Пленница босса мафии

Он кивает.

– Ох, не нравится мне все это.

– Не тебе одному.

– Ненавижу двигаться в темноте. Никогда не знаешь, в какую сторону тебя накренит.

– Разберемся.

Я не люблю пустых рассуждений и разговоров о переживаниях и чувствах. И никогда не любил, но теперь особенно. Последние события в моей жизни заставили меня стать жестче, бескомпромисснее. Иначе в этом мире не проживешь.

Мы приезжаем в аэропорт и паркуемся у входа. Как по команде, молча выходим из машины. Адриан останавливается рядом со мной и наблюдает, как за нами паркуется черный джип, о котором говорил О’Салливан. Я не поехал с ними, потому что мне важно было понять, на чьей стороне Адриан.

– Ублюдки на месте, ? констатирует Адриан, и я киваю.

– Я пошел.

– Финн…

– Свяжусь, как только появится возможность, ? прерываю я его.

Мы с пониманием смотрим друг на друга и киваем. Мы оба осознаем, что это, возможно, наша последняя встреча.

Пройдя быструю регистрацию с помощью охранника О’Салливана, я сажусь в частный самолет, и через минут двадцать мы взлетаем. Ко мне подходит стюардесса. Она улыбается так, как будто я лечу в Вегас на выходные, а не в логово жестокого ублюдка.

– Мистер Фоули, виски? ? она наклоняется так, чтобы передо мной оказалась ее практически вываливающаяся из выреза рубашки грудь и поднос с бокалом. Я качаю головой. ? Тогда просто заберите привет от мистера О’Салливана.

Я смотрю, как над подносом медленно зависает ее сжатая в кулак ладонь, а потом на серебристую поверхность с негромким цоканьем падает резинка для волос. До боли знакомая. Синяя, бархатная, с какими-то металлическими подвесками. Резинка Мишель.

Глава 3

Финн

Из аэропорта я еду взвинченный. В машине со мной еще три мужчины. Двое сзади со мной и один за рулем. На улице темно, и я не вижу толком дороги. Мы едем довольно долго, и я успеваю еще сильнее накрутить себя. Тело напряжено настолько, что я даже не хочу спать, хотя уже начались новые сутки и время приблизилось к утру. Уже светает, и очертания приобретают реальные формы. Теперь я могу рассмотреть деревья, кусты и длинный забор, к которому приближается наша машина.

Мы подъезжаем к высоким автоматическим воротам, рядом с которыми расположено КПП. Оттуда выходит вооруженный охранник, здоровается с водителем, и ворота открываются. Все мое тело покалывает, пока мы едем от ворот к огромному особняку. Я мог бы наслаждаться видами, потому что они здесь наверняка шикарные, но я сканирую взглядом пространство для того, чтобы понять, с чем имею дело.

Машина останавливается у особняка, мы выходим. Двое охранников сопровождают меня в обход дома на огромный задний двор с бассейном, беседкой и широким патио. Вокруг стола уже суетятся две служанки, накрывая к завтраку. Желудок болезненно сжимается от вида еды, но вряд ли я смогу проглотить хоть кусочек из-за нервов.

– Присаживайтесь, мистер О’Салливан сейчас выйдет, ? произносит один из охранников, провожая меня к столу. Он отодвигает для меня стул, но я качаю головой.

– Мне комфортно постоять.

Он хватает меня за плечи и с силой усаживает на стул.

– Мистер О’Салливан не любит, когда его не слушают, ? все так же спокойно говорит он, а потом отходит на несколько шагов в сторону.

Я трезво оцениваю свои возможности. У этого гориллы, как минимум, два ствола под пиджаком, а я безоружен. В рукопашном бою я хорош, но не настолько чтобы положить его, и еще чтобы остались силы на тех двух, что стоят по углам дома, пытаясь слиться с пейзажем. Я обвожу взглядом дом. Огромный, двухэтажный особняк из серого камня, большие окна. Часть стены заплетена плющом, но вокруг окон растение аккуратно обрезано. Слева простираются многие гектары газона, насколько хватает глаз. По периметру высажены колоновидные ели или что это, я не разбираюсь особо в растениях. Красивое место. Красивое, но гнилое.

– Доброе утро, босс, ? слышу охранника и перевожу взгляд на дом.

Широкие стеклянные двери открыты, и дородная женщина катит инвалидное кресло со стариком на нем. Я быстро оцениваю его. По О’Салливану видно, что когда-то он был внушительного размера мужчиной, но сейчас усох и осунулся в связи с возрастом и болезнью. Сколько ему? Лет восемьдесят? Но его взгляд буквально пригвождает к месту. Цепкий, тяжелый. Он как будто смотрит в твою суть. От этого ощущения хочется поежиться.

Женщина подкатывает О’Салливана к противоположному краю стола, а охранник убирает оттуда стул, чтобы Кормак мог сидеть во главе стола в своем кресле. Как только он оказывается на месте, жестом отпускает всех. Охранник присоединяется ко второму на углу дома, а женщина возвращается туда, откуда пришла.

– Доброе утро, Финн, ? здоровается он, так же оценивающе глядя на меня. ? В жизни ты внушительнее, чем на снимках и видео.

Я не спрашиваю, о чем он, потому что уже сделал для себя вывод, что за мной следили.

– А вы наоборот, меньше, чем я думал. ? Он хрипло смеется. ? Где Мишель?

– Не волнуйся, с ней все в порядке. Она еще спит. Вчерашний перелет измотал девочку. Да и не только перелет. Впервые застрелить человека… Это, знаешь ли, оставляет некий отпечаток.

– Застрелить? ? переспрашиваю.

– Она уложила Мерфи, а один из моих парней закончил работу за нее.

Мои брови слегка взлетают вверх. Моя смелая девочка.

– Представляешь, Девин даже и слова толком сказать не успел, как Мишель выстрелила. Похоже, выйдя замуж за Малоуна и переспав с тобой, девочка опылилась. ? Он усмехается. ? Будем завтракать, ? говорит он немного громче, и тут же из стеклянных дверей выносят еще блюда.

Перед нами ставят тарелки с омлетом с беконом, фасолью и овощами, белым и черным пудингом, поджаренными шапочками портобелло. Желудок урчит, настойчиво требуя питание, а жгуты, обвившиеся вокруг него, не дают расслабиться и поесть.

О’Салливан кивает на мою тарелку.

– Приятного аппетита, Финн.

– Я не голоден.

– Невежливо отказывать хозяину дома. Если ты волнуешься о Мишель, гарантирую тебе, что ее никто и пальцем не тронул. Она ночью поистерила немного, ей дали успокоительное. Девочка спит. Как только проснется, ее к нам приведут. У меня нет намерения наносить вред ей или тебе.

– Зачем ты привез нас сюда?

Я все же беру вилку с ножом и приступаю к завтраку.

Кормак качает головой.

– Не с того начинается разговор. Для начала я хочу поблагодарить тебя за то, что снял сливки моей организации. Они давно протухли, и я сам собирался это сделать, но тут появился ты. Полный энтузиазма и праведного гнева, жаждущий мести молодой, сильный мужчина. Я впечатлен твоими навыками и мышлением. Тебе даже пару раз удавалось ускользнуть от меня. Но старика Кормака сложно провести. ? Он хрипло смеется. ? Я уважал твоего отца и ценил его. он был сильным мужчиной, принципиальным. Для него слово «честь» не было пустым звуком. Спасибо, ? благодарит он девушку, наливающую кофе в его чашку.

– Тогда почему ты позволил убить его, если у тебя такие длинные руки?

– Длинные, но не всесильные. Иногда обстоятельства сильнее нас.

– Значит, ты просто позволил этому случиться.

– Если ты ждешь моих оправданий, то их не будет Финн. Избрав этот путь, мы все должны осознавать, что каждую секунду ходим под пулями, и жизнь может оборваться так же внезапно, как и началась.

– Что тебе нужно от меня? Не проще было завалить меня без этих душещипательных историй? Или перед смертью потянуло на исповедь?