Цветы с ароматом жестокости 2

– Это интересно…, – задумчиво протянул следователь.

– Это еще не все.

– Что еще?

– Еще свидетели нападения изменили свои показания. Утверждают, что не видели нападения на женщину и нападавшую Розу.

– Очень интересно…

– И есть еще кое-что, врачи вынесли окончательный диагноз – Роза Нелюдова здорова, но ей следует наблюдаться у лечащего врача.

– Вот оно как! – воскликнул следователь.

– Могу идти?

– Иди! – распорядился Аксен Никонович, ища в телефоне нужный номер.

– Алло, да, добрый! Посмотрите, пожалуйста, в деле Нелюдовых есть заявление от младшей сестры, на которую Роза Тарасовна напала прямо в психиатрической больнице?

Пока сотрудник полиции выполнял просьбу Аксена Никоновича, тот с усердием точил карандаш, но каждый раз при вытаскивании из точилки его грифель оказывался сломанным.

– Да, да, я слушаю. Как это, его нет? Так было же! А ну, посмотрите внимательнее!

Следователь замолчал, ожидая ответ. Он снова и снова вращал карандаш в точилке, но грифель упорно ломался.

– Не писала? Очень интересно. Ладно, понял. Спасибо.

Аксен Никонович положил трубку.

– Алеша! Да в конце концов, достань мне нормальные карандаши, эти никуда не годятся! – крикнул Аксен Никонович своему помощнику и со злостью швырнул огрызок карандаша в урну.

Глава 3

Жизнь семейства Нелюдовых в поселке шла своим чередом. За эти годы ничто не изменилось в устоях их дома.

– Сереженька, зря ты настроен так агрессивно. Бери пример со своей сестры Виолетты – узнала, что у нее есть богатый дядя, быстро смекнула свою выгоду, на семью плюнула, выставила себя жертвой, втерлась к нему в доверие и уехала жить в столицу.

– Баба Женя, ведь не так все было! – начинал злиться Сергей. – Дядя Игнат сам ее заметил, пожалел, проявил заботу, решил помочь…

– А чего ее жалеть-то! Ты что это, защищать ее вздумал?!

Сергей демонстративно вздохнул.

– Ишь, защитник нашелся! – продолжала баба Женя. – Виолетта нам всю жизнь голову морочила, тихоню из себя строила… вся такая худенькая, бледненькая, а сама та еще лиса. Если Роза с детства была наглой и своенравной, то эта изображала податливую, скромную девочку, слова лишнего из нее не вытянешь, а как следственное дело началось, так она вон как оживилась! Вмиг другим человеком стала!

– Все бабушка, хватит! Не поеду я к дяде Игнату! Не хочу просить у него помощи!

– Дурак, ты, Сергей! Езжай туда, Виолетту за горло возьми и скажи так строго, по-братски: «устрой меня на работу. Я – твоя семья, а семье надо помогать!».

– «За горло»! Бабушка, ну ты как скажешь! Не буду я этого делать! Все, разговор окончен, – с этими словами Сергей стремительно вышел из кухни и хлопнул дверью.

– Я тебе сейчас похлопаю! – тут же раздалось злобное шипенье жены старшего брата – Златы. Не видишь, дети спят. Алкоголик чертов!

Сергей зло фыркнул, быстро накинул куртку и вышел прочь из дома.

Как же теперь он ненавидел свою семью. После смерти отца и ухода из дома двух сестер, стало спокойней и просторней. Но потом Злата родила двойню, и в доме воцарился настоящий хаос. Дети всю ночь орали страшным криком, от которого было не сбежать. Иван и Сергей не высыпались, приходили на работу уставшими и измотанными. Иван терпел все эти мучения на правах родителя, а вот Сергей – просто так. От отца остался один дом на всех, в личном распоряжении младшего брата была лишь кровать, которая находилась за тонкой стенкой от младенцев. Чтобы быстрее уснуть и не просыпаться от плача по ночам, Сергей начал выпивать. Сначала вечерняя доза была небольшой, но постепенно она увеличивалась. Незаметно для себя, младший брат стал употреблять алкоголь не только перед сном, но и в обеденные перерывы. Это быстро донесли начальству. Строгий выговор не помог, Сергей продолжал пить даже в рабочее время, за что и был уволен. Девушка, с которой он встречался, быстро от него ушла к другому. Сергей остался без работы, девушки, но с пагубной привычкой выпивать. Тогда-то он запил по-черному. За небольшой промежуток времени из работящего парня младший брат превратился в спивающегося мужчину.

Семейство отреагировало плохо. Баба Женя Сергея била, ругала, оскорбляла, поливала холодной водой по утрам, но все было бесполезно. Злата не пускала его в дом, кричала, умоляла завязать с выпивкой. Дети плакали. Иван не раз выводил брата во двор, чтобы поговорить по-мужски. Там он бил Сергея, окунал головой в ведро с водой, грозил выгнать из дома, но это также не давало результата – брат продолжал пить.

– Слабохарактерным мы его вырастили! А все потому что в детстве мало пороли! – причитала баба Женя.

– Розу сильно пороли и что толку? Выросла и сдурела, – отвечал Иван. – Какой теперь от нее прок, когда с головой не все в порядке?

– Это плохой пример. Ты лучше посмотри на Виолетту, вон, как хорошо устроилась…

– Бабушка, ну откуда ты знаешь? Может, дядя Игнат на ней свою злобу каждый день срывает…

– Нет, Ваня, как ты еще не понял, наша Виолетта только кажется мышкой, на самом деле она хитрая…

– Да Бог с ней, давай лучше решим, что с Сергеем делать. Пьет, денег в семью не приносит, только продукты на него переводим. Я не могу содержать его до конца жизни. Мне, вон, свою семью кормить надо.

– Видимо, плохо, Ваня, ты с ним разговариваешь, раз он никак понять не может…

– Да как же плохо, в последний раз я сильно ему надавал, все лицо разбито было, а толку нет.

– А ты когда его бьешь, он защищается? Пытается сдачу дать?

– Нет. Стоит как истукан, только зажмуривается.

– Какая бестолочь бесхарактерная! – забубнила баба Женя. – Есть один способ, как от Сергея избавиться – надо к Виолетте его отправить, ну, вернее, к Игнату.

– Что ты говоришь?! Зачем он им нужен?!

– Может, Ваня, он им и не нужен, но родня, не оставят ведь на улице помирать.

– А если оставят?

– Игнат точно не оставит, раз поверил в нытье Виолетты, значит, осталась в нем хоть капля сострадания.

– Не думаю, Виолетта была еще ребенком, когда он оформил опекунство, а Сергей – взрослый человек, еще и пьет.

– Ну, так Игнат-то богатый, пусть лечение в клинике оплатит. Можно хоть что-то для своей семьи сделать?

– Что вы такое говорите? – вмешалась Злата, которая подслушала весь разговор. – Сергей нам не посторонний человек, нельзя отправлять его невесть куда. Вдруг его там не примут, что же тогда, он на улице жить останется?

– А ну, пошла отсюда, пока не дал, – замахнулся на нее Иван. – Ты здесь не решаешь.

– Пусть на улице в столице живет, все лучше, чем у нас тут, в доме, – недовольно сказала баба Женя.