Она Противостояние

– Но учти, если я посчитаю нужным не отвечать, дважды я не хочу слышать этот вопрос.

Мальцев откинулся в кресле и расслабился.

– Игорь Валерьевич, -начала я, включив маленький диктофон, который достала из кармана. -В каком году вы закончили ВЖМУ?

– Университет я закончил в нулевых, а точнее в 2000 году. Тогда я был бедным студентом. Я, как и многие другие выживал и с трудом зарабатывал себе на учебу. Мои родители погибли, когда мне едва исполнилось три года, помню их смутно. Я был совсем ребенком, который не понимал, почему меня бросили. Других родственников, как я думал у меня нет и поэтому попал в приют, но оказалось все совершенно иначе. Прошу, следующий вопрос.

Я замешкалась, ожидая более развернутого ответа, но мой собеседник не спешил раскрывать все свои карты. С таким типом людей, мне приходилось сталкиваться во время обучения в универе. Они были малоразговорчивы и тяжело шли на контакт. Дробь учил нас одному хитрому приему. Я должна была вывести Мальцева на эмоции. Мне было страшно задавать личный вопрос, но я решилась.

– Как погибли ваши родители?

Несколько секунд он молчал и мне показалось Игорь пропустит этот вопрос, но он продолжил.

– Пьяный водитель на всей скорости въехал в нашу машину. Отец вез мою мать на плановое узи. Они ждали второго ребенка. Меня оставили с нянькой, так как погода выдалась в тот день пасмурной, и я сильно капризничал. Шансов не было ни у кого, в том числе, у виновника аварии.

В горле запершило и я сделала глоток вина. Игорь был спокоен, но судя по его лицу это горе жило с ним на протяжении многих лет.

– Хорошо, – я села поудобнее, его взгляд буравил мою шею. Мне стало жарковато. -Куда вы пошли работать, окончив наш вуз? Как вам удалось так быстро подняться?

– После окончания Университета, я пытался устроиться во многие компании, но то, что они мне предлагали, не входило в мои планы. Мне предлагали роль обычной проститутки, простите меня за сравнение. Я должен был бегать из офиса в офис и исполнять все пожелания босса. У меня было много идей, я горел тем, чтобы делиться ими с зарубежными партнерами. Но увы, меня никто не слушал. Я два года пытался донести до начальства то, что сидело годами внутри меня, все было бесполезно. Бесполезно до одного телефонного звонка. Меня пригласили в одну контору для оглашения завещания. Как выяснилось, у меня был богатенький дедушка. Тогда я узнал, что моя мать из богатой семьи. Дед не одобрял брак между моими отцом и матерью и поэтому она сбежала вместе с ним. Она была его единственной дочерью и поэтому он воспринял это, как предательство. До самой смерти он не признавал тот факт, что у него есть дочь. Он вряд ли знал, что мои родители уже мертвы. Он думал, что наказывает ее. В завещании он указал так. “Пусть мои сбережения достанутся самому близкому родственнику, но только не Ольге.” Он даже не знал, что у него есть внук.

Игорь перевел дыхание. Было заметно, что разговор дается ему не легко. Я решила дать ему время прийти в себя и отправилась в уборную. Услышанное поразило меня до глубины души. Раньше я думала, что Мальцев обычный избалованный богач. Но судьба помотала и его.

Когда я вернулась, Игорь уже приободрился и даже попытался мне подмигнуть.

– Так первое свое дело вы открыли на семейные деньги?

– Да, мне повезло. Я получил не маленькую сумму и смог открыть не одну сеть магазинов. Ну а потом все, как по маслу.

Мальцев долго рассказывал о своих детищах и о том, как приходилось ночами на пролет работать над своими проектами. Шансов на ошибку у него не было. Удача сама плыла к нему в руки, и он хватался, как мог за эти шансы. Его глаза горели, он с каким-то сумасшествием в голосе перечислял все свои заслуги. За столько лет он создал свою империю, а он был в ней император. Я восторженно слушала его воодушевленную речь и лишь, когда его монолог начал повторяться, решилась на очень рискованный вопрос.

– Изучая вашу столь закрытую личность, я наткнулась на статью. У вас в 2010 году была невеста… Что произошло?

Игорь перестал улыбаться. Его лицо перекосила страшная гримаса. Это был удар ниже пояса.

– Как это относится к тому, что я являюсь спонсором вуза? -он заметно занервничал.

Мне стало стыдно. Любопытство. Вот что двигало мной. Я не понимала, как такой продвинутый, богатый, красивый и совсем один. Я откопала в одной из статей, что у Мальцева была невеста. Ее звали Ольга так же, как его мать. Она была молоденькой арфисткой. Творческая натура, изящная девушка. На фотографии были изображены Ольга и Игорь в вечерних костюмах в окружении состоятельных людей. Мальцев держал девушку за руку, а она печально смотрела куда-то в сторону. О чем она думала можно было только догадываться.

Мальцев резко встал, уронив столовые приборы на пол. Я испуганно съежилась.

– Она умерла.

– Подождите…– я попыталась остановить его.

– Интервью закончено.

Игорь поспешно покинул заведение, а я так и осталась сидеть с открытым ртом. Да уж, любопытство еще никого до добра не доводило. Опять я накосячила.

В этот вечер я долго не могла уснуть. Я вспоминала глаза Игоря, при вспоминании о той женщине, они наполнились болью. Но было в них и что-то зловещее. Я читала, что Ольга выпала с одиннадцатого этажа, в их совместной квартире. Говорили, что это был несчастный случай. Якобы перила балкона, на которые облокотилась девушка, не выдержали и она сорвалась вниз. Но всё это была не подтверждённая информация, а только очередные слухи. Мальцев в день трагедии улетел в Болгарию по работе, сообщалось в одной из статей. По приезду он был безутешен и без особой помпезности, кремировал возлюбленную.

Я взяла в руки телефон и набрала номер Макса. Абонент временно недоступен. Вот черт. Я швырнула телефон в сторону.

Оставалось четыре дня, чтобы закончить интервью. Надо было договориться о следующей встрече. В этот раз я оплошала и перешла дозволенную черту. Прослушав три раза, сделанные записи, я осталась недовольна. Дробь отсылал меня не за этим. Личные дела его не касались. Он был интересен ему, как личность. Я еще раз поругала себя за столь откровенные вопросы и решила, что следующей темой будет его юность в вузе. Набросав на листке вопросы, я залезла под одеяло. Ноги ужасно болели, да и голова начала бить барабаны. Закрыв глаза, я позволила себе провалиться в сон. Мне снилась мама, осуждающе качающая головой. Она молчала, но мне, показалось, что она была опечалена. Лицо напоминало белую скатерть, а глаза будто ввалились. Мама!!! Закричала я во сне, но она не среагировала. Тук! Тук! Стучало мое сердце. Мне было страшно. Тук! Тук! Она уходила. Громкий стук ее каблуков бил по мозгам еще сильнее. Мне стало страшно. Я хотела зареветь, но слезы застыли, так и не успев пролиться. Тук! Тук!

Я вскочила. Сердце бешено колотилось. Тук! Тук! Это был стук в дверь. Я тряхнула головой. Это сон. Сон. Мама жива, здорова. Я ей обязательно позвоню, когда вернусь в Россию.

Тук! Тук! Я встала с постели и рукавом вытерла пот со лба. Пижама прилипла к телу. Меня знобило. Неужели я заболела?

– Ты долго не открывала! – Игорь еле стоял на ногах. Я подняла бровь. Увидеть его на пороге я не ожидала, тем более зная, что Мальцев не в восторге от моего вечернего допроса. Но нет! Он стоял передо мной во всей красе. Галстук отсутствовал, верхние пуговицы его идеально белой рубашки расстегнуты, рукава были закатаны. Он был прилично пьян. Сомнений не было. Его ехидная улыбка расплылась по всему лицу, да и вид говорил о многом.

– Могу я войти? – поинтересовался Игорь – Я не могу уснуть.

Замешкавшись немного, я пропустила его внутрь и он, не церемонясь, упал на мою кровать. Я тяжело вздохнула. Игорь выглядел разбито. Я затронула давно забытую рану, теперь вот такой печальный результат.

– Мне одиноко Ксюша, – пролепетал Мальцев, – могу я поспать у тебя?

Я замешкалась. Мне не хотелось, чтобы мы переходили к более близкому общению, но чувство вины конечно заставило меня отнестись к этому более благосклонно. Он был совершенно невменяем, поэтому вряд ли станет приставать ко мне.

– Спи, Игорь, – прошептала я и сняла с него обувь. Он зарылся лицом в мои подушки.

– Как сладко пахнет…

Через минуту Мальцев засопел. Место на кровати было достаточно и аккуратно вытащив из-под него одну подушку, я легла на край.

Я почувствовала легкое щекотание на своей щеке. На миг я ощутила себя не в Париже, а в общаге. И рядом лежал не Игорь, а Максим. Теплая рука легла мне на грудь, я вздрогнула. Низ живота предательски заныл. Мне не хотелось открывать глаза, ведь все это волшебство могло исчезнуть. Рука спустилась ниже на живот и меня затрясло. Надо открыть глаза, но я уже не могла. Веки отказывались подчиняться. Меня знобило. Все было как в тумане. Я попыталась снять с себя промокшую пижаму, она сдавливала мою грудь. Мне было тяжело дышать, но руки не слушались меня. Я жадно стала хватать ртом воздух. Я почувствовала, как с меня стянули штаны, и я осталась в одном нижнем белье. Следом треснули пуговицы ночной рубашки, и я смогла сделать еле заметный глоток кислорода. Сильные руки прижали меня к себе, и я почувствовала голый мужской торс.

– Боже, – услышала я растерянный голос Игоря, – ты вся горишь. – Я слышала, как он встал и вызвал врача. В его голосе можно было прочесть испуг. Мне дали какие-то лекарства и в скором времени я провалилась в небытие. Всё-таки мои подозрения оказались верными, и я умудрилась где-то подцепить вирус.

Три дня я провалялась с высокой температурой. Игорь постоянно крутился возле меня. Он отлучался только на важные совещания, так как не мог бросить работу ради мало знакомой девушки, и я его полностью в этом поддерживала. Мне было приятно столь трепетное отношение, но иногда Игорь перегибал с опекой. Он контролировал, что я ела, что пила и даже, как часто ходила в туалет. На четвертый день я пошла на поправку и даже привела себя в порядок. Увидев, меня на ногах, Мальцев заметно взбодрился.

– Ну и напугала ты меня, Ксения.

Я еле заметно улыбнулась. Мне было стыдно, что я причинила столько неудобств этому человеку. Но организм дал сбой и ничего с этим не поделаешь.

– Интервью, мне необходимо его закончить.

– Сегодня отдыхай. После завтра мы вылетаем, не переживай мы успеем. – Игорь погладил меня по волосам. Этот жест не выглядел вызывающе, а наоборот, успокоил меня. Так отцы жалеют своих детей, когда хотят, чтобы они не расстраивались. В эту минуту мне даже захотелось по-отечески приобнять Игоря, но я сдержалась.

Он вышел, а я вдруг почувствовала, что прониклась к этому человеку теплотой. Если бы у меня был такой же брат или отец, он бы защитил меня от всех бед.

Лицо залила густая краска. Я вспомнила ту ночь, когда он пьяный пришел ко мне в номер. Присев на кровать, я схватилась за голову. Нет, это были не галлюцинации. Все смешалось в моем воспаленном мозгу.

Закрыв глаза, я с ужасом поняла, что не помню, как провела первые сутки после того, как подскочила температура. Меня лихорадило и мое состояние оставляло желать лучшего. Но я запомнила тот момент, когда Игорь снял с меня мокрую пижаму и я осталась в одних трусиках. Я машинально схватилась за грудь. Он раздел меня, когда мне стало невыносимо плохо.

В ту ночь провалившись в сон, я держала чью-то руку, и моя голова покоилась на мужском крепком плече. Тогда мне казалось, что рядом Максим и я лишь сильнее прижималась к нему, боясь, что он уйдет от меня. Всю ночь я бредила и одному Богу известно, что я могла наговорить.

В комнату зашла пожилая женщина в белом халате. Она принесла мне куриный бульон и мятный чай. Это была медсестра, которую мне нанял Игорь за кратчайшие сроки. Она приглядывала за мной, когда тот отсутствовал. Элен была француженкой, но очень хорошо знала русский язык. Поставив поднос на стол, она ласково поинтересовалась.