Больше, чем я просила

Тата пыталась вырваться, отталкиваясь от его груди, но он удерживал её за талию. Она чувствовала, как от его близости ей становится жарче с каждой секундой. Тата смотрела в его глаза, которые бегали по её лицу в поисках чего-то за пределами того, что она ему позволяла. Только бы Господь дал ей силы не наделать глупостей. Её попытки вырваться только больше повышали этот градус, и Тата решила, что её сопротивление начинает давать прямо противоположной эффект.

– Пожалуйста, Тата, ну не убегай ты от меня. Я хочу просто поговорить с тобой, – настаивал он.

– Тогда, держись от меня, пожалуйста, подальше, – она высвободилась из его рук и сделала пару шагов от него.

Он в течение нескольких секунд смотрел на неё, как будто был готов снова подойти, но потом поднял руки наверх и произнёс:

– Тата, я согласен. Я близко к тебе не подойду. Пойдём на кухню. Ты ведь поможешь мне приготовить ужин?

– Артём, какой ещё ужин? У меня нет столько времени.

– Это быстро. Я просто хочу сварить куриный суп. А за его приготовлением я тебе всё расскажу!

Он не стал ждать её ответа, а просто взял за руку и повёл на кухню. Тата шла за ним, еле перебирая ноги. Во что она только ввязывается?

Артём вытащил кусок куриного филе из холодильника, а ей предложил почистить морковь и лук. Тата согласилась, а он начал рассказывать:

– Я позвонил подругам Лизы из её блокнота, как ты советовала, но они утверждали, что ничего не знают. Последняя подруга из этого списка оказалась самой правильной. Она сказала, что промолчала бы, да мальчика жалко. Потом, правда, договориться с Лизой было нелегко… Но теперь она позволяет мне видеться с сыном. А живёт она сейчас с каким-то банкиром, представляешь? И мой сын, к сожалению, вместе с ними. Ему там не нравится.

– Артём, мне так жаль Серёжу, – произнесла Тата, бросив чистить морковь. – Из-за меня он теперь страдает…

– Тата, ты здесь ни при чём. Дело в Лизе. Это ей ни до кого, кроме себя нет дела. Она живёт припеваючи с этим денежным мешком и думает, что может откупиться от сына дорогими подарками. Она не понимает, что главное для него – это её внимание. Может мне удастся уговорить её отдать сына мне. Ты же не будешь против, если Серёжка будет жить с нами?

– Артём, конечно нет. Это будет здорово.

Он улыбнулся ей, вытирая руки полотенцем, а потом включил кран с водой и начал мыть картофель.

– А ещё… Я могу тебя поздравить! Серёжка в сентябре пойдёт в первый класс! Пару дней назад школьная комиссия определила его в самый сильный класс.

– Артём, ты не представляешь как я рада! – она развернулась в его сторону, и Артём стал говорить то и дело, переводя голову с мытья картофеля на неё:

– И моим проектам я нашёл применение. В строительной компании «Новаторство». Им пришлись по вкусу твои рисунки и почти ко всем ним уже сделали чертежи. Я теперь там работаю помощником архитектора и принимаю участие в создании моих проектов. Участие конечно далеко не главное, но я их понимаю… Никто не будет сразу доверять реализацию проектов человеку, который этим никогда не занимался на практике. Но я, кажется, делаю успехи. Моими идеями довольны, да и мне не на что жаловаться.

– Но это же просто потрясающе. Артём, не так быстро… я не успеваю переварить твои… просто ошеломительные новости.

– А ещё я стал бегать по утрам. Ты не заметила, на мне это уже как-то отразилось?

– Отразилось, – глядя в пол, ответила Тата и улыбнулась, вернувшись к чистке моркови.

Когда суп сварился, Артём разлил его по тарелкам, но есть они толком не могли: их рты были заняты разговорами.

Любопытство Таты разрасталось с каждой минутой, и она не заметила, как сама начала задавать ему вопросы:

«А какой из проектов им понравился больше всех? Тот, который я нарисовала тебе самым первым?»

«…я так рада за Серёжу! А в какую школу он пойдёт?

«…ничего себе? – она увидела книгу на подоконнике и взяла её в руки. – В твоём доме появилась книга с кулинарными рецептами! И что ты уже научился готовить?»

Тата не заметила, как проговорила с ним два часа. Когда ей, наконец, пришло в голову посмотреть на часы, она в испуге вскочила.

– Боже мой, Артём. Мне давно пора домой!

– Хорошо, я провожу тебя, – сказал он, вставая из-за стола.

Они прошли в коридор, и у входной двери Тата не представляла, что ему сказать. Ей хотелось поскорее оказаться по ту сторону двери, но она точно знала, что так просто он её не отпустит.

Пока она, теребя дверную ручку, лихорадочно соображала, как с ним проститься, он подошёл к ней сзади и произнёс, сменив интонацию на более глубокую.

– Тата, ты мне кое-что должна…

– Что?.. – услышала она свой глухой голос.

– Тата, повернись ко мне, пожалуйста.

Она медленно развернулась к нему, но при этом не могла оторвать руки от головы, то и дело приглаживая свои волосы.

– Что ты сказал? – повторила она.

– Во время двух наших последних встреч мне не удалось поцеловать тебя, – он поймал её одну неугомонную руку. – А сегодня уже третья…

– Что? Нет, Артём…

– Почему нет? Разве мы с тобой всё не решили?

– Решили. Но я отказываюсь, слышишь меня? Никаких поцелуев в твоём доме, когда мы в нём одни.

– Ты что меня боишься?

– Тебя? Нисколько! Включи, пожалуйста, свет.

– Не включу, – быстро проговорил он, как будто вообще пропустил её просьбу мимо ушей. – Значит, тебе осталось бояться только одного человека. И ты боишься его гораздо сильнее, чем меня. Это ты сама.

Через секунду он поймал за запястье её вторую руку и, приподняв их обе, прижал к двери.

– Артём, что ты делаешь?.. – затаив дыхание, спросила она.

– Пытаюсь достучаться до твоих чувств.

Он приблизился к ней ещё и, чтобы избежать поцелуя Тата стала мотать головой из стороны в сторону.

– Я тебе скажу о своих чувствах, если ты сделаешь от меня два шага.

Он на несколько секунд замер, а потом выполнил её просьбу, как в замедленной съёмке.

Почувствовав свободу, Тата глубоко вздохнула и произнесла:

– Да, Артём, ты прав. И ты, наверное, удивишься ещё сильнее, если я скажу, что кроме себя мне больше здесь некого бояться. Я не боюсь ничего связанного с тобой. Но ты всё равно остаёшься женатым человеком. С Лизой вы до сих пор женаты. А я так не могу.