Портал

Этот жест знаменует мою победу. Мы смотрим друг другу в глаза и не видим злобы и неприязни. Я и он не боимся быть рядом друг с другом.

– Поехали, еще успеем к закрытию.

Волк по собственному побуждению сейчас располагается за мной, на заднем сиденье джипа. Быть может, нас вышвырнут на улицу: страх перед диким зверем еще никто не отменял. Кто знает, как он воспримет помощь специалиста и как сам врач оценит пациента. Сложится ли контакт, как у нас с ним? Ну что ж, проверим. Другого выбора все равно нет.

Трасса «Рок» представляет собой длинную извилистую артерию среди густых лесов и цепочки холмов, которые сопровождают нас до конечной цели. Свет фар вырывает из темноты дорожную табличку с названием городка. Мы близко!

Я поглядываю в зеркало, слежу за переменчивым поведением Джека, прямо-таки ощущаю его тревогу. Иногда она сменяется интересом: он еще никогда не видел лес за полупрозрачным стеклом автомобиля.

Я сверяю время на ручных часах с приборной панелью. Почти полдевятого. Опаздываем.

– Главное, чтобы врач оказался с железными нервами, – пытаюсь разрядить накалившуюся обстановку и поворачиваю руль, въезжая на полутемную улицу.

Я пока не ориентируюсь в городке, знаю один магазин, где недавно покупал продукты, и бензоколонку с выездом обратно на трассу. В этом провинциальном городе с мрачноватым названием Темный Бор всего одиннадцать улиц.

Кругом стоят уютные двухэтажные дома, чуть в стороне – не очень привлекательные, но все крытые черепицей, с маленькими ухоженными садами. Некоторые дома скрыты за массивными стволами, из-за этого сложно сразу увидеть свет из вытянутых нешироких окон. Я полагаюсь на собственные фары, а не на высокие фонари, способные осветить вокруг себя пространство не шире одного метра.

Учитывая размер города, найти единственную клинику для животных, как вы понимаете, несложно.

Клиника со странной вывеской «Дар» делила двухэтажное терракотовое здание с тремя башенками пополам с магазином глиняных поделок, где уже, естественно, свет не горел. Я застаю врача прямо у двери. Он запирает замок.

– Извините, вы закрываетесь? – я обращаюсь к человеку, все еще стоящему ко мне спиной.

На меня вдруг удивленно смотрят хризолитовые глаза симпатичной молодой женщины. Светло-русые волосы собраны в длинный хвост, завитками ниспадающий до поясницы. Парка болотного цвета скрывает стройную фигуру. Строгая черная юбка до колен. Даже на семисантиметровом каблуке женщина едва достает мне до плеча, так что ей приходится задирать подбородок.

– Что, простите? – я вижу ее обескураженный взгляд.

– Вы уже уходите?

– Да! Разве не видно?

– Мне срочно нужна ваша помощь. Я заплачу любые день…

– Нет, что вы! Вы на время смотрели? Почти девять, – перебивает она, не желая ничего слышать. – Если нет, то взгляните хотя бы сюда, часы приема видите? Поэтому до свидания, приходите завтра.

– Выслушайте меня, прошу вас. Мне нужна ваша помощь, срочно! Еще только без десяти минут девять, поэтому я имею право вас задержать.

– Да что вы говорите! Десять минут, может, и да, но не больше. К тому же, боюсь, лично вам я ничем помочь не смогу, мы людей не лечим. Обратитесь в больницу, в какую пожелаете. Всего хорошего.

Ветеринар злится.

– Моему псу нужен осмотр, срочно!

Она закатывает глаза, я это вижу и тоже ужасно злюсь на нее из-за этого.

Я вдруг преграждаю ей дорогу рукой. Церемониться не имеет смысла, не под венец же мне с ней идти.

– Что вы себе позволяете? Дайте пройти! – грозно требует она.

– Пожалуйста, хотя бы консультация, и я уеду, обещаю.

Она с минуту молчит, вероятно, обдумывает, потом отвечает более спокойным голосом.

– Ну, хорошо, давайте его сюда, я посмотрю.

Я открываю заднюю дверь автомобиля, оценивая реакцию остолбеневшего врача. Она что-то долго молчит.

– Все нормально? Почему вы молчите? – интересуюсь я, хотя прекрасно знаю причину ее замешательства. Но придерживаю старую дверь, чтобы она не закрылась сама, и жду.

– Это, значит, ваш пес? А имя у него есть?

– Конечно, его зовут Джек.

– Вы меня за дуру держите? Решили дикого волка подсунуть молодой девушке и при этом промолчать? Как не стыдно!

Я недовольно ухмыляюсь. Отчитала, как мальчишку, и грубо как!

– Он ручной, как пес. Посмотрите, ему же плохо. Неужели свободные животные имеют меньше прав лишь потому, что у них сложный и самодостаточный характер? Он живой, чувствует боль все это время, пока я вас уговариваю сделать вашу законную работу. Он, как и я, ищет сочувствия и помощи с вашей стороны.

– Сочувствую. Этого достаточно? – резко выговаривает она. – Всего хорошего, и Бог вам в помощь.

Вы только посмотрите на нее. Грубая, некомпетентная ветеринарша, задрав нос, ринулась в противоположную от меня сторону. Я не хочу доводить ситуацию до скандала, но и отпустить ее вот так тоже не могу.

В семь с половиной шагов я догоняю этого крайне недовольного врача, который торопится быстрее попасть домой, и перегораживаю ему дорогу.

– Представьте, что он собака, только чуть-чуть диковатая.

– Вы в своем уме?! А если он меня цапнет? Мне что, потом всю жизнь уколами лечиться?

– Посмотрите на меня, – я нарочито улыбаюсь. – Со мной все в порядке, я его привез прямо у себя за спиной, и ни разу ни покусанный!

– Почему он в крови?

– С медведем дрался. Что-то не поделили…

– Ага. Или кого-то!

В ее голосе звучал такой сарказм, что я опешил.

– Простите?

Врач по-деловому разворачивается на каблуках, бросая через плечо:

– Заносите своего «пса».

Я возвращаюсь к полуприкрытой двери автомобиля. Волк устало поднимает янтарные глаза. Но стоит только протянуть к нему руки, как он принимается сердито ворчать.

– Не огрызайся, Джек, прошу тебя. Мы же договорились, если ты, конечно, от боли еще способен здраво мыслить. Поверь, мне самому все это безумно не нравится.