Змеиная невеста

* * *

Коридоры и комнаты мелькали перед глазами, он двигался, не сбавляя шага. Просто двигался, даже не зная, куда направляется. И хорошо, что никто не попался сейчас Далгету под руку. Иначе…

Оскорбление было немыслимым.

И он не мог ее за это немедленно наказать.

Наконец Далгет остановился. Стиснул кулаки, уставившись в потолок, а потом закрыл глаза, борясь с желанием вернуться и… Что?

«Что ты сделаешшшь?» – шипело в нем змеиное естество.

Наг не может вредить своей ИматАани. Она драгоценна. Будущая мать его потомства. Повезло же ему. Драгоценная ИматАани даже к нему не привязана!

Мужчина тряхнул головой, блестящие черные волосы рассыпались по плечам, скользя, словно живые змеи. И беззвучно выругался, стискивая зубы.

Он просто недооценил девчонку. Казалась такой хрупкой, беззащитной, напуганной. Никакой истерики, глупых выходок. Кроме разве что того, что сама полезла в ловушку. Наивная, недалекая, тихая…

Коварная!

Она вышвырнула его из спальни, как нашкодившего щенка, и даже голос не повысила! О, как Далгет сейчас был зол на себя, как исходил досадой.

Как он мог забыть, что она фактически привязала его к себе?! А как она пыталась сбежать?! Он не удивился бы, если бы узнал, что все это организовала она сама и что Камаль действовал по ее указке. Использовала щенка в своих целях, иначе зачем ей было его выгораживать? Теперь все представало в ином свете. И не было конца и края подозрениям, рождавшимся у него в голове.

Но это не объясняло той иррациональной обиды, которая грызла его сейчас.

Он ведь, когда шел к ней, не хотел касаться ее, перебарывал себя, убеждая необходимостью. И был буквально оглушен, когда сама от него отказалась. Такое чувство, что разрубили часть души пополам. И эта отрубленная половина бьется, не находя себе места.

Мужчина откинул голову назад и мрачно усмехнулся. Его, Далгета Умранова, выставили за дверь. Невеста ясно дала понять, что не желает его видеть? Что ж, отныне она его не увидит.

Ему найдется, чем скрасить скуку. Дела, которые пришлось временно отложить из-за этой свадьбы. Собрать клан, провести расследование, наказать всех, кто посмел проявить неуважение и готовил заговор. Врагов – уничтожить безжалостно.

Множество дел!

И девчонка в спальне занимает в списке этих дел далеко не самое важное место. Надо просто успокоиться и забыть о ней. Но братьям говорить о том, что ходил к ней, Далгет не собирался. Им незачем об этом знать, и для них ничего не изменится.

Захри и Саха останутся при девчонке постоянно.

Будут охранять, займутся ее воспитанием и образованием. Привьют его невесте хоть какие-то правила, а заодно проследят, не тянутся ли к ней нити заговора. А он займется делами рода. И не вспомнит о девчонке до тех пор, пока она не поменяет свой характер.

Свет, падавший на него сверху, немного изменился.

Скоро утро, а он и не заметил. Далгет провел рукой, откидывая волосы со лба, и отправился к себе.

Глава 9

Однако, оказавшись у себя, Далгет так и не лег спать. Несмотря на то, что уже успокоился и выбросил из головы все, что было связано с его невестой.

Мужчина стоял у проема, из которого открывался вид на террасу подземного сада. Рассеянный свет утра обтекал его крепкую фигуру, золотил смуглую кожу могучих плеч и ложился матовыми отблесками на влажные волосы.

Вода смыла все: раздражение, ярость, непонятную обиду, – он снова чувствовал себя неуязвимым и бесстрастным. Но внутри, в глубине, остался осадок. Разъедал ту разрубленную часть души.

И это пройдет. Чем скорее он окунется в дела, тем меньше времени останется на глупые чувства. Не зря его отец всегда говорил, что Истинный Наг не должен допускать в свое сердце волнений. Это заставляет распыляться, делает его слабее. Сила. Братья – часть его, семья. Сыновья, которые родятся у него. Остальное – второстепенно.

Это пройдет.

С влажных волос отдельные капли стекали на торс, бежали дорожками вниз. Он быстро обтерся и стал одеваться. Получив ментальное разрешение, прислуга неслышно заскользила, приводя в порядок комнату. Не обращая внимания на привычную суету за своей спиной, Далгет закончил с одеждой и направился в кабинет.

К тому моменту, когда явились братья, он уже полностью владел собой. И с обычным своим непроницаемым видом сидел за рабочим столом, занимаясь делами рода. Успел даже сделать несколько указаний по внутреннему распорядку и отдал приказ собрать весь клан. В том состоянии, в котором он находился теперь, работалось на удивление продуктивно, но почему-то результат не приносил удовлетворения. Проклятый осадок всплывал некстати и отравлял все.

Саха прошел вперед первым.

– Рад тебя видеть, брат!

За ним Захри. Далгет кивнул обоим, знаком показал, чтобы садились, и пока они занимали кресла напротив, опустил взгляд на свои руки.

– Ты собрал клан, – утвердительно сказал Захри.

Далгет кивнул, скрещивая пальцы в замок.

– То, что позволили себе наши враги, нельзя оставить безнаказанным, – проговорил он наконец. – Любое проявление милосердия будет расценено как слабость.

Холодная усмешка скользнула по губам Захри. Все прекрасно понимали, о каком милосердии могла идти речь. Камалю оставили его жалкую жизнь, но род, допустивший подобное, должен понести заслуженное наказание. Никто не смеет переходить дорогу Умрановым. Захри опустил ладони на подлокотники и крепко сжал их.

– В таком случае, брат, мы немедленно выступаем.

– Да, – тут же откликнулся Саха, поднимаясь со своего места.

– Нет, – оборвал его Далгет.

Младший удивленно застыл, а потом снова плюхнулся в кресло.

– Нет? – Захри смотрел на него, чуть прищурив свои бездонные темные глаза.

– Этим займусь я, – сказал Далгет. – А вы останетесь здесь и будете оберегать избранную.

Несколько долгих секунд висело молчание, потом братья переглянулись, а Далгета взяла досада. Ни слова не было сказано, но почему-то ему казалось, что братья обо всем догадываются. Хотя его и не должно было волновать, что они по этому поводу думают, в душе снова всколыхнулся неприятный осадок.

Но тут Саха встал, приложив руку к груди:

– Ты можешь не сомневаться, брат. Ошибок больше не будет, мы не допустим, чтобы с ней что-то случилось.

Далгет понимал, что младший волнуется и старается загладить свою оплошность. Он кивнул.

– Не сомневаюсь, – сказал, обведя взглядом обоих. – И еще. Я хочу, чтобы вы занялись образованием и воспитанием моей невесты. Она должна знать нашу историю и обычаи и уметь вести себя.

– Разумеется, брат, мы сделаем все возможное, – ответил Захри, глядя на него.

– На этом все, – Далгет поднялся со своего места и вышел.