Загадка для Грома

Отрываюсь от губ Марты и ловлю ее поплывший от возбуждения взгляд. Трахнуть или просто…

– Встань на колени, – приказываю жестко.

Она облизывает свои соблазнительные губы и не ждет повторения приказа. Опускается на колени и смотрит на меня снизу вверх. Взгляд пылает, ресницы медленно смыкаются, а потом Марта снова распахивает глаза.

Молча киваю на свою ширинку, и ей не надо объяснять, чего я от нее жду.

Марта без единого слова тянется к моей промежности. Расстегивает пояс брюк, потом – вжикает молнией. Запускает руку в мои боксеры и выуживает каменный ствол, который уже разрывает от желания оказаться в тепле ее рта.

Кладу руку на ее макушку и подталкиваю к своему паху.

– Хватит облизываться, – хриплю. – Возьми его в рот.

Соблазнительно улыбнувшись, Марта подается вперед и обводит языком налитую головку. Обхватывает ствол и, потянув руку вниз, оголяет головку полностью. Скользит по ней горячим, влажным языком, задерживаясь на уздечке. Она знает, как мне нравится. Знает, от чего у меня срывает крышу.

Хватаюсь одной рукой за спинку кресла и крепко сжимаю челюсти, глядя на то, как Марта открывает рот и, сформировав губами соблазнительную “О”, вбирает в себя головку. Втягивает щеки и скользит этими греховными губами по стволу все дальше и дальше. Берет немного, отступает, потом насаживается глубже. И с каждым разом дальше и дальше, пока мой ствол не упирается в ее горло.

Закашлявшись, Марта выпускает его изо рта, а потом повторяет свой маневр.

Наконец приспосабливается и начинает ритмично скользить по члену губами, сжимая его у самого основания ладонью. Помогаю ей, двигая бедрами. Вторая рука легонько сжимает мои яйца, и в глазах темнеет от удовольствия.

Блядь! Каждую неделю мне минимум дважды отсасывают. Что же такого особенного в ее минете? По телу прокатывается волна дрожи, а по позвоночнику течет раскаленная лава.

Ускоряюсь, когда чувствую легкое онемение в затылке и жар в паху.

Несколько довольно жестких толчков, и я фиксирую голову Марты, кончая прямо ей в горло. Смотрю в слезящиеся глаза и на яркие губы, обхватывающие мой ствол. Тут ей самое место – на коленях передо мной.

Кончив, отстраняюсь и прячу ствол назад в боксеры. Марта жадно хватает ртом воздух и вытирает влажные губы. Проглотила все до последней капли, еще и облизнулась. Когда-то она была моей персональной шлюхой. В спальне, за закрытыми дверями. А вне спальни она была вполне приличной девушкой и потенциально будущей матерью моих детей. Но это в прошлом. А сейчас…

– Приведи себя в порядок, – приказываю сухо. – Мы едем пообщаться с охранником банка.

– Что, даже не поцелуешь? – спрашивает она, поднимаясь. Впивается в меня обиженным взглядом, и я вижу, как в ее глазах опять скапливаются слезы. Но нет, больше меня это не трогает. Год назад я был готов поменять землю с небом местами, только бы моя любимая улыбалась. Больше я таким идиотом не буду. Так что на ее вопрос только качаю головой. – Каким ты стал… циничным, – хрипло произносит Марта и забирает с пола свои трусики.

– Были причины, – бросаю равнодушно. – У тебя пять минут. Где ванная, знаешь.

Стаскиваю со стола сигареты с зажигалкой и иду на балкон.

Закурив, пялюсь на свой двор. Возле крыльца уже стоит машина, готовая отвезти нас с Мартой пообщаться с охранником банка.

Делаю затяжку и выпускаю сизый дым в пространство.

Вот теперь, когда напряжение сброшено, я жалею о сделанном.

Вообще, чувство сожаления мне неведомо. Точнее, я почти никогда его не испытываю, потому что каждый свой шаг продумываю заранее. Я привык все планировать, просчитывать и наперед знать все риски. А вот эти спонтанные экшены мне не вставляют. Слишком непредсказуемы последствия. Как, например, сейчас. Мне противно от чувства вины, которое сжирает меня изнутри.

Но я даю себе обещание, что эта акция одноразовая. Есть у Марты суперспособность вышибать меня из колеи. Я уже и забыл, как она раньше с легкостью ею пользовалась. И опять, черт подери, потерял бдительность.

Прочистив горло, передергиваю плечами и делаю новую затяжку.

Постепенно мое самообладание возвращается, и я облачаюсь в свою привычную броню.

– Я готова, – раздается за спиной.

Киваю, не поворачиваясь. Делаю еще одну затяжку и тушу окурок в автоматической пепельнице. Нажав на ручку, прокручиваю ее, и окурок падает внутрь, а потом крышка захлопывается.

Разворачиваюсь и, бросив взгляд на Марту, возвращаюсь в кабинет. Забираю свой телефон с пиджаком и запонками, а потом иду на выход.

Сев в машину, надеваю запонки.

– Я могу помочь? – предлагает Марта, на что я опять молча качаю головой. – Может, обсудим?

– Нечего обсуждать одноразовую акцию, – бросаю сухо. – Помолчи. Мне надо подумать.

Всю дорогу я чувствую, что Марту пенит, но она выполняет мою просьбу и едет молча. Мы приезжаем в недостроенный ЖК на окраине города, и Руслан петляет между домами, останавливаясь у последнего.

Выйдя из машины, иду сразу к стройке. Руслан открывает дверь для Марты и помогает ей выбраться на улицу, а потом я слышу, как она следует за мной.

– Слишком тихо, – говорит Руслан, когда мы заходим в дом.

– Да, – отвечаю задумчиво. – Мне тоже не нравится.

Он достает пистолет и делает шаг вперед.

– Держитесь за мной, – произносит тихо и, взведя курок, идет в сторону комнаты, где, предположительно, должны держать нашего заложника. – Блядь! – вскрикивает, свернув за угол.

Я быстро дохожу до того же угла, сворачиваю и застываю на месте. Сжимаю челюсти так, что рискую стереть зубы в пыль. Какая сука, интересно, сделала это?

Глава 7

Илья

Наш пленник мертв. Он валяется на полу, привязанный к стулу. Рядом с ним лежат трупы моих бойцов.

– Сука! – рявкает Руслан и обходит всех, пробуя пульс. Качает головой. – Все мертвы, – произносит.

Я бросаю взгляд на Марту, а потом оттесняю ее назад за угол, чтобы не смотрела на кровавое месиво, в которое превратились головы и пленника, и моих безопасников.

– Руслан, прикажи убрать тут. И найди мне тварь, которая это сделала.

Развернувшись, беру Марту за локоть и вывожу на улицу. Чувствую, как она дрожит. Приобнимаю за плечи и останавливаюсь возле машины. Открыв заднюю дверцу, усаживаю Марту на сиденье. Снимаю свой пиджак и набрасываю ей на плечи. Сам закрываю дверь и, прижавшись бедрами к тачке, закуриваю.

Задумчиво пялюсь на здание, а в голове начинают крутиться шестеренки.

По идее, никто, кроме моих людей, не знал, что мы вышли на охранника банка. За ним по-любому кто-то следил, чтобы убедиться, что он не сдаст заказчика.

Вздыхаю. Мне бы слиться с этого дела. Но адреналин, который до этого тек по венам, теперь закипает и начинает бурлить. Сложности только подогревают мою жажду добраться до сути.

На улице появляется Руслан, и я отхожу от машины, чтобы поговорить с ним.