Первый и последний

– Можно, конечно. Только попрошу тридцать человек съемочной группы и актеров отдохнуть. А, и еще каналу скажу, что я не могу снять этот эпизод, потому что у меня пикничок.

Триша смеется. Она знает, что мой сарказм безобидный, поэтому принимает его как неотъемлемую часть меня. Когда ее смех стихает, она произносит абсолютно серьезным голосом:

– Тебе нужно отдыхать, Долли. Сколько ты уже без выходных? Два месяца?

Три, но я ей этого не скажу, иначе она меня живьем закопает в одеяла в своем доме, только бы я поспала на час дольше.

– Как Адам? – спрашиваю я, решая сменить тему.

– Нормально. Вчера стойко снес полуночный поход в магазин за ананасом для меня.

– Не так-то просто быть мужем беременной женщины, – отвечаю я с улыбкой, глядя на то, как оживился поток машин. – Как ты себя чувствуешь?

– О, нормально. Но мои чемпионы в последние пару дней устраивают сумасшедшие пляски в животе.

– Говорят, они особенно активны ближе к родам.

– Ох, если бы ты только знала, как я уже хочу родить. Я как будто проглотила огромный арбуз, и теперь мне тяжело его таскать и все время хочется писать. – Я смеюсь над его сравнением. Вот такие утренние разговоры с Тришей всегда создают мне позитивное настроение на день. – А что у тебя нового?

– Ну, кроме того, что я опаздываю на встречу, Зеланд хочет отобрать половину моего дома.

– Какого хера? Когда ты узнала?

– Вчера вечером.

– Почему не сказала сразу, мы же переписывались вечером?

– Не было настроения.

– Хочешь, я приеду?

– Куда ты приедешь, беременная арбузом? Сиди дома, иначе родишь где-нибудь в аэропорту, Адам мне этого не простит.

– Он будет благодарен, – смеется Триша. – Он хоть и врач, но так боится идти со мной на роды, что, когда мы заговариваем об этом, он покрывается самым светлым оттенком белого.

– Так, может, не стоит ему устраивать такую пытку?

– Черта с два! Она сам захотел детей. Я просила еще годик подождать. А эта сволочь четко высчитал перерыв в приеме противозачаточных и сделал «упс».

Я не могу остановить смех, который буквально вырывается из моего горла и окрашивает яркими цветами салон автомобиля.

– Знаешь, сегодня я задумалась о продаже машины.

– Наконец-то, – выдыхает Триша.

– Да, наверное, пора. Милая, я приехала к продюсеру в офис, вечером спишемся.

– Давай, подруга, покажи им, кто тут самый крутой.

– Пока.

Я захожу в прохладное помещение студии звукозаписи и за стойкой ресепшен меня встречает приветливая девушка.

– Чем я могу помочь вам?

– У меня назначена встреча с Марком Гринбергом.

– Вы миссис Диккенс?

– Мисс, – на автомате поправляю я, и в который раз радуюсь, что оставила свою девичью фамилию.

– Простите, мисс. Пойдемте со мной. – Девушка выходит из-за стойки и мы двигаемся по артерии коридоров, а я ловлю себя на мысли, что вряд ли выберусь отсюда без посторонней помощи. – Меня зовут Алисия, я помощница мистера Гринберга. Он ждет вас вообще через десять минут, но, думаю, будет рад тому, что вы приехали раньше.

– Через десять минут?

– Ну да, к половине одиннадцатого.

Я не успеваю удивиться ее словам, потому что она уже стучит в дверь из матового стекла и распахивает ее передо мной, впуская в просторный кабинет. Из-за массивного стола поднимается невысокого роста ухоженный мужчина с посеребренными сединой черными волосами. Он широко улыбается, делая в мою сторону несколько шагов.

– Мисс Диккенс, спасибо, что пришли. Но вы даже рано. – Мужчина протягивает мне ладонь и я на автомате пожимаю ее, все еще переваривая информацию про раннее прибытие. – Марк Гринберг, очень приятно.

– Мне так же, мистер Гринберг.

– О, зовите меня Марк. Я, может, и стар для вас, но в душе мне все еще двадцать.

Я улыбнулась.

– Могу я задать вам вопрос? – спрашиваю, пока он провожает меня к диванам, стоящим справа и разделенным кофейным столиком.

– Конечно. Только скажите, будете ли вы что-то пить?

– Не откажусь от воды.

Он кивает.

– Алисия, – обращается ко все еще стоящей в дверном проеме девушке. – Принеси мне, пожалуйста, кофе, а мисс Диккенс воды.

– Конечно, сэр. Через минуту.

Как только Алисия исчезает за закрытой дверью, я усаживаюсь на один диван, а напротив меня садится Марк. Я рассматриваю его и удивляюсь: как человек, работающий в такой жестокой сфере, смог сохранить настолько искреннюю и лучезарную улыбку?

– Итак, вопрос, мисс Диккенс.

– Да. И зовите меня Долорес. – Он снова кивает. – Почему вы сказали, что я рано приехала, если встреча назначена на десять?

Улыбка Марка становится шире.

– Моя помощница звонила вашему, чтобы узнать ваш номер. Так вот он сказал, чтобы я рассчитывал на встречу с вами на полчаса позже оговоренного времени.