Элуран

– Он что, затылком видит?

– Скорее он внимательнее нас и разбирается в этом лучше, – Нино украдкой улыбнулся, мысленно жалея, что Ал не видит сейчас разозлённого и насупившегося Вито.

Впереди было ещё три часа работы в лавке и подготовка к полнолунию, которая наверняка пройдёт наспех.

***

Стоило только часам показать десять часов вечера, как дверь лавки была захлопнута и закрыта на несколько замков, а большая часть «факелов» была потушена, остались гореть только те, что были ближе к столу с кассовым аппаратом и потайным входом в подвал. Помещение погрузилось в полумрак, из которого лишь периодически виднелся почти догорающий фиолетово-розовый огонь, плавно покачивающийся за стеклянными подобием купола, на плафоне оседала чёрная копоть с лиловым блестящими крапинками.

Складная лестница с грохотом открылась и ударилась об потёртые тёмные половые доски, ступеньки со скрипом прогибались под тяжёлыми шагами. Последние три ступеньки Вито просто пропустил и спрыгнул с них, пошёл к скрытой двери, пока Нино еле плёлся, придерживая Александра, чтобы тот ненароком не упал.

– Дай я сам дойду, – еле бормотал Ал, пытаясь отпихнуть от себя Валенти, но ничего не получалась, как ему казалось, у Нино была такая крепкая хватка, что на запястье и плече точно останутся крупные, плохо заживающие синяки. – Отпусти, не свалюсь и шею не сверну.

Нино по-кошачьи зашипел и нахмурился, давая понять, что он руки от Александра не уберёт и не даст самостоятельно дойти до подвала. Валенти успел пожалеть, что друг ещё в сознании и ещё при этом отбрыкивается от помощи. Нино лучше бы потащил Ала на себе и затратил чуть больше времени на подготовку, чем слушал бы постоянное «отстань от меня, я всё сам сделаю». Да, конечно, Ал всё сделает сам, только вот в руках точно ничего не удержит и сам ещё свалится.

Даже несмотря на шипение и недовольную физиономию Нино, Александр пытался кое-как выкрутиться из хватки, дёргал рукой, которую он почти не чувствовал. Из нынешнего состояния выходила странная смесь из ломящей боли во всём теле, ноющего и болящего желудка, который вот-вот сожмётся в комок и опустошит себя полностью, хотя там ничего не было уже полдня, немеющей руки и тумана перед глазами. Если земля из-под ног ещё не уходила, то предметы теряли свои очертания, слова и любые звуки слышались где-то далеко, даже если это было совсем близко. Были попытки ухватиться за любой предмет и сфокусироваться на нём, но Александр тут же отвлекался на совсем другие вещи, к примеру на кислый, обжигающий глотку ком рвотного позыва, который он еле сдерживал. Ала лихорадило, всё тело горело и колотило, кидало то в жар, то в холод. Иногда полуоборотень бредил и нёс всякую чушь, сам того не замечая.

В затуманенном болью разуме проскакивала мысль, что совсем неплохо умереть буквально на одну ночь, а потом воскреснуть, проснуться, будто бы ничего и не было. Не терпеть всё это и не приносить никому проблем. Однако это лишь глупая мечта, которая совершенно абсурдна и не имела шанса на существование. Точнее, шанс на осуществление был, но услуги некроманта нынче дорогие.

Лестница была преодолена с трудом для Александра, ноги у него уже подкашивались и идти было тяжело, он просто волокся за Нино, словно пыльный мешок, набитый всяким хламом. Подвал радовал своей прохладой и темнотой до того момента, пока не был включён свет, яркий и слепящий глаза до жгучей боли. Ал зажмурился и опустил голову вниз, старался не смотреть на лампочку. Он уселся на пол, облокотился спиной о трубу, склонил голову в бок и уткнулся щекой о другую трубу. Сначала он не заметил, что труба была горячей, пока не ощутил, что к щеке начинает медленно прилипать разгорячённая ткань платка, только тогда Александр кое-как отодвинулся от горячей трубы и стал отдирать от кожи почти приварившийся к ней платок.

– Слушайте, – обратился Александр к близнецам, изредка переводя взгляд со старшего на младшего, – а правда нельзя сделать так, что вот человек умер, а его потом оживляют и он ходит себе, как было до смерти? А что, было бы очень удобно в моём случае, мучений поменьше.

Валенти переглянулись. Даже в своём состоянии Ал смог заметить, что от такого предположения молодые люди или сконфузились, или пришли в удивление, что даже решили оторваться от своих дел.

– Ну, это не к нам, мы только по травам и лёгким заклинаниям, ну ещё по мелочи. Это к повелителям мертвечины, – начал Нино, поглядывая на Вито, который копался в ящике. – Да и не самая это лучшая идея – быть разлагающимся котом. Ты хоть подумал, кто тебя убивать будет каждый месяц?

– Да и таких людей, оживляющих мертвяков, тут ловят и вешают, вон, – подхватил Вито, – недавно поймали одного парнишку в соседнем городе на кладбище, практиковался, только вот мог бы делать это не так заметно. Когда бедного на плаху поведут, не напомнишь?

– В следующее воскресение, народа на площади должно быть не так много, как на гильотину, повешение всё-таки, – Нино наклонился через плечо брата и посмотрел в ящик, без тени стеснения отпихнул старшего в сторону и сам стал копаться в коробке, через несколько секунд он вытащил перчатки. – Случайно не их целый год искал?

Вито поморщился и отобрал вещи у ехидно улыбающегося близнеца.

– Кто у нас тут пытается острить?

– Неужто настроение испортилось, как только расстался с дорогой Мириам?

– Может вы двое заткнётесь и займётесь мной? Ваши голоса у меня в голове эхом стоят, – прорычал Александр, утыкаясь лицом в трубу, на этот раз холодную.

Валенти послушно умолкли и стали заниматься дальнейшей подготовкой. В подвале витала малоприятная, напряжённая и угнетающая атмосфера. Ожидание времени, когда у Ала ум за разум зайдёт и он перестанет себя контролировать, если не вызывало тревогу, то конкретно напрягало.

Александр смотрел отсутствующим взглядом куда-то в сторону, когда ему надевали жёсткие перчатки, которые стояли чуть ли не колом. Ал замечательно понимал, что это нужно перетерпеть, в конце концов перчатки были нужны для того, чтобы он не царапался.

– Как прошла сделка?

Сидевший перед Александром Вито дёрнулся, чуть ли не роняя из рук верёвку. Расслабился и даже забыл, что Ал ещё кое-как может говорить, находит на это силы. Хотя в прошлые разы Ал мог болтать без остановки, при этом активно сопротивлялся связыванию и всякий раз, ему говорили успокоиться, Ал шипел и бил хвостом по всему, чему попадал. Иногда казалось, что он так отвлекается от дикой боли. Близнецы его понимали, это им было знакомо, но это ощущение невыносимой боли остались позади, где-то в подростковом возрасте, удачно обратились и всё, дальше чувство, будто тебя что-то разрывает изнутри, с каждым разом притуплялось и потом вовсе прошло. А у этого вредного подобия кота это было почти каждый месяц, удивительно, как ещё с ума не сошёл от этого всего.

– Восемьдесят корнов, старик дал нам неплохую надбавку за быстрое выполнение работы. Так что тебе причитается десять монет.

Александр замер и уставился на Вито более внимательным и осмысленным взглядом, а хвостом начал мести пыльный пол.

– Правда что ли? Целых десять корнов? – Полуоборотень дёрнулся. – Эй, не перетягивай мне руки!

– Уж извини, но слабее сделать не могу. Мне не очень хочется ночью носиться по всему городу и ловить тебя, а если ты ещё и лавку разнесёшь – на цепь посадим, – со смешком выдал Вито и взъерошил и без того взлохмаченные светлые волосы.

– У тебя на редкость отвратный юмор, даже на «ха-ха» не пробивает.

– Я знаю, не волнуйся.

Дальше всё прошло в молчании, лишь иногда полуоборотень фырчал, сопел или порыкивал на какое-то не нравившееся ему действие, хотя, вряд ли кому понравится то, что его связывают по рукам и ногам, да ещё при этом привязывают к трубе. Верёвка неприятно давила на живот, вызывая очередной рвотный позыв и бурчание бедного желудка, который уже точно сжался в комок. Но ничего с этим нельзя было сделать, Александр всё понимал и пытался кое-как смириться, при этом прижимаясь спиной как можно плотнее к трубе, чтобы верёвки не так впивалась в тело. Снова было тяжело сфокусировать внимание на чём-то, перед глазами всё поплыло и потеряло какую-либо чёткость, перешёптывание Валенти он не слышал, да и слушать не хотелось. Просто нужно снова пережить ночь и дотянуть до утра, дальше должно быть намного легче, несмотря на боль во всём теле в течение нескольких дней.

– Нужно перестать думать и расслабиться, насколько это возможно. Да, когда-то старина Аделмар говорил, что в эти моменты нужно наоборот цепляться за каждую мысль, чтобы не тронуться умом и дожить до конца этих мучений. Но ему-то, человеку, откуда знать точно, что мне приходится чувствовать каждый раз? – подумал Ал и решил проигнорировать часть советов Аделмара. – Пока жив и ладно, значит не так всё плохо, а там уж сколько протяну.

Мысли медленно растворялись в голове и исчезали, появилась тяжёлая пустота и какое-то полное забытье, думать совсем не получалось.

Нино периодически поглядывал на Александра, после переводил взгляд на старшего брата, по привычке кивал снизу-вверх, этот жест часто заменял вопрос, и продолжал бегать взглядом по помещению, словно что-то искал.

– Ну и кто с ним сидеть будет?

– Я, как и договаривались. Только свечи со спичками принеси, всё-таки электричество жечь для нас дороговато, – шепнул Вито и посмотрел на наручные часы, чисто машинально, он даже не запомнил, сколько сейчас времени, – и не забудь потушить свет в зале, отмывать плафоны от копоти тяжело, сам знаешь.

– Тогда жди, – сонно протянул Нино, и выключатель щёлкнул, подвал погрузился в темноту, лишь пара лунных дорожек проникали через подобие окна, да и то они мало что освещали.

До Вито еле дотянулся бледный фиолетовый огонёк факелов-светильников. Было намного проще и дешевле использовать ингредиенты для создания цветного огня и спички, чем электрический свет. Всё, что можно было использовать без электричества отключалось и стояло до нужного момента, повышение цен заставляло лишний раз проходить по дому и всё проверять.

Валенти нащупал стену и стал медленно оседать вниз, на ступеньки. Так придётся просидеть всю ночь, не сомкнув глаз. В голове пробежала мыслишка поменяться ночью с братом, а самому лечь спать, но эта идея была откинута прочь. Не вариант. Лучше поспать днём и вылезти работать в лавке вечером, подменив Нино. Режим, конечно будет беспощадно и бесповоротно сбит, но всё равно это казалось лучшим решением.

Пока Вито сидел на ступеньках, уставившись куда-то в сторону Александра, Нино успел выполнить все поручения и открыл дверь в подвал, при этом спихивая брата на несколько ступеней ниже, но Вито даже не заметил, как его двигают дверью всё ниже и ниже к бетонному полу.

На ступеньки упали свечи и коробок со спичками.

– Я всё сделал, – сонно протянул Нино и зевнул, закрывая за собой дверь. – Спокойной ночи.

– Хороших снов.

Нино пожелание не услышал, успел закрыть дверь и отойти от подвала, да и так было понятно, что старший брат пробурчал что-то в ответ.

Поскрипывание откидной лестницы слышалось даже в подвале, потом хлопок люка. Дальше лишь тишина, изредка прерываемая вознёй Ала, который то пытался стащить с себя перчатки, то пытался выбраться из удушающих верёвочных объятий, кажется, нужное время ещё не наступило. В полумраке было видно всё, но лучше всего были видны глаза полуоборотня, которые словно светились грязно-жёлтым светом, хотя, скорее так просто казалось и они лучше всего выделялись в темноте.

В голове наступила удивительная пустота с уходом брата и полным затишьем со стороны Александра, было непривычно тихо и темно в скрипучем доме-лавке, что только нагоняло сон. Вито тряхнул головой, пытаясь отделаться от лёгкой сонливости, и по привычке провёл по волосам рукой, заглаживая их назад. Стало немного легче, по крайней мере появилось желание поскорее увидеть, что будет твориться с Алом. Вдруг присмотр будет совсем необязателен и можно будет пойти с чистой совестью спать? Правда при таком раскладе нужно только придвинуть плотнее ко входу в подвал стеллаж. Так, на всякий случай.

– Интересно, у всех полукровок так, или ты только так мучаешься? – прошептал молодой человек, будто бы спрашивал у друга, но он разговаривал сам с собой. – Всё-таки ты единственный такой, кого я знаю. Да и элуранов я здесь не встречал, вот зурши и лико – другое дело, они, кажется, везде есть.

Монолог мог бы вполне превратиться в диалог, если бы у сидящего напротив Александра были бы силы на разговор и какая-то ясность сознания. Вито даже не был уверен в том, что полуоборотень его слышит, а если и слышит и слушает, то далеко не факт, что он на утро хоть что-то вспомнит.

Послышалось тихое рычание и Вито замолк, прислушался.

Да, южанину не показалось, Ал правда начал рычать и даже было слышно, как он дёргался и пытался освободиться от жёстких перчаток, пытался процарапать, но у него ничего не выходило и, кажется, это только раздражало Александра ещё больше и он с большим усилием принимался царапать перчатки из бычьей кожи.