Анима: Золотой стриж. Серебряный ястреб. Медная чайка

– У тебя ничего не получится, – сказал Кадет, будто прочел его мысли. – Изгородь защищена десятком теневых чар, а анимы у тебя едва хватает на поддержание жизни. У каждого наступает день, когда можно сделать только одно – сдаться.

На последних словах в его голосе вдруг прорезалось что-то живое, болезненное, и Нил вскинул голову. В сером мирке, где завтрашний день всегда похож на вчерашний, он улавливал каждое мелкое колебание, как рыба на глубине чувствует грозу.

– Ты в порядке? – брякнул он, переводя взгляд с напряженно застывшего Кадета на беспокойного черного пса. – Выглядишь так, будто у тебя неприятности.

– Неприятности. – Кадет повторил слово, будто перекатывал его на языке, вспоминая, что оно значит. – А! Естественные препятствия на пути к достижению цели. Мы не мыслим в категориях приятного.

– Да уж, весело вам живется. – Монструм зарычал, продолжая яростно расчесывать лапой живот, и Нил примирительно поднял руки. – Серьезно, я могу тебе помочь?

Кадет вздрогнул от неожиданности, и, даже не глядя ему в глаза, Нил понял, что произносить последнее слово не стоило.

– Я не к тому, что великим Ястребам может понадобиться помощь рабов, – зачастил Нил, пытаясь исправить положение. Только не обратно в дом, только не спать, когда происходит хоть что-то интересное. – Просто имею в виду, что ты мне который раз помогаешь, отпускаешь домой без всякого наказания, и я решил, вдруг тебе…

– Помогаю? – угрожающе переспросил Кадет. Нилу хотелось сказать, что угроза не очень-то впечатляет, когда у твоих ног катается, дрыгая лапами, пес тьмы и пытается почесать себе спину о камни, но благоразумно промолчал. – Я просто делаю свою работу. Ты нарушаешь правила, а я не хочу, чтобы у нашего игрового Селения были проблемы из-за одной неудачной овцы.

– Паршивой, – машинально поправил Нил. – Говорят «паршивой овцы».

На секунду он испугался, что перегнул палку, но Кадет задумчиво кивнул, принимая его слова к сведению.

– Я запомню. А мы не говорим «рабы», это резко оценочное суждение. – Он опустился на колено и попытался успокоить вьющуюся ужом собаку. – Мы называем вас «представители освобожденных народов».

– Да ладно, – ошарашенно пробормотал Нил и похлопал по Изгороди. – Освобожденных от чего?

– От хаоса и отсутствия порядка. Там, где правила золотая магия, ничего невозможно было предсказать. – Кадет продолжал чесать собаку, так что Нил видел только капюшон и напряженные плечи под складками темной ткани. – Тень всегда действует по правилам, она приносит в мир порядок, и поэтому я недоволен, что не разобрался, как… – Он перебил самого себя. – Иди спать. Ты не можешь оказать мне содействие.

– Но могу просто выслушать, тебе сразу легче будет, – предложил Нил. – У нас всегда так делали.

– Да, я слышал. Вы создавали связи между людьми даже там, где их быть не может.

Кадет подхватил монструма под мышку и зашагал прочь. Говорят, теневые твари всегда послушны воле хозяина, а Кадет даже такой мелкий клочок тьмы успокоить не мог. Нил еле сдержал улыбку. Приятно знать, что в мире великих и ужасных Ястребов тоже есть свои неудачники.

– Эй! – громким шепотом позвал Нил. – Мне даже проболтаться некому. Наших, кроме игры, ничего не интересует, ты бы прямо гордиться ими мог.

Кадет остановился, едва различимый в сумерках, кое-как отделяющих ночь от дня.

– Ты странный, – сказал он, не поворачиваясь. – Я никогда не чувствую от тебя страха. Остальные дрожат, если мы подходим близко, но не ты.

– Ну, я просто храбрый, – сказал Нил, потому что Кадет, хоть и был самым нормальным из Ястребов, точно не понял бы настоящих причин. – А если спросишь, почему я тогда так плохо играю, скажу: мои таланты, наверное, лежат в другой об…

– Я не выполнил работу, – отрывисто произнес Кадет. – Не справился с предсказанием.

– Притворюсь, что понимаю, о чем речь, и скажу, что ты старался как мог.

Кадет потер затылок: небывало заметный жест для Ястребов, которые всегда двигаются так, будто их хорошенько заморозили.

– Ты знаешь, что такое место силы? – спросил он, по-прежнему не оборачиваясь.

Нил сглотнул. Сердце у него заколотилось как бешеное, и он изо всех сил постарался дышать ровнее: слух у Ястребов отличный.

– Вроде да, – неестественным голосом проговорил он. – Место, которое дает магию всем окружающим землям.

– Именно. Средоточие всего волшебства определенной территории, точка, где оно сильнее всего. Ваши места силы давали жителям помощь. – Кадет сказал последнее слово так, будто даже произносить его неприятно. – Наши места силы дают пророчества, чтобы мы могли держать будущее под контролем. Когда сама Тень хочет сообщить о чем-то важном тем, кто ей служит, она выбирает исполнителя. И посылает ему предсказание, которому тот обязан последовать.

– Звучит жутковато, – пробормотал Нил, и Кадет обернулся.

Нил покорно опустил взгляд, но Кадет, как ни странно, не разозлился.

– У меня самый низший магический ранг, я обычный кадет, надзиратель игрового Селения. Но Тень выбрала меня, – выдавил он. – Это большая честь.

– Чего-то ты не радостный. – Нил спохватился. – Прости! У вас это вроде ругательства? Ты не выглядишь… – Ох, да как они вообще общаются, если избегают слов вроде «радость» или «помощь». Нил запыхтел. – Мм-м… Ты не выглядишь удовлетворенным.

– Я и не удовлетворен. – Несмотря на мрачный голос, похоже, Кадету действительно полегчало: монструм перестал дергаться и затих у него на руках. – Пророчества обычно ясные, каким бы образом они ни появились: в тенях, в отблесках огня, в небе. Но в этот раз Тень говорит загадками.

– Загадками? – оживился Нил. – Вроде «новая посудина, а вся в дырках»?

– Что?

– Ну, решето же!

Кадет озадаченно нахмурился, глядя прямо перед собой.

– При чем здесь предмет для просеивания муки? – наконец спросил он. – Послание Тени зашифровано, а я не вижу в этом коде логики, даже Господин Череп не видит.

– Вы серьезно называете своего начальника Господин Череп? – изумился Нил.

Но Кадет словно не услышал.

– Если я только разгадаю послание, уверен, что смогу исполнить его безупречно, а это поможет мне подняться в магическом ранге. Мне нужно отсюда вырваться, я не хо… – Он проглотил остаток слова: ну, конечно, говорить «не хочу» Ястребам не положено. – Я не планирую остаться здесь навсегда.

– Хоть что-то у нас есть общее, – хмыкнул Нил. – Может, взгляд со стороны пригодится? Расскажи мне загадку, хуже не будет. Что ты теряешь?

Он не то чтобы всерьез рассчитывал, просто хотел, чтобы интересное утро не заканчивалось, но Кадет уставился на него как-то слишком внимательно.

– А ты умеешь настаивать на своем, – протянул Кадет. – Просыпаешься раньше других, бегаешь сюда, а остальные и час в день еле на ногах стоят. Откуда в тебе столько анимы?

– Недостаточно. – Нил посмотрел на свои руки. – Когда ее много, хватает на магию.

Кадет медленно кивнул.

– Ты прав. А с учетом того, что представляет собой данное пророчество, вдруг ты и… Ладно. Иди за мной. Предсказание в управлении, и состоит оно не из слов.

Кадет выпустил собаку, и она потрусила за ним. Нил побрел следом, припадая на ногу: она так до конца и не разморозилась. До него запоздало начало доходить, что совать нос в дела Ястребов было большой ошибкой, но так уж он был устроен: сначала делал, потом думал.

Они шли мимо одинаковых домов, где спали игроки, мимо арены, которая в полутьме выглядела как гигантское птичье крыло. Ни клочка земли, ни дерева, ни травинки, все улицы вымощены черным камнем.

Главное управление Ястребов на вид оказалось похожим на дома игроков, только просторнее и с окнами. Нил вошел, взволнованно озираясь, но внутри оказалось не так уж интересно. Он всегда думал, что Ястребы живут роскошно, но за дверью был просто коридор с дверьми. Стены украшали куски ткани с номерами победителей разных лет. То, что тут работают именно Ястребы с их фанатичной любовью к порядку, было очевидно: куски ткани были прибиты к стенам идеально ровно и на одинаковом расстоянии.

– Уютно тут у вас, – выдавил Нил, вспомнив из детства, что, попав в чужой дом, надо его похвалить.