! – в очередной раз рявкнул наставник, когда я переместила вес на носки. – Что ты стоишь, как балерина на паркете?! Ты маг земли или воздушница?

– Сама знаю, – буркнула я и встала как надо.

– Ровнее! Спина! Руки!

Команды Матвея звучали хлёстко, мечи звенели, встречаясь и расходясь. А я держала в голове только одну мысль: это нужно мне, не наставнику, не отцу и не кому-то другому. Мне и только мне.

Я упёрлась пятками в землю, развернула носок правой ноги и согнула колени. Отвела левую ногу назад скользящим движением и выпрямила спину. Замах! Выпад! Отбить удар! Обманный манёвр и укол в подмышку. Меняю ноги и делаю шаг назад. Выше локоть, напрячь мышцы. Вот так!

В глазах Матвея наконец мелькнуло удовлетворение. Он был рад, что я запомнила его уроки и собралась. Теперь уже я хмурилась, напряжённо кусая губы. Мне было плевать, что пахну как тот мешок с навозом, на который я походила, когда висела на перекладине.

Удар. Ещё один. Мы скрестили мечи, давя весом, но оба понимали, что я не выстою.

– Молодец, Яра! – похвалил меня наставник, когда я всё же свалилась от напряжения. – Твоё упорство достойно рода Войтовых.

– Завтра в это же время? – спросила я, хватаясь за протянутую руку и поднимаясь с земли.

– Если не передумаешь, – Матвей подмигнул мне и усмехнулся. – Но я уже сообщил твоему отцу – он счастлив, что его дочь наконец решила принять свою суть.

– Пф-ф. Я не стану боевым магом, – я пожала плечами и направилась к стойке с оружием, чтобы вернуть учебный меч на место. – Уж точно не с моим третьим рангом. Да и зачем мне это?

– Вот у него и спросишь, – кивнул на двери наставник, подтолкнув меня в спину. – Его сиятельство ждёт тебя.

– Спасибо за бой, – я с уважением склонила голову и скрестила ладони на груди.

– Беги уже.

И я побежала, радуясь, что графское поместье не такое большое, как у князей. Хотя наверняка в их родовых замках есть крытые полигоны, с современным покрытием, а не с сырой землицей, которую нещадно поливают дожди.

Перед профилактической беседой с отцом мне нужно было собрать семена астарты в саду Ярины. Девочка любила природу не меньше меня и собрала в своём мини-садике редчайшие растения.

Взять хотя бы – бениту – песчаную розу, корешки которой ускоряют регенерацию. Ей нужны были особые условия: сухость, песок и палящее солнце. Ярина сумела настроить вокруг неё купол, поддерживающий необходимую для роста среду.

– Ну здравствуйте, мои хорошие, – поприветствовала я ждущие подпитки растения и послала в каждое немного энергии жизни.

Собрав семена, я поспешила на выход – нельзя заставлять отца ждать.

Слуги привычно кланялись и желали доброго утра. Некоторые отводили взгляд, наверняка наслушавшись ужасных историй про безумную дочь графа. Им было о чём судачить во время утренней пересменки.

Меня же мало заботили мысли слуг, мне вообще не было дела до их суеверий и страхов. Сейчас главное – убедить отца в моей лояльности роду. Я постучала и дождалась, пока артефактная дверь откроется.

Отец дополнял записи в личном дневнике Главы рода, который когда-нибудь станет ещё одним томом в семейных летописях. Так сразу и не скажешь, что этот подтянутый холеный мужчина – один из самых сильных в Тугольском районе.

В свои сорок восемь Андрей Войтов выглядел младше лет на десять: магия щедро одаривала своих адептов. Тёмных волос отца ещё не коснулась седина, шрамы он привычно удалял дорогими притирками, маникюр и специальные кремы делали кожу рук ухоженной.

Не чета моим растрескавшимся за каникулы ладоням. Впрочем, по-другому и не могло быть – большинство растений в моём саду были условно-безопасными. Колючки, ядовитый сок, острые грани листьев, – всё это не располагало к нежной бархатистой коже. Но и эти недостатки нужно свести к окончанию каникул, иначе в школе одной графской дочке снова придётся выслушивать о скупости Главы рода. А род позорить никак нельзя.

– Итак, Яра, что произошло ночью? – не поднимая головы, спросил отец.

– Кошмар приснился, – коротко ответила я.

– Снова? – его руки дрогнули, смазав очередную подпись. – Скажи мне, есть что-то, что я должен знать? – наконец оторвав взгляд от стола, отец посмотрел на меня. – После смерти матери ты изменилась. И эти твои… сны.

Я заглянула в глаза отца, пытаясь отыскать там хотя бы намёк на сожаление об утраченной жене. Андрей Войтов не испытывал никаких чувств. Ни к матери Ярины, ни ко мне. Его волновали только сыновья. Старший – Николай, первый наследник рода, и младший – Михаил, который встанет во главе рода в случае гибели старшего.

– Я ведь потеряла маму… чуть не погибла, хоть и не помню этого, – осторожно проговорила я, выдавливая слезу. Конечно, твоя дочь изменилась! Хоть бы раз спросил, каково ей.

– Воспоминания о том… о той ночи до сих пор не вернулись? – резко спросил он.

Я помотала головой, закусив губу. Этот вопрос отец задавал мне чаще прочих.

– Хорошо.

Он кивнул своим мыслям, побарабанил пальцами по столу и вздохнул.

– Я рад, что ты решила возобновить тренировки и приобщиться к семейным традициям, – он посмотрел на меня долгим взглядом. – Если к окончанию школы поднимешь уровень дара до четвёртого, я соглашусь оплатить академию. Ты ведь об этом мечтала?

– Да! Спасибо, папочка, спасибо! – я радостно взвизгнула и захлопала в ладоши. Именно этого ждал отец, так что я не стала его разочаровывать. – Я буду стараться! Я стану лучшей дочерью во всём мире!

– Вот и умница, – отец улыбнулся уголками губ. – А сейчас иди готовься к завтраку, мне нужно закончить дела.

Я выскочила за дверь и помчалась в свой сад. Брошенное на ковёр в кабинете отца семечко астарты, прозванной в народе слухоцветом, уже готово к использованию. Жаль, что росток действует всего полчаса, зато его не обнаружить артефактом.

Закрывшись в саду, я послала немного энергии в астарту и приготовилась слушать. После той аварии, в которой погибли Ярина и её мама, отец следил за мной, якобы из-за беспокойства. Камеры по всему поместью, телохранитель, следующий за мной по пятам, донесения слуг. Только здесь, в мини-саду Ярины, я могла быть уверена в том, что никто не подслушает и не подсмотрит.

Артефакты сбоили при наличии сразу нескольких разнонаправленных куполов над растениями, а камеры регулярно оплетали энергетические лианы. Отец отправлял техников, но те лишь разводили руками – слишком уж быстро растут эти лианы. Ну а я «честно» пыталась отозвать свои листики и травки, но они не слушались, ведь у меня всего третий ранг.

Выполоть всю эту негодную траву отец тоже не мог – отвар из листьев лианы помогал при магическом истощении, да и в обычной жизни вполне неплохо подпитывал энергоканалы. В общем, бодрящие лианы продолжали буйно расти и выводить из строя камеры.

– … не вспомнила, – донёсся до меня голос отца.

Так и знала, что он сразу же позвонит своему покровителю. Я ведь не та Ярина, которая не замечала многого. Например, откуда у почти обнищавшего графского рода появились дорогущие инструменты для добычи фульгурита, которого в наших местах никогда не водилось.

– Уверен насчёт академии? – спросил отец. Жаль, что я не могу услышать голос на другом конце трубки.

– Иногда чувствую Хаос, но она его как-то глушит, – отец замолчал, слушая собеседника.

Я сжала кулаки до хруста. Отец знает, что во мне Хаос. Знает и молчит. Чего он добивается?

– Хаос может не развиться, и что тогда? Сдадим Яру службе безопасности? – в голосе отца появилось недовольство. – Мы не сможем сделать вид, будто всё произошло внезапно, – он снова замолчал. – Да… пути Всевидящего неисповедимы.

Мне пришлось сделать несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. Я всё чаще задумывалась о том, что именно Андрей Войтов стал причиной смерти своей жены. Он ещё не знает, что в тот день умерла и дочь…

– Ваше сиятельство, беда! Первый наследник! – пробасил Матвей, ворвавшись к отцу без стука.