Бокал со сталью

Безусловно, творческий процесс требует много времени на формирование задумки, её воплощение и корректировку неточностей, но всё это предусматривалось при назначении срока сдачи. Загвоздка заключалась не в отсутствии музы, а в неспособности Марии рационально распределять рабочее время. Словно внутренний беспорядок мешал ей организовать саму себя. Полноценный рабочий день у неё начинался на несколько часов позже положенного времени, а в момент творческого разгара наступало время обеда. Ситуацию усугубляли длительные паузы на кофе и нежелание прислушиваться к замечаниям руководства. Ей было сложно выполнять чьи-то указания и придерживаться внутреннего распорядка в офисе. Примерно двадцать процентов её зарплаты ежемесячно уходили на оплату штрафов за опоздания и срывы сроков сдачи. Начальник постоянно грозил ей увеличением штрафных санкций и уменьшением зарплаты, но не исполнял своих угроз. Она пользовалась этим и не торопилась менять укоренившиеся привычки. Её не увольняли только из-за таланта и профессиональной ценности. Мария знала про задержку со сроками сдачи, но по её мнению, результат того стоил. Обычно, так оно и было, но только не сейчас.

В этот раз девушке не повезло. Ей попался до тошноты педантичный заказчик, который придирался к каждому штриху и не шёл на компромиссы. Его сильно раздражал сам факт регулярных задержек. Будучи человеком гордым и своенравным, он воспринимал работу и поведение дизайнера в штыки. После опоздания со сдачей очередного этапа работы, заказчик не смог больше удерживать гнев в себе и сильно вспылил.

– За что я плачу деньги?! До сих пор нет результата! Это неслыханно! – в ярости кричал заказчик.

– Дайте мне еще немного времени, первая часть проекта практически закончена, – пыталась загладить свою вину Мария.

– При всем уважении, я видел эту вашу первую часть. Она абсолютно сырая! Не проработаны детали, не соблюдена общая концепция…

Марии стало обидно слышать такие замечания. По ее мнению, работа была выполнена точно в соответствии с заданием.

– Концепция, как раз, соблюдена, – справедливо заметила Мария.

– Как же вы работаете дизайнером, если не видите очевидного?! Всё сделано совсем не так, как я хотел…

– Открывайте задание, – потребовала Мария, перебив заказчика.

Не дожидаясь его реакции, она сама нашла на электронной почте письмо с заданием и открыла его.

– Читайте, что вы заказали, – наглым тоном потребовала Мария.

– И?

– Заказ выполнен точно в соответствии с вашим заданием! Он недоделан, но это лишь вопрос времени. А концепция соблюдена…

– Какой еще вопрос времени?! Время вышло давным-давно! – вдруг закричал заказчик, потеряв над собой контроль. – Результат отвратительный! Мне всё не нравится! Я представлял это по-другому! Только зря потерял время на напрасное ожидание. И деньги, кстати, требую возвратить все, до копейки!

– Научитесь составлять задания! А то хотел одно, а написал другое! – кричала Мария, которая также утратила контроль над эмоциями.

Как и следовало ожидать, разногласие с заказчиком привело к скандальному разрыву сотрудничества. Юристы клиента потребовали возврат всех уплаченных средств и ещё компенсацию за срыв сроков. Рекламное агентство понесло убытки и лишилось крупного клиента, репутация пострадала, а Мария была со скандалом уволена.

Это увольнение она пережила тяжело. В глубине души осталась обида и оскорбление из-за бесцеремонного разгрома результатов её работы. На положительные рекомендации рассчитывать не приходилось. Более того, была указана самая неудачная причина увольнения, связанная с грубым нарушением трудовых обязанностей.

Мария сразу же приступила к поискам новой работы, но это оказалось очень сложно. Как на зло, все места были заняты, дизайнеры не требовались почти ни в одно рекламное агентство. Состоялось несколько собеседований, на первый взгляд удачных, но запись в трудовой книжке отпугивала работодателей. После долгих поисков работы и неудачных попыток трудоустройства, Мария поняла, что начинается новый этап в её жизни. Пока она работала, деньги медленно накапливались, когда же работы не стало, сбережения тратились неимоверно быстро. Оставаться в таком положении стало невозможно. Мария сама оплачивала съёмную квартиру, покупала продукты питания, одежду, лекарства и несла все остальные бытовые расходы. Сделав вывод, что со сложностями ей в одиночку не справиться, девушка начала разрабатывать план. Он оказался неожиданным даже для неё самой. Новая жизнь Марии начиналась… с отпуска. На первый взгляд, такое решение могло показаться нелогичным, но девушка была убеждена – оно даст необходимый результат. Решительно взяв телефон, она нашла в контактах нужный номер и нажала кнопку вызова…

***

Это был провал. Расчёт Стефана оказался неверным, а разработанный препарат смертельным. Как такое могло случиться? Он выверил всё миллион раз, отточил формулу до совершенства, тщательно подобрал все составляющие, многократно проверил их сочетаемость и взаимодополняемость… даже сейчас, повторно всё анализируя, учёный не понимал, где ошибся.

Его приезд в лабораторию, выяснение обстоятельств и закрытие опыта прошли, словно в тумане. От сильного расстройства мысли учёного начали путаться. Из-за переживаний замутило в животе и заложило уши.

– Такое бывает, – успокаивал его один из коллег, – иногда опыты проходят неудачно, но ведь это исправимо, нужно только понять ошибку и исправить формулу…

– Да, да, – соглашался Стефан, не вникая в смысл этих слов.

– Возьми сегодня выходной, как следует отдохни и отоспись. Потом вернёшься и продолжишь работу с новыми силами.

Стефан кивал, но весь его вид говорил о сильном расстройстве.

– А, знаешь, поезжай домой прямо сейчас. Начальника отдела нет, я назначен его заместителем, и я тебя отпускаю.

– Я могу продолжать работать…– попытался возразить Стефан.

– Не надо этих жертв! Решено, сегодня у тебя выходной. Отдыхай.

Стефан не помнил, как доехал домой. Не раздеваясь, он лег на кровать и уставился в потолок. В таком положении учёный провёл несколько часов подряд, пока не заснул.

Как и следовало ожидать, Стефан погряз в расстройстве из-за провала в испытании. Пребывание в этом состоянии было для него опасным, потому что моментально давала о себе знать склонность к депрессии, которая утягивала Стефана за собой, словно в болото. Он хотел побыть один. Отключив все телефоны и интернет, закрыв окна, учёный изолировал сам себя от внешнего мира. Больше мысли не роились в его голове, внутри него царила пугающая и всепоглащающая пустота.

Из-за длительной перегруженности, недосыпания, отсутствия питания и напряжённого нервного состояния, здоровье сильно ухудшилось. Постепенно он начал замечать, что ему становится плохо – колет сердце, ноет желудок, раскалывается голова. Осознав, что боль усиливается, Стефан решил вызвать скорую помощь. С трудом встав с кровати, чтобы найти отключенный телефон, учёный остановился, в глазах начало темнеть, сердце пронзила острая боль, и он упал на пол прямо в коридоре. "Это конец", – пронеслась последняя мысль.

***

Состоялось патологоанатомическое вскрытие. В научно-исследовательском центре, где работал Стефан, начальник отдела разработок проявил повышенный интерес к неудавшемуся опыту своего подчинённого. Он распорядился принести ему отчёт, видеозапись и подробности испытания. Детально изучив всю информацию, начальник ждал результатов аутопсии испытуемого животного для проведения подробного анализа.

Начальник отдела, Лев Леонидович, хорошо знал и ценил Стефана за талант, желание довести дело до конца и необычайную прилежность. Из всех своих сотрудников он пророчил большое будущее в научной сфере лишь Стефану. Но никогда не говорил этого вслух и не проявлял в особом отношении. Свою гордость молодым учёным, делающим большие успехи в разработках, он тщательно скрывал от всех. А чтобы отвести от себя подозрения, требовал от Стефана ещё больших результатов, чем от остальных, проявлял предельную строгость и делал выговоры даже по незначительным поводам. Тем самым, периодически он заставлял учёного сомневаться в своей компетенции и принимать меры для самосовершенствования.

Как многие руководители, Лев Леонидович сохранял дистанцию в рабочих отношениях. Был холоден к каждому коллеге и подчиненному, предпочитал максимальное погружение в рабочий процесс, без бесед на личные темы. В его команде ценились конструктивные предложения, пунктуальность и максимальная отдача в работе. Он любил напоминать про коэффициент полезного действия, который должен постоянно расти, по мере увеличения рабочего стажа.

Личная жизнь Льва Леонидовича была окутана дымкой неизвестности. Никто не знал, какой у него характер за пределами рабочих стен, чем он увлекается и как проводит свободное время. Для всех он ассоциировался со строгим начальником и требовательным руководителем, никогда не проявляющим своих душевных качеств. Тем не менее, Лев Леонидович вызывал интерес, особенно у женской части коллектива. Он был красивым, статным мужчиной, с мужественными, немного грубоватыми чертами лица. В свои пятьдесят четыре года его голова полностью покрылась сединой, но ему это шло и придавало особый шарм. Из-за высокого роста и крепкого телосложения к нему часто приковывались взгляды окружающих, но Лев Леонидович не любил внимания к своей персоне, считал себя человеком закрытым и крайне редко улыбался.

***

Такими тяжёлыми веки ещё никогда не были. Стефану пришлось приложить усилия, чтобы их поднять и тут же зажмуриться от солнечного света. Изображение расплывалось, а глаза слипались. Первым делом он почувствовал сухость во рту и попытался приподнять голову. Учёный лежал на медицинской кровати с металлическим каркасом. Из капельницы в вену поступала жидкость. К указательному пальцу подсоединялся датчик, измеряющий пульс и создающий неприятное давление. Стефан осмотрелся: светлые стены, большое окно со сдвинутыми в сторону жалюзи, оборудование, которое периодически неприятно пищало…

В теле ощущалась тянущая боль, а в голове затуманенность. Вереницей пронеслись последние события. Стефан хорошо помнил, как упал в своей квартире и потерял сознание. Неожиданно дверь со скрипом открылась и в палату вошла энергичная медсестра с пышными формами. Стефану сразу бросился в глаза здоровый румянец на её щеках и белоснежная кожа, контрастирующая с чёрными, как уголь, крупными кудряшками. Несмотря на немолодой возраст, она была полна энергии и какого-то заражающего оптимизма. Медсестра бодро поздоровалась, измерила температуру, оставила питьевую воду и велела дожидаться прихода врача.

– Кто меня нашёл? – спросил Стефан.

– Вас привезли на скорой помощи, сопровождал высокий мужчина, – быстро выпалила медсестра, – красивый, без кольца, но ужасно неразговорчивый, – хихикнула она и быстро вышла, хлопнув дверью.

***

Конечно, Лев Леонидович видел нервное состояние Стефана. Он знал о его исследовательских успехах и ждал положительных результатов испытания. Обстоятельства никому не известной личной жизни Льва Леонидовича сложились таким образом, что на испытании он не смог присутствовать лично. Результаты о провале начальник получил на следующий день.

Узнав, что Стефан не появился на работе, с ним нет связи и никакой информации об отсутствии, он занервничал. Будучи чутким руководителем, Лев Леонидович моментально заподозрил неприятности. Выяснив адрес проживания Стефана в отделе кадров, начальник незамедлительно отправился его разыскивать. Нужную квартиру он нашёл быстро, а вот долгие и громкие попытки достучаться в дверь не дали результата. Тогда Лев Леонидович вызвал полицию, и дверь взломали.

Лев Леонидович поехал в больницу вслед за каретой скорой помощи.

– Насколько опасно его состояние? Чем вызвана потеря сознания? – с дотошностью расспрашивал врачей Лев Леонидович.

– Мужчина, дайте пройти, – с раздражением отвечал медицинский персонал больницы, – ещё не сделаны обследования, ещё не готовы результаты анализов… подождите, вам всё скажут.

Только когда Стефана положили под капельницу, взяли все анализы и провели обследование, ко Льву Леонидовичу вышел врач.

– Состояние здоровья неудовлетворительное, результаты анализов ниже допустимых пределов. В ближайшее время требуется лечение, покой и сбалансированное питание. – Сказал врач.

Стефан остался под наблюдением в больнице, а Лев Леонидович уехал домой. Хоть опасность миновала, начальник всё равно переживал. Он винил себя за случившееся и ежедневно навещал подчинённого. Льву Леонидовичу казалось, что переработка и одержимость исследованием вызваны, в том числе, его напором и слишком высокими требованиями. Всё это в совокупности привело к нервному срыву и проблемам со здоровьем.