Скандал в академии магии. Интервью с ректором
Отложив мел в сторону, я еще раз осмотрела помещение. М-да, самое время отыскать уборщицу, которую за пару дней я в глаза ни разу не видела ни на одном из этажей, и запросить у нее швабру с тряпкой.
Уже через три часа я тихо ненавидела все вокруг. Не спасала даже Нира, пришедшая ко мне на выручку. Судя по всему, пункт «не сойти с ума» дал трещину, потому что к концу дня у меня уже нервно дергался глаз.
Ну как можно быть такой свиньей?!
Часть поверхностей оказалась залита зельями, некоторые из которых были настолько липкими, что отдирать тряпку приходилось чуть ли не зубами. Нира, понюхав эту бурду, экспертно заявила, что с таким трудом оттирать нам приходится несильное приворотное зелье. Откуда у бывшего декана факультета искусств такая страсть к эликсирам, мы так и не поняли, но нашли пятна и от других не самых законных смесей.
– Эрна, я так не могу-у-у-у, – застонала Нира. – Почему ты не используешь магию?
– Если ты сейчас метнешься в библиотеку за учебником по бытовым чарам, так и быть, что-то наворочу, – огрызнулась я. – Я из бытовых знаю три формулы! Одну из них ты уже имела удовольствие лицезреть. Как-то раньше недосуг было этим заниматься. Но вот что-то мне подсказывает, что в библиотеке ВАКа такого учебника нет!
Как говорила моя бабушка: «Бытовая магия – это алфавит для бедных. Тебе это ни к чему». Я никогда не считала, что знания бывают лишними, но в бытовой магии и правда плавала.
– Хм, – очень задумчиво и не менее глубокомысленно изрекла Нира, усаживаясь на частично очищенный стол.
Я еще с большим остервенением принялась драить поверхность.
– Кажется, я знаю, где такое можно раздобыть! – воскликнула соседка по комнате уже через пару-тройку минут. – Я быстро!
И меня бросили. Отчего сразу закралось подозрение, что ей просто надоело убираться и потому подруга взяла самоотвод. Обвинить ее в этом я не могла: была б моя воля, я б тоже слиняла.
– Как ваши успехи? – раздался голос от порога.
И именно тогда, когда я встала на колени, пытаясь отдраить очередное пятно. М-да, господин ректор, вы очень вовремя заглянули. Представляю, как выгляжу. Волосы сбились в мочалку, косметика размазалась, форма выглядит еще хуже, чем после вчерашних грязевых ванн. А комната как была засрана, так и осталась. Разве что от мусора мы избавились… Если это можно назвать успехом, спорить я, конечно, не буду.
Встала на ноги, откидывая за спину длинные каштановые волосы.
– В процессе, – ответила, тяжело выдыхая.
Ректор, как и всегда, был одет с иголочки. Он как-то не вязался со всем происходящим в сто пятнадцатом кабинете.
Мужчина заинтересованно прошелся взглядом по написанному на доске.
– Только одного человека в редколлегию нашли? – усмехнулся он. – Негусто.
А то я сама не знаю!
– Студенты пока недооценивают силу прессы, – иронично протянула я.
– Уверен, у вас получится их переубедить. Помощь не нужна?
Я на мгновение представила Дарена Неррса ползающим по полу и с ругательствами оттирающим пятна с пола бывшей заместительницы, которая явно решила подгадить напоследок. В переносном смысле. Хотя…
– У меня как раз студенты спрашивают, что делать на отработке, – продолжил ректор. – Вчера вот столовую вымыли. Могу выделить парочку, чтобы и вам помогли. Только вынужден заранее предупредить: почти все вчера ставили против вас.
Я мысленно содрогнулась. Наживать себе еще больше врагов не хотелось. И вторая часть меня хотела ехидненько спросить, наказан ли тот, кто ставил на меня.
– Нет, спасибо. Мы справимся.
– Мы? Вы и ваша гордость?
– Я нашла! – Нира именно в этот момент вернулась в комнату, размахивая какой-то книгой.
– Сделаю вид, что этого не видел, – флегматично произнес ректор и скрылся за дверью.
Мы с подругой остались вдвоем. Выглядела она при этом чем-то раздосадованной.
– Это запрещенное издание, – горестно протянула она.
– Запрещенные бытовые чары? – недоуменно поинтересовалась я.
– Чары не запрещенные, издание запрещенное… В академии. – Нира тяжело вздохнула. – Впрочем… Он сказал, что ничего не видел.
Она вмиг повеселела и протянула мне фолиант.
«Тысяча и один способ стать хорошей женой».
– Чего?! – опешила я.
– Шестая глава, – с готовностью отозвалась Нира.
Я недоуменно перевела взгляд на содержание. И тут же покраснела. О таких способах явно не рассказывают благородным девицам. Чего тут только не было…
– Шестая глава, Эрна, – терпеливо повторила соседка по комнате. – Там есть с десяток бытовых формул. Все остальное к делу не относится, но я выпросила книгу на три дня, так что у тебя будет время посмотреть картинки.
Там еще и картинки есть?!
Все же добралась до шестой главы, стараясь не сильно при этом листать книгу. В самом верху было написано:
«Если муж пришел с работы раньше, а вы засиделись с подругами за бутылочкой вина, вам помогут несколько советов из этой главы.
Во-первых, расскажите супругу, насколько тяжелый был у вас день. Посетуйте на отсутствие домработницы.
Во-вторых, используйте знания, данные вам в третьей главе – хороший массаж еще никому не повредил!
Если же ваш супруг требует порядка в доме, помогут несколько нехитрых формул…»
Офигеть. Нет, не так. ОФИГЕТЬ.
Ладно, что там за знания давались в третьей главе я еще гляну, если со стыда во время чтения не сгорю, а пока перейдем к формулам.
Чары и правда оказались нехитрыми, я почти сразу разобралась, как это должно работать. Уже через двадцать минут комната блестела чистотой.
– Так мы же и во время дежурства можем ими пользоваться, – обрадовалась я. Не придется вручную драить унитазы!
– Это вряд ли, – вздохнула Нира. – Иначе наши, из тех, кто умеет пользоваться магией, давно бы уже так и убирались. Есть подозрение, что бытовые чары работают только в административном корпусе.
Хм… Блоки, значит, стоят. Если удастся обнаружить, где они размещены, вероятно, я смогу чуть скосить вектор формулы. Интересно, сколько мне, если поймают, начислят штрафных баллов? Когда там наше дежурство? Через полторы недели?
* * *– Фирс, можно я украду минуту твоего времени? – Вечером я поймала парня в столовой и, сказав Нире, что сейчас вернусь, направилась прямо к нему за стол. Он ужинал в одиночестве в обнимку со своим блокнотом.
– Что-то случилось? – поинтересовался незадачливый ухажер.
– У тебя выпало. – Я положила перед ним лист, который еще днем обнаружила на подоконнике. – Прости, случайно прочитала.
– Случайно? – едко поинтересовался Фирс. – Это как?
– Не думала, что там что-то секретное, прости меня, – не отводя взгляда, произнесла я. – Хотела предложить тебе место в редколлегии академической газеты.
– Я верно понимаю, что, если не соглашусь, ты расскажешь, что было в этом листе… – Парень украдкой бросил взгляд на Ниру, смотрящую на нас с подозрением через несколько столов.
Оп-па… Вот, значит, как.
– Нет, – мягко ответила я. – Просто считаю, что у тебя талант и ты можешь многое сказать на всю аудиторию академии. И даже не думала шантажировать этим любовным посланием. Кстати, ты будешь его отправлять?
Фирс фыркнул, сощурился и ответил:
– Знаешь, сколько у меня их?
– Нет, – ответила я, стараясь игнорировать насмешливый тон парня.
– Много. И ни одно я не отправил.
– Почему?
– А зачем? – вопросом на вопрос ответил Фирс. – Даже если ты вдруг расскажешь, никто не поверит.
– Да не стану я этого делать! – оставалось только выкрикнуть. – Чужие любовные истории меня мало волнуют. И, кстати, Нира тоже состоит в редколлегии.
Фирс склонил голову набок, продолжая сверлить меня оценивающим взглядом.
– Какая тематика статей будет в твоей газетенке? – внезапно спросил он.
– Ты будешь ограничен только законом, – радостно уверила я, понимая, что тот почти согласился. – Все, о чем захочешь написать…
– Хорошо, – кивнул он, недослушав.
Фух! Остался только один.
Глава 7
Шел третий день моего пребывания в Высшей Академии Кантора. На парах не случилось ничего особенного, потому я назначила первую встречу редколлегии на послеобеденное время. Фирс и Нира сидели напротив, явно не понимая, что им делать. Ждали моих вступительных слов, но я чувствовала себя так же, как и они. Гадала, что предпринять.
– У вас есть кто-нибудь на примете на место четвертого члена?
– Я не знаю даже, как тыего заманила! – Нира кивнула на Фирса. – Обычно все пытаются найти себе какое-то простенькое непыльное занятие, создание газеты таковым не назовешь.
Фирс лишь флегматично пожал плечами.
– Ладно, – выдохнула я. – Займусь этим прямо сейчас. К понедельнику нам уже надо сделать выпуск. А значит, сдать все материалы к субботе. Ваша задача, пока меня не будет, составить список тем, которые вам покажутся интересными.
Я направилась к выходу, уже потянулась к ручке, как вдруг в дверь постучались. Открылась она в тот же миг, но я успела отскочить в сторону.
Честер?! Он-то что тут делает?
– Слышал, вам нужны участники, – как ни в чем не бывало произнес парень, проходя внутрь и усаживаясь на свободный стул. – Я готов.
– Но ты же с факультета боевой магии! – выпалила я, выразительно кивнув на его темно-синюю форму.
– Я помню, – с важным видом кивнул Честер. – Это не является препятствием для работы на вашем факультативе. Вот, кстати, заявка.
Он выложил на стол заполненный от руки лист. Я оставила целую стопку таких в столовой, но так и не увидела вприпрыжку бегущих к нам студентов.
– Я же обещал, что найду выход. – Он подмигнул.
А я начала закипать. Да что ж это такое-то?!
– Мы не каждого берем, – сухо произнесла я, заглядывая в заявку и пытаясь найти там хоть один пункт, по которому мы могли бы отклонить кандидатуру Честера.
– Вынужден напомнить, Эрна, у тебя нет выбора, – с мстительной такой улыбочкой произнес Фирс. – К понедельнику уже должен быть готов номер, а ты этого не сможешь сделать, пока в редколлегии не наберется минимальное количество участников. Как ты понимаешь, никто сюда не рвется по собственной воле.
Вот тебе и «обращайся, если тебя кто обижает». Предатель!
– Хорошо, – недолго подумав, сказала я. – Добро пожаловать в «Хроники ВАКа».
«Ладно», – это я пробормотала мысленно самой себе. Потом глубоко вдохнула, обвела всех присутствующих тяжелым взглядом и начала:
– Что любят все люди?
– Книги читать? – тут же спросила Нира.
– Поесть, – фыркнул Фирс.
Честер отмолчался.
– Скандалы, разоблачения и сенсации, – поделилась и собственными выводами. – В первом номере нам нужно рассказать нечто такое, что взбаламутит общественность, привлечет внимание к «Хроникам ВАКа». Есть идеи?
– Еда в столовой? – Фирс стоял на своем.
– Обязательно, но сенсацией это не станет – все и так знают, что кормят там по большей части отвратительно.
– Карикатурная зарисовка на разные типы студентов?
Вариант! Но такой информацией всю газету не заполнишь.
– Разоблачение тайного романа одного из преподавателей со студенткой? – внезапно подал голос Честер.
Мы все уставились на него. Тайный роман преподавателя и студентки? Идея хорошая, вот только…
– Как-то это… кхм… не по-людски. – Я сомневалась. – Вдруг это испортит им жизнь? Или преподавателя уволят?
– Уволят, как только станет известно. Но, если ты хочешь сделать по-настоящему громкую газету, придется забыть о морали, – внезапно жестко заявил Чес. Но уже через секунду вернул голосу былую легкость: – Впрочем, что ты скажешь, если этой студентке статья сыграет только на руку?
– Это как? – Нира нахмурилась.
– Она будет ждать тебя сегодня вечером. – Чес не сводил с меня испытующего взгляда, но при этом достал из кармана сложенный вчетверо лист, опустил на стол и придвинул ко мне. – Дальше сама решай, что ты будешь с этим делать.
– Хорошо. – Я кивнула и убрала лист в карман форменного пиджака. Легко улыбнулась. – Все ваши идеи стоящие. Хотела бы добавить и свою.
Прошлась пальцами по лежащему передо мной уставу академии, положила ладонь на завернутую в плотную бумагу – чтобы не было видно обложки – книгу, добытую Нирой.
– Что вы скажете, если мы поменяем ужасный цвет формы студентов с факультета искусств? – произнесла я.
В комнате воцарилась тишина.
– Вот тут, – я стукнула пальцем по обложке устава академии, – сказано, что все обучающиеся должны ходить в одинаковой форме, выданной администрацией. Цвет должен соответствовать определенному факультету, то есть быть единым. Если нам удастся убедить всех искусствоведов, то с помощью уже этой книги… – Теперь я коснулась второго фолианта. – Можно будет задействовать формулу из бытовой магии.
Я благоразумно умолчала о том, что этот совет давали для сведения с ковра винных пятен, оставшихся после посиделок с подружками. Оставалось лишь чуток перекроить чары. Вот уж не думала, что в книге «Тысяча и один способ стать хорошей женой» можно найти множество полезных чар.
– И чего мы добьемся этим высказыванием? – скептично поинтересовался Фирс.
– Во-первых, обратим внимание всей академии на факультет искусств. Во-вторых, укажем на брешь в уставе, чего не смогли сделать даже законники. В-третьих…
– Не уверен, что искусствоведам нужно внимание, – хмыкнул Фирс. – Да и законникам попросту не хотелось менять форму.
– Зато форма нормального цвета очень даже нужна, – заспорила с ним Нира.
Ох…
– Вам нужна, а мне как-то до…
– В-третьих, это дополнительный информационный повод.
– …который мы же сами и создали.
– Ну ты и зануда, Фирс, – фыркнула Нира.
– Ладно, – выплюнул парень, дернув плечами. – Не уверен, что это действительно годная идея, но в качестве перебивки для всего остального сойдет. Впрочем, не факт, что остальные поддержат.
Я уже сама начинала сомневаться в том, что идея годная. И, если уж совсем откровенно, преследовала в том числе и личные цели. Форма факультета искусств меня раздражала. Особенно эти дикие оранжевые лампасы.
– Я соберу всех завтра в пятой аудитории, – заявила Нира. – Проведем опросы.
– Отлично, – выдохнула я.
* * *Тук. Тук. Тук.
Дарен Неррс сидел в своем кабинете и проверял отчеты, когда в дверь постучали. Полученные данные ему не нравились – выяснилось, что Амелия обворовывала академию, и обворовывала прилично. Ректор думал, стоит ли ставить верховного судью Кантора в известность или закрыть на это глаза и выправлять финансовые дела собственными силами.
И вообще, насколько справедливо, когда одного судят по всей строгости королевских указов за то, чего он, вероятно, не совершал, а над судьбой другого размышляют.
– Входите! – Неррс отложил бумаги и откинулся на спинку кресла.
На пороге появилась Эрналия Браунс.
– Прошу прощения, что отвлекаю от важных дел, – с порога заявила она, проходя внутрь. – Но раз вы временно исполняющий обязанности декана факультета искусств, хотела бы обратиться с вопросами.
– Обращайтесь, – ректор с любопытством посмотрел на Браунс.
Длинные каштановые волосы собраны в косу, легкий неяркий макияж и горящий взгляд. Этой девчонке явно пришло в голову что-то интересное.
– Где я могу найти фиксирующие артефакты? – спросила она.
– Фиксирующие артефакты?
– Для «Хроник ВАКа». – Девушка кивнула. – Мне нужны артефакты, фиксирующие происходящее. Картинку или звук…
Неррс хмыкнул.
– …можно просто картинку, – поправилась студентка.
– Сделайте запрос в канцелярию академии, – ответил Неррс.
– Это уже второй мой вопрос, – тут же произнесла Эрна.
Ее губ коснулась хитрая улыбка, и ректор понял, что сейчас на него снова вывалят сведения о несовершенстве работы ВАКа.
– Там сказали, что на моем запросе должна стоять подпись декана факультета. И только после этого в течение девяноста дней они смогут его отклонить или одобрить. В то же время мне было сказано, что, скорее всего, запрос отклонят по причине отсутствия артефактов.
О как. Неррс опустил взгляд в отчеты и пролистал папку до артефакторского оснащения. Фиксирующие артефакты были в наличии, аж пятнадцать штук самых разных моделей.
– Как скоро вам будет нужен артефакт? – деловито поинтересовался Неррс, поднимая взгляд на девушку, стоящую у стола. Поймал на том, что та поспешно скользит взглядом по строкам отчета, и прикрыл папку.
– Два часа назад, – не смущаясь, ответила Эрналия.
– Хорошо, я подумаю, что можно сделать, – кивнул он.
– Господин ректор… – Эрналия уже развернулась к выходу, но вдруг остановилась. – Полки в архиве канцелярии почти пустые. Вряд ли вы найдете там что-то из этого отчета. Остались лишь ингредиенты для пар по зельеварению, и то…
– Спасибо, студентка Браунс, – безрадостно ответил ректор. – С этим я тоже разберусь.
Он уже давно сообразил, что для академии, основанной его предком, наступили тяжелые времена. Неррс уже обратился к королю с прошением о дополнительном финансировании, но вместе с тем велел своему законнику подготовить документы по инвестированию из личного кармана рода Неррс.
Не стоило оставлять ВАК на чужих плечах. Это Дарен понял со всей очевидностью.
Глава 8
В южном крыле академии было холодно. Я успела трижды продрогнуть, пока скрывалась в нише наперевес с дорогостоящим артефактом. Он пришел сегодняшним утром вместе с магическим вестником и запиской:
«Это из моей личной коллекции, потому прошу обращаться бережно. Надеюсь, то, для чего вам нужен этот артефакт, действительно необходимо для «Хроник ВАКа».
P. S. Название мне нравится.
С наилучшими пожеланиями,
Д. Неррс».
Именно после этой записки мне стало совестно, ведь артефакт я собиралась использовать для таких низких целей – подсматривать за отношениями студентки и преподавателя. Я искренне не понимала, зачем Ларике нужно такое освещение в газете.
По ее словам, профессор Ран принуждал ее к личным встречам. На вопрос, отчего она сама не пожалуется, ответ девушка дала уж слишком подготовленный: «Профессор Ран многократно давал денег в долг моей семье». Если вдруг выяснится, что сама Ларика поспособствовала сливу информации, то ни ей, ни ее родителям никак не выкрутиться из кабалы.
Что-то меня в этой истории смущало, но я никак не могла понять, что именно. Во-первых, девушка совершенно не походила на жертву. Она спокойно рассказывала о тех ужасах, с которыми ей довелось столкнуться, даже шутила на эту тему. И вела себя неестественно расслабленно. Во-вторых, сам профессор Ран не производил дурного впечатления. В-третьих, семью Ларики сложно было назвать нуждающейся.
По крайней мере, судя по сумке от мадам Мурлы и дорогим украшениям.
Я нарочно столкнулась с этим мужчиной лет сорока пяти в коридоре. Он тут же извинился, что сбил меня, хотя я сама была виновата. Даже помог собрать выпавшие тетради. Интуиция буквально вопила о том, что что-то в истории с Ларикой нечисто.
С этим вопросом, перед тем как идти к ректору за артефактом, я и нагрянула к Честеру.
– Почему ты решил, что то, что она говорит, правда? – спросила я, пересекая порог его спальни в мужском общежитии. Посещение было открыто до десяти вечера, потому я не сильно переживала из-за коменданта.
Комната меня удивила. Во-первых, тем, что Честер жил один. Второго места в его помещении даже предусмотрено не было. Во-вторых, у парня был личный туалет и ванная комната, именно оттуда он выходил, обмотанный полотенцем.
– Эрна, а стучаться не?.. – опешил Честер.
– Дверь была приоткрыта. – Я залилась краской и развернулась, чтобы дать парню возможность обернуться в халат до пят, лежащий на постели. – Я подумала, что ты и так ждешь гостей.
– Не жду, – ответил Честер. – И вообще, о чем ты?
– Я про Ларику. Почему ты считаешь, что ей стоит верить?
– Верить в чем? – переспросил Чес. – Можешь повернуться.
– В том, что ее и правда вынуждают встречаться с профессором Раном.
Еще секунду подумав, я все же развернулась. Он и правда оделся, вот только мое смущение никуда не ушло. Я старалась смотреть куда угодно, но не на студента.
– Боги, я думал, ты пришла, чтобы ответить согласием на мое приглашение, – фыркнул Честер.
– Честер!
– Можно просто Чес. – Парень белозубо улыбнулся. – Эрна, я не считаю, что профессор Ран к чему-то принуждает Ларику. Более того, почти уверен, что она с ним лишь для того, чтобы побаловать вниманием в кризис среднего возраста, а взамен высосать деньги. Все дорогие подарки ей явно не родители купили.
– Тогда зачем?.. – Я нахмурилась.
– Я дал тебе нужную сенсацию. Как будешь ее использовать – твое дело, – спокойно ответил он.
– Но ведь сейчас выходит, что профессор – жертва! – возмутилась я.
– Жертва, которая уже не первый год проделывает подобное с разными студентками. И да, все остаются довольны. – Парень сел на стул и пожал плечами. – Перед тобой два идиота, которые наплевали на правила в угоду личным желаниям. Одно из них носит меркантильный характер, второе… знаешь, оно тоже далеко от правильного.
– Но почему Ларика вообще решила таким образом отомстить профессору?
– Может, он не купил ей очередную шубу, – хмыкнул Честер. – А может, решила заявить о себе подобным образом. Эта девица просто обожает, когда к ней липнут скандалы.
Я пристально вгляделась в Честера. Кого-то он мне напоминал. Смутно, неуловимо, но напоминал. Вот только кого?
– Разберусь, – сказала я, совсем как Неррс недавно.
И вот теперь разбиралась. В узкой нише одного из коридоров южного крыла. Выбор места для тайных встреч, безусловно, прекрасен, это крыло было закрыто на ремонт еще три года назад – но, видимо, что-то пошло не так.
Ларика, не подозревавшая о том, что я за ней полдня следила, уже десять минут ждала профессора Рана в одной из «закрытых» аудиторий. Мужчина появился еще через десять – шел по коридору вальяжно, насвистывая какой-то мотив от популярного барда.
Я повторно активировала артефакт, зафиксировав, как мужчина проходит внутрь. Выждав пару минут, подошла к двери. Оттуда раздавались двусмысленные звуки. И сейчас бы ворваться, сделать еще один кадр и… молиться всем богам, чтобы меня не заметили. Вот только я не смогла.
Стояла подле и неуверенно переминалась с ноги на ногу.
Нет, плодить сплетни про чужую личную жизнь и копаться в нижнем белье – это не мой вариант. И не мой путь развития. Покрепче вцепившись в артефакт, я развернулась на каблуках от «Гимми Шу» и направилась к выходу. У меня достаточно информации для того, чтобы что-то предпринять, – получать новую для достоверности я не стану.
Найдем какую-нибудь другую сенсацию. Пусть даже времени до сдачи первого номера осталось феникс наплакал.
* * *Что меня по-настоящему удивило, так это то, что мою идею со сменой цвета формы почти единогласно одобрил весь факультет искусств. Да, были споры. Да, нашлись несогласные – включая Фирса, кстати. Но победил коллективизм – те, кто выступал против, сдались под напором большинства.
Чудеса начались, когда мы пытались выбрать новый цвет. Я узнала для себя много нового. Пожалуй, слишком много.
– Нужен цвет шейки виверны! Просто, неброско, но при этом вкусно и сочно!
– Протестую! Его и так слишком много! Голосую за гуляфный.
Это, блин, вообще какой?
– Может, жонкилевый?
– Ты бы еще фениксовы глаза предложила, – фыркнула одна из девушек. – Давайте цвет влюбленной жабы.
– А мне нравится массака, – раздался тихий голос с первых рядов.
Забираю свои мысли обратно. Гуляфный вызывает меньше вопросов, чем цвет влюбленной жабы. А что это за загадочная массака, я и думать боюсь.
– Предлагаю проголосовать, – громко произнесла я, но меня не услышали. Если бы не Нира, играющая в этой задумке роль голоса, на меня бы вообще внимания не обращали.
– Так! Ну-ка тихо! – Нира оглушительно свистнула – не думала, что она и так может! – и в огромной аудитории все смолкли.
– Массака – отличный цвет! – раздалось в полной тишине.
– Сейчас староста курса напишет свое предложение по цвету на бумаге и сдаст мне, – твердым голосом произнесла Нира. – После чего каждому из вас будет дан лист с этими вариантами на выбор. Иные варианты учитываться не будут. Это понятно?
Это оказалось вполне ясным, но не сразу. Под гвалт к нам на преподавательскую кафедру легло около сотни бумаг. В две руки мы с Нирой расформировали стопку и победителем стал… темно-красный с синим отливом – именно это тут называли массакой. Так пояснила Нира, уловив мое непонимание.
Очень надеюсь, что ни боевые маги, ни артефакторы истинного названия этого оттенка не узнают, иначе шуток не оберемся.
Следующим этапом перекрашивания факультета искусств стал поиск людей, которые хоть немного понимали в магии. Благо нашлась целая треть – в противном случае из аудитории меня бы выносили, никогда не накладывала столько чар зараз. И уже через полчаса мы все стали обладателями отличной темно-красной, ближе к бордо, формы!