Крысы кошкам не друзья

–Хоть бы не помер, – бормотал Лев, аккуратно подходя к телу.

Он взял с прикроватного столика свечу и приоткрыл веко мужчины. В этот момент в комнату с дикой одышкой ворвалась Петра, взъерошенная как одуванчик, а за ней две девушки, что покрепче мышцами и нервами.

–Госпожа, пройдите, а их оставьте за дверью, – не отрываясь от изучения глаз господина Вольшика, скомандовал Лев.

Петра кивнула и захлопнула дверь, оставив двух девушек в недоумении стоять снаружи.

–У него сужены зрачки, а ещё они не реагируют на свет, – Лев отвёл свечу примерно на метр от глаза, а потом медленно приблизил её вплотную. – Это либо героиновое, либо сильное алкогольное опьянение.

–Откуда ты знаешь, что это может быть? – Петра говорила с перебоями из-за кома в горле.

–Да так, пару раз видел похожих товарищей…

–Ясно! Что же теперь делать? – вскрикнула Петра.

–У вас такого раньше не было? – удивился Лев.

–Нет! Ни разу! К тому же, господин Вольшик наш постоянный клиент!

–Значит, помимо молодых девиц он любит поразвлечь себя с помощью наркотиков или алкоголя, – натянул улыбку Лев. – Но я ставлю на первое.

–Его надо выкинуть отсюда, – немного успокоилась Петра. – Если отвести его к доктору, то пойдёт слух, что в нашем приличном заведении такая дрянь водится.

–А она у вас не водится? – ехидно подметил Лев.

–Чушь! Я же говорю, нам надо держать марку. Борделей много, конкуренция колоссальная, – не отрывая взгляд от тела, продолжала Петра. – Выбросим его через окно на задний двор. Подберём и отнесём до ближайшей мусорки. Там его завтра и найдут. Скажут, набрался, вот и прилёг отдохнуть.

–Прямо план по избавлению от трупа, – с насмешкой заметил Лев.

–Практически. Те, кто не имеют над собой контроля, не заслуживают называться людьми, – заявила Петра. – Делаем всё быстро, но качественно. И помни, никто не должен заметить ничего странного.

–Мне нужен полиэтиленовый мешок, не хочу запачкаться…

–Что за мешок их поли-эти-лена?

–Всё время забываю, что я немного не в том времени, – отмахнулся Лев.

Он снял с себя гамбезон, заправил рукава у рубахи, затем обернул в простыню тело господина Вольшика и закинул его на плечо.

–У-у-х, – от тяжести Лев аж присел. – В нем с тонну жира!

Петра вышла из спальни первая и прогнала столпившихся там любопытных девочек. После она махнула Льву, что путь свободен.

Еле дотащив господина Вольшика до окна, Лев был очень рад скинуть его на землю.

–Как думаете, не расплющит его? – протирая испачкавшиеся руки о край простынки, спросил Лев.

–Он ходячий кусок сала, а внизу трава. Всё с ним будет в порядке.

Спокойным шагом, не озадачивая народ, Лев и Петра добрались до заднего двора борделя.

–И где мусорка ближайшая? – вновь взгромождая на себя слоновую тушу, поинтересовался Лев.

–В двух кварталах, – Петра высматривала в темноте сторонние лица. – Но мы его туда не понесём.

–Как у вас всё быстро меняется. Но я ваш слуга ещё, как минимум на год, так что приказывайте.

–Хм… Я знаю! Такой ситуацией не воспользовался бы только полный кретин, – захохотала госпожа Квинтерштирт. – Мы понесём его в «Делоникс».

–Я почему-то думаю, что это название борделя, – корчась от тяжести, предположил Лев.

–Именно, мой миленький. Это бордель одной старой шлюхи, держащей в своём крысином гнезде себе подобных. Мы оставим его рядом с деревом в её саду. Она до утра там точно не появится, а вот булочник открывается рано, и он уж точно не пропустит мимо глаз такого заметного гражданина.

–Неплохой план, я вам скажу, – пытаясь не уронить тело, натужно произнёс Лев. – Пойдёмте, а то тяжеловато.

–А ты не очень-то совестливый, Леонес, – подметила Петра. – Мне такие нравятся. Когда человек слишком много думает о правильности и гуманности своих действий, то у него не остаётся времени на их осуществление.

Ещё за несколько кварталов Лев приметил вдалеке огромное красное облако. Подойдя ближе, он увидел дерево с низким стволом, но огненно-красной кроной, размером с синего кита. Позади него стояло красивое кирпичное здание с огромной вывеской, гласившей: «Делоникс – место, где исполняют мечты».

–Внутри я не был, но что-то мне подсказывает, там весьма неплохо, – подкалывал Петру Лев.

–Чушь! Это осиный улей! – громкогласно возразила госпожа Квинтерштирт.

–Ещё недавно это было крысиное гнездо…

–Прекращай болтать и клади тело, – кивнула в сторону дерева Петра.

Лев послушно выполнил отданный ему приказ. После завершения этого грязного, что в прямом, что в переносном смысле дела, Лев и Петра скрылись в переулке.

На следующее утро госпожа Квинтерштирт разбудила Льва радостным известием, что их план сработал на сто процентов. Её распирало от гордости и чувства собственного достоинства, когда она рассказывала о том, как утром рядом с «Делониксом» нашли господина Вольшика. Она в лицах и красках описывала, как бандерша Адмартинта, хозяйка этого борделя, пылала от ярости, размахивала кулаками, покрывала бранными словами прохожих, за что по городу пошёл слух, будто она не в себе.

–Теперь к ней не то, что политики, даже аристократы перестанут захаживать, – злобно потирала ручки Петра, – в её бордель ни один дровосек и трубочист не заглянет!

–Я очень рад, – сухо и апатично поддерживал разговор Лев.

–Ты, миленький, очень хорошо сработал. Ты в первую же ночь умудрился доказать свою преданность делу и мне, – фальшиво улыбалась Петра. – Если и дальше будешь меня только радовать, то поверь, работа здесь покажется тебе сплошным удовольствием!

Глава

6

Охрана куртизанок и правда оказалось не слишком пыльным и силозатратным делом. Подобные, грязные, пахучие, жирные происшествия более не омрачали будни борделя. Секретику, сковавшему угрюмого охранника и мадам, завидовали девочки, потому что между теми установилось отношения очень схожие с сыно-мамскими. Петра многое дозволяла Льву, например, пользоваться своей библиотекой; поначалу контролировала его перемещения по городу, а после совсем пустила их на самотек. Она подкидывала ему деньжат, кормила теми же продуктами, которыми сама питалась. Знакомила его с подругами, всячески нахваливала и возвышала его способности. Она одарила бывшего заключенного всецелым доверием.

А между тем, жизнь публичного дома тянулась своим чередом: гости приходили, пили, спали, платили за это и уходили. Что Лев, что Петра, что девочки, что клиенты – все были довольны. По ночам Лев облачался в свой чёрный гамбезон, аккуратно укладывал мокрой расчёской волосы, брал ножны с мечом и вешал их на пояс так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что в любую секунду он может их вытащить и изрубить неприятеля. Девочки пьянели от восторга, когда их телохранитель грозил незадачливому клиенту или шутил простенькие шутки. Его улыбчивость, молодость, красота и дружелюбие, а что поважнее, отзывчивость и постоянная готовность помочь, сделали из Льва любимца в доме полном женского очарования. Он и сам не возражал повышенному вниманию, угождал и любезничал. Надо сбегать на другой конец города, чтобы купить у проезжего купца из дальних стран духи с необычным экзотическим ароматом – пожалуйста, стоит лишь попросить. Надо объяснить молодому слишком напористому пареньку, что куртизанка, по специфике своей профессии, не может быть только его – без проблем. А может надо отвлечь Петру, чтобы две девочки смогли попасть в театр на спектакль, где в главной роли брат одной из них – Леонес всегда поможет.

Лев иногда пропадал на несколько часов. Потом его ловили растрёпанного и глупой улыбкой на лице, выходящего из комнаты Йори, той самой девушки, некогда окликнувшей его на лестнице.

Суета и безостановочность времени не огорчала, текла жизнь легко и беззаботно три недели. Лев даже не помышлял о побеге, не плакался из-за невольного заточения. Всё изменилось в один вечер, когда в Брунгильду зашёл высокий молодой человек в нестандартной для этих мест одежде.       Большинство мужчин, которых встречал Лев, во время работы в борделе, одевались в туники с поясом, в блио, а, может, мипарти. На странном же незнакомце была куртка, по внешнему виду очень напоминавшая офисный пиджак, но только с более заострёнными плечами и высоким горлом. На ногах были льняные штаны под цвет верхней одежды. Вместо привычных налакированных сапог – обувь, очень похожая на современные дерби. Если бы этот мужчина прошёлся по улице Петербурга в двадцать первом веке, то его бы сочли за стильного делового человека.