Зефир в шоколаде

Особенно, меня впечатлило «может».

– Что ты молчишь, Лера?

– А что я, по-твоему, должна сказать?

Он посверлил меня взглядом, после чего ворчливо проговорил, разворачиваясь обратно к рулю:

– Хотя бы, спасибо.

– Оно тебе нужно?

– Судя по твоему тону, ты мне не веришь.

– Ну почему же? Но думаю, в твоём окружении очень много женщин, которые тебе нравятся, Антон. И не просто нравятся.

– Ты считаешь меня бабником? – Он казался не на шутку оскорблённым, до глубины души, но я в его обиду верить не спешила. И странно, даже разговором этим смущена не была.

– Для таких выводов я слишком мало тебя знаю, Антон. Но уверена, что у тебя достаточно широкий выбор… м-м, дам сердца.

Он кинул на меня подозрительный взгляд.

– Ё-моё, Лера, откуда ты всего этого набралась?

Вот на этом моменте я внутренне подобралась.

– Чего именно?

– Всех этих словечек, выражений, а главное мыслей? Дамы сердца, широкий выбор.

– Ты бы предпочёл, чтобы я всё называла своими именами?

– Вообще-то, да. Но сейчас уже не уверен, что тебе воспитание позволит.

– Как и повестись на твоё «нравишься», – решила сообщить я ему.

А он, кажется, обиделся немного, потому что буркнул:

– Ладно, посмотрим.

Я хотела спросить, на что именно он смотреть собрался, но в последний момент язык прикусила. Иначе этой перепалке с подтекстом, конца-края не будет.

Мы вновь приехали в «Золотой идол». С Антоном снова здоровались, а я держалась за его руку. То есть, это он меня за руку держал, а я не смела спорить, если честно, немного побаивалась всех этих людей и их внимательных взглядов. А Антону в какой-то момент пришло в голову меня представить, и мне пришлось навесить на лицо улыбку, знакомиться и даже выслушивать сочувственные речи.

– У моего отца было много знакомых, – в конце концов, заметила я.

– Полгорода, – отозвался Антон. – Так что, не удивляйся.

Мы сели за столик, Антон сам мне стул придвинул, а я на короткое мгновение ощутила прикосновение его пальцев к своей спине. Заподозрила его в умысле, в лицо Антону заглянула, но он казался задумавшимся. А когда сам за стол сел, сказал:

– Завтра надо будет сходить к нотариусу, заявление на вступление в наследство подать.

– Антон…

– Не спорь, пожалуйста. Если ты собираешься сомневаться дальше – ради бога, сомневайся, у тебя полгода впереди. Но заявление ты напишешь.

Как там Ленка сегодня говорила? Решительный и настойчивый? Что-то мне это уже разонравилось.

А Антон ещё и продолжил:

– Или ты собираешься подарить свою долю Марине? Боюсь, она тебе даже «спасибо» сказать забудет.

– Я не представляю, что я буду делать с этим наследством.

– Это ты сейчас так говоришь, а потом всё само собой решится. Компания работает, Лера, ею управляют профессионалы. Тебе надо лишь пожинать плоды, тратить деньги и иногда подписывать то, что я буду тебе давать.

– Ты сам всем занимаешься?

– Я контролирую процесс. Заниматься всем я физически не могу.

Я тихо поблагодарила официанта, когда он тарелку передо мной поставил, и бросила взгляд исподлобья на Антона.

– Ты встречался с Мариной Леонидовной после похорон?

– Вчера.

– И что?

– Что именно тебя интересует?

– Она говорила что-то про меня?

С ответом он помедлил, но, в конце концов, кивнул.

– Говорила.

После того, как он замолчал, отделавшись коротким утверждением, я голову опустила. Антон заметил и позвал:

– Лера.

Я помедлила, прежде чем посмотреть на него.

– Тебе не надо о ней думать. Ты ей ничего не должна. И чужого ты не забираешь. – Антон вдруг отложил столовые приборы, салфетку с колен снял, а сам пересел на соседний со мной стул. Это было странно, шептаться посреди ресторанного зала, а он ещё и за плечи меня обнял, склонил голову ко мне. – Давай с тобой договоримся, что ты не будешь из-за этого переживать. Я всё сделаю сам.

– Тебе это так сильно нужно?

Он немного отстранился, вглядывался в мой профиль, потом волосы мне за ухо заправил. Неожиданный жест, от которого я замерла.

– Это тебе нужно, Снежинка. И ты это поймёшь. Просто сейчас мне доверься, хорошо? А теперь ешь. Я видеть не могу, как ты салат вилкой ворошишь.