Я однажды приду… Часть II

Утром я проснулась как от толчка. В комнате никого не было, вечером я отпустила Лею, не нужно меня охранять круглосуточно, Глеб в доме, Олег с Андреем, да и гость норвежский. Но меня что-то разбудило, я проснулась не сама. В дверь постучали, и вошёл Глеб.

– Привет.

– Привет. Как спалось?

– Хорошо. Как ваши дела, всё теперь обо мне Олаф понял?

Глеб рассмеялся и сделал такие глаза, что я тоже засмеялась. Приятно поразить такого, даже пока не знаю какого.

– Вы давно с ним знакомы?

– Лет сто. Он мне очень помог, я тогда по миру бегал, однажды к нему попал. Он отказался от живой крови раньше меня.

– А как это, тогда же не было институтов крови?

– Животные, верные слуги, он научился останавливаться, и они сами отдавали ему кровь. Никто не предал.

– А жена, ты её знал?

Глеб помрачнел, взял меня за руку, и молчал так долго, что я поняла, что говорить о ней он не хочет.

– Знал.

Не хочет говорить и не надо, какое мне дело до чужой жены. Но потом какая-то мысль заставила его говорить:

– Она его не любила. Признавала его силу, богатство, но не любила.

Значит, поэтому и ушла. Сама захотела быть сильной, как Анна. Олаф нашёл её и полюбил, а она только приняла его любовь.

– Хочешь посмотреть подарок Олафа?

– Хочу, а когда мы сможем туда поехать?

– Разберусь с кланами, и поедем, скоро. Олаф тебя ждёт, я зайду за тобой через пару минут.

Пока я принимала душ и одевалась, всё время думала о трагедии Олафа. Это трагедия, настоящая. Таким как Олаф и Глеб очень важно осознавать, что их любит именно человек. Судя по отношению Глеба к Анне, она сразу перестала для него существовать как женщина, как только стала одной из них. Для Олафа тоже – она ушла всего скорее потому, что он не захотел с ней быть. А может быть, действительно сама ушла, захотела быть свободной и сильной. Глеб прав, не любила.

Глеб появился с букетом необычных цветов. Они были на коротком стебле, но яркие, многоцветные, даже лепестки на одном цветке были разного цвета. А пахли! Аромат был несколько тяжеловатым, но необычным: немного апельсина, корицы, и ещё масса других незнакомых ароматов, соединённых воедино.

– И эта красота растёт в нашем саду?

– Нет, это Олаф привёз, но раскрылись они только утром, и он попросил меня вручить их тебе, как ты проснёшься.

– А почему сам не стал дарить?

Глеб косо на меня посмотрел, но потом улыбнулся, подошёл ко мне и обнял:

– В переводе с норвежского языка название этого цветка – поцелуй. Он сказал, что эти цветы дарит только муж, он их привез для меня.

Поцелуй. Действительно аромат поцелуя, страстного, нежного, робкого, властного, и ещё много какого. У нас получилось, поцелуй был достоин подарка Олафа. Глеб тихо рассмеялся.

– Кто отчитается перед Олафом?

– Придётся мне, ты же мне их подарил.

Ребра зажили, но на второй поцелуй Глеб не решился. Подождём.

Олаф сидел в столовой и что-то весело обсуждал с Олегом, они смеялись, и я поразилась, как Олег изменился за эту ночь. Передо мной был тот самый Олег, спокойный, умный и добрый. Жёсткость лица ушла, глаза светились.

– Доброе утро.

– Катя, доброе утро, прекрасно выглядишь.

– Доброе утро, Катя.

Они мне улыбались, но в глазах Олафа появилось что-то такое странное, что я понять не могла, а Олег смотрел на меня с улыбкой в глазах, как раньше.

– Олаф, спасибо тебе за букет, он нам понравился.

Так как я улыбалась, он понял, что я хотела сказать этими словами и тоже улыбнулся. Быстро встал с дивана и сел за стол, взгляд изменился, стал серьёзным.

– Катя, то, что я увидел, поразило меня, и это мягко сказано. Всё это могло произойти только с вами, именно такими, какие вы есть – ты и Глеб. Только такой как Глеб смог сохранить тебе жизнь, когда ты умирала, и только ты могла ему всё отдать и продолжать отдавать. Возможно, ты и дальше будешь подпитывать его энергией. Такого я никогда не видел, и думаю, больше никогда не увижу. Дело не в твоей крови, дело в тебе. Никакие анализы Самуила не смогут этого объяснить, как и то, как Глеб сумел удержать свою агрессию столько времени. Я думаю, он просто ждал тебя.

Он усмехнулся очень горькой усмешкой и не скрывал её. Глаза потемнели, но он справился и сразу улыбнулся.

– Я гематолог и врач, мы с Самуилом обсудили некоторые вопросы, и, пожалуй, найдём возможность продлить воздействие Али на тебя. Пока процесс непонятен. Ты береги себя, подвигов старайся не совершать.

Олаф рассмеялся неожиданно весело.

– Только посмотрев записи, я понял, что стоит за этим словом. Действительно подвиги. Олег прав, подвиги надо чередовать с сейфом.

Ну вот, опять сейф, и этого умудрилась довести, одними записями, между прочим, а что, если бы он остался подольше? Сам бы посадил? Виктора нет, тот бы сказал свое веское слово – про магму, например. Ой, Олаф же читает мои мысли, по улыбке поняла – читает.

– Катя, я, пожалуй, посадил бы тебя в сейф в некоторых случаях, но Глеб прав, именно такая ты ему нужна, в сейфе ты быстро завянешь, как цветок без солнца. Даже иногда лишать тебя свободы нельзя – ты птица, которая в клетке не поёт. Ты та птица, которая ещё и других петь заставит.

Олаф улыбался, но эта улыбка опять стала горькой, а глаза невозможно тоскливыми.

– Я никогда даже представить не мог, что мутант может так петь, как эта твоя Лея. Только потом понял – она поёт, потому что с тобой рядом. Ты сама можешь петь и её научила, а научить можно только в свободе, с тобой она свободна. Я видел запись твоего разговора с ней, вчерашнего.

А вот об этом я опять забыла, что кругом камеры и они всё фиксируют, ну и пусть, я ни о чём не жалею.

– И правильно, что не жалеешь. Ты могла поступить только так и никак иначе, ты подтвердила её свободу при тебе. И ещё на один момент я обратил внимание, просматривая записи: ты не помнишь о камерах, ты естественна всегда, а это совершенно не свойственно человеку, так свободно жить под постоянным наблюдением. Я с разрешения Глеба взял некоторые записи, мне нужно многое обдумать. Удивительно, но ты даже забываешь, кто мы по сущности, относишься как к людям. Это самое поразительное в тебе. Даже после того, что видела сама.

Значит, Глеб ему рассказал о Норе.

– Рассказал, я даже был у неё. Но, пожалуй, только ты можешь надеяться на то, что она останется жива, что Аарон будет бороться за неё, как Глеб за тебя и сохранит ей жизнь. Однако ты уже много чудес совершила, кто знает, может, ты и добьёшься своего. Мне нужно ехать, очень рад был с тобой познакомиться. Надеюсь, мы скоро увидимся, вы же приедете посмотреть свою крепость?

– Обязательно, я тоже рада была с тобой познакомиться.