Мистер Маникюр

– Извини, – надулся Илья. – Вы из-за этого с мамой поссорились.

– Мы не ссорились. Просто вредничали, – продолжал лукаво улыбаться я. – Вы тоже то с Лизой, то с Полиной вредничаете. Ну, вот и мы.

Оказавшись под душем, я снова вспомнил Ирину. Интересно, она так же мужу мозг выносила или еще хлеще? Но такая женщина, как она, имеет полное право требовать лучшее: она красива, умна, сексуальна. С другой стороны, чем хуже моя Светка? Вот попался бы ей не я, а какой-нибудь олигарх или просто зажиточный мужик, с которым ей не пришлось бы паниковать из-за потерянных тапок, и что? Наверняка в таком случае она бы тоже открыла свое дело, и ей бы тоже пошел загар с Мальдив в сентябре, и все эти дорогие шмотки, и, конечно, премиальный кроссовер ей бы тоже очень пошел.

В памяти всплыл 2002 год. Первые числа сентября. Теплые, солнечные. С деревьев только начала опадать листва. Мы со Светой возвращаемся из районного ЗАГСа, где только что подали заявление – свадьба через месяц. К ее золотым локонам прицепилась длинная, едва заметная в лучах солнца паутинка. Я снимаю ее и отправляю лететь по ветру. Светка улыбается – на ее губах уже нет той красной помады, которую я видел в первый день нашего знакомства – любой удобный момент мы использовали для поцелуев, и помада была ни к чему.

– Представляешь, – обиженно начала Света, – сказала кадровичке о нас, так она стала орать и отговаривать меня от свадьбы! Заявила, что я достойна большего и посоветовала искать жениха среди владельцев заводов, газет, пароходов. А с тобой, говорит, так и буду на общественном транспорте ездить.

– Ну, все правильно сказала, – погрустнел я. – Ты такая красивая и крутая – по утрам на планерках у гендиректора заседаешь, с главным инженером «на ты», о тебе даже в нашей заводской газете статья на первой полосе вышла!

Светка рассмеялась.

– Статья в заводской газете – это, конечно, самое главное! Так ты что же – отказываешься от меня? Или, может, женишься, потому что я – твоя начальница?

Она продолжала смеяться.

– Я тебя люблю, – ответил я и сделал паузу. До этого момента я ни разу не признавался Светке в любви. Да и вообще никому не признавался в этом.

Она всматривалась в меня как завороженная и глупо улыбалась.

– Мне никто никогда не говорил, что любит, – она вытерла слезу и стала целовать меня, – а владельцы заводов и пароходов – что с них взять, скажи! Они же старые, у них свои жены есть. Им только любовницы нужны. Я сама в состоянии заработать себе и выбрать мужа, которого люблю, а не выскакивать замуж ради денег! А ты у меня молодец, ты тоже обязательно станешь богатым и знаменитым!

Какой же в этот момент Светка казалась сильной! Мне думалось, если зацеплюсь за нее, то обязательно тоже дорасту, а то и перерасту ее. Мне был двадцать один год. Что я вообще понимал в этой жизни?

Уже будучи беременной, Света призналась: за пару месяцев до моего появления на заводе она рассталась с женатым любовником – начальником какого-то отдела то ли сбыта, то ли еще чего. Тот больше года кормил ее обещаниями – говорил, разведется, и в итоге остался со своей тридцатипятилетней женой-лаборанткой – старухой, как повторяла Светка, и занудой, но воспитывающей от него двоих детей. Разрыв произошел по его инициативе: плакал, говорил, что любит, но семья дороже. Пытаясь утешиться, Света закрутила роман с инженером-технологом – не такой важной птицей, как чувак из руководящего звена, но зато веселым и щедрым. Правда, тот сразу предупредил: живет для себя, никакой семьи в планах нет, да еще и предложил нетрадиционный секс. В общем, вовремя я появился: молодой, холостой и наивный.

– Очень хорошо, очень! – послышался за моей спиной голос Ирины, когда я закончил мудрить с ногтями очередной модели. – Жень, ну вы просто волшебник! В следующий раз будете делать мне!

Мои уши загорелись, и я подумал, что всем уже видно, как они позорно багровеют, и все-таки выговорил без заикания: «Спасибо, буду рад!» На следующий день Ирина действительно села напротив меня, побарабанив длинными тонкими пальцами по лампе для сушки ногтей. Большой, указательный и безымянный пальцы на правой руке украшали золотые кольца с бриллиантами и сапфирами.

– У вас безупречный френч. Такой жалко снимать, – промямлил я и, как мне самому показалось, виновато (хотя в чем я виноват?) посмотрел в ее глаза – добрые и одновременно властные.

– Пилите, Женя, пилите! – скомандовала Ирина.

Я взял ее руку в свою. Кожа Ирины оказалась настолько мягкой, что не хотелось отпускать. Через ткань моей маски едва улавливался сладкий запах ее духов.

– Что будем делать? – я коснулся фрезой ее ноготочка.

– А что вы посоветуете? – кокетливо спросила Ирина.

Я готовился к этому вопросу, знал, что она обязательно его задаст.

– Может быть цветной френч? – мой голос немного дрожал. – Скомбинируем с эффектом омбре или используем втирку?

– Давайте с втиркой, – широко улыбнулась Ирина и еще больше подвинулась к столу, ее колено коснулось моего. Стало душно.

Ирина внимательно следила за моими движениями, но я все же изредка ловил ее хитрый взгляд на своем лице, наши глаза встречались, и это вызывало волнение.

– Ваша жена и девочки наверняка уже хвастаются подругам своими ноготочками, – прервала неловкую паузу Ирина.

– Нет, они пока не знают, что я учусь здесь, – робко ответил я, понимая, что это странно – не сказать жене о своей учебе.

– Готовите сюрприз?

– Типа того. Ну и, если честно, еще не решил, как правильно объявить обо всем. Сначала не посоветовался – стоит ли учиться, а теперь уже немного боязно признаваться.

– Запилит? – надменно улыбнулась Ирина.

Я по-дурацки рассмеялся и кивнул.

– Однозначно. Запилит. Сейчас я работаю в строительном гипермаркете, Света – это моя супруга – думает, что до Нового года у меня прибавилось дел, вот и задерживаюсь. Я наплел.

– Вот поэтому я не сторонник семейной жизни, – вздохнула Ирина. – Любой шаг нужно согласовывать, как в детстве с родителями. Представляете, если вы все-таки решили бы посоветоваться, а жена бы сказала: нет, никаких курсов, эти деньги – на… ремонт, например.

Я почему-то сразу вспомнил первую брачную ночь. Конечно, секс у нас был уже далеко не первый, мы даже утром, перед ЗАГСом, успели побаловаться в постели, и только потом я уехал к родителям за костюмом, а к Светке прибыла бригада в составе парикмахера и визажиста. И эта ночь отличалась только тем, что мне предстояло снимать со Светки не деловой костюм и не халат, а свадебное платье. В остальном все произошло так же чудесно, как и в предыдущие разы.

Вернувшись из душа, я застал свою новоиспеченную жену голой, в позе свечки – обхватив руками бедра, она елозила пальцами ног по ковру, висящему на стене.

– Ты чего? – удивился я.

– Говорят, так надежнее, – объяснила Светка.

– Надежнее что?

– Что-что? Хочу забеременеть! – Светкин взгляд передавал: «Какой же ты непонятливый!»

Я растерялся.

– Думал, ты таблетки пьешь…

– С этого месяца – нет.

– Но, может быть, еще немного подождать?

– Жень, сколько ждать? Мне двадцать четыре года! Мама меня в двадцать родила, а ее мама – в девятнадцать.

– Но, может быть, сначала для себя пожить, карьеру сделать? – предложил я.

– Пока сделаем, уже болячек нахватаем, какие потом дети родятся? Нет уж, лучше сейчас. И очень здорово, если получится в первую же брачную ночь! Правда же?

На самом деле, я был огорошен тем, что Света решила беременеть, не посоветовавшись со мной – к детям я точно готов не был. Мне хотелось сказать ей об этом, но портить день нашей свадьбы выяснением отношений не стал. Да и шансы, что ее затея, вернее мои сперматозоиды выстрелят с первой же попытки, по-моему, были чудовищно малы. Я решил, что в следующий раз просто буду аккуратней, и вообще серьезно обсужу этот вопрос с женой. Но ровно через три недели тест на беременность показал пресловутые две полоски. С тех пор главной целью моих творческих и профессиональных поисков был не личностный рост, а заработок на витамины, УЗИ, «хорошего врача», подгузники и так далее.

– Боюсь, жена так бы и сказала: ремонт! – согласился я в ответ на размышления Ирины о моих семейных тратах.

– А ведь я уверена, что наши курсы – это ваш шанс начать новую жизнь. И не только ваш, – Ирина стала говорить чуть громче, заметив, что Наталья Викторовна – та, которая учительница истории, постоянно оборачивается в нашу сторону. – Друзья, важный момент! – продолжила громко Ирина, держа один из своих пальчиков в моей руке. – Во время работы мы должны хорошо чувствовать клиента: хочет ли он поболтать, излить душу или же посидеть в тишине. Хорошо, когда в кабинете или салоне есть телевизор, по которому крутятся сериалы и ток-шоу, либо радио. Тогда темы для разговора искать не нужно, и неловких ситуаций из-за бурлений в животе у клиента или у вас не случится (в зале послышалось женское «хи-хи»). Что касается болтовни. Инициатива беседы должна исходить от клиента. Особенно если он, а скорее она, приходит к вам впервые. Хочется поговорить – пусть говорит, но вы не должны задавать слишком личные вопросы и не давать советы, как и выливать на человека свои проблемы. Хоть психологу вы пилите ноготочки, хоть проктологу (ученики и модели снова захихикали, улыбнулся и я). Также не стоит упоминать о рассказанных клиентом проблемах во время его следующего визита. Спросите просто: «Как дела?» Захочет – продолжит изливать душу, не захочет – поговорите о чем-то отвлеченном. Дети, школа, спортивные секции, вред от компьютерных игр, дача, путешествия… Женщины могут говорить об этом без конца. Главное – не касайтесь политики. Ну и, думаю, всем понятно, что истории клиентов, особенно личные, нельзя сообщать другим. Город у нас маленький, так что расскажете секрет одной – будут знать все, а это не всегда хорошо. Можно испортить репутацию, потерять клиентов.

Несколько лет назад жена, вернувшись домой с очередным свежим маникюром, со смехом рассказала прямо в коридоре о нашей соседке с третьего этажа Оксане. Та закрутила роман с учителем своего сына-одиннадцатиклассника. Парень – намного младше Оксанки – вчерашний студент, преподавал физику. Когда у сына пошли тройки и двойки, соседка решила поговорить с педагогом один на один. Беседа получилась такой, что сначала Оксана стала зависать в клубах, затем реанимировать спину после жарких свиданий в ее машине в дубовой роще на окраине города, а потом лечиться от какой-то инфекции, подхваченной у этого юного паразита. А может, и не у него. Ведь после физика сорокадвухлетняя тетя переключилась на физрука из этой же школы.