Сердце тени. Книга 1

– Прекратите вы оба, не то я сойду с ума от смеха! – прикрикнул на бедняг Коллоу.

– Не сердитесь, добрый Сэр, Иеремая работает недавно, – не переставая «подметать», взмолился Джиммини.

– Когда я на вас сердился? – фыркнул Джулиус и добавил: – Скажите лучше: у себя ли ректор?

Карлики озадаченно переглянулись.

– Нет, Сэр, – наконец, ответил старший.

– Не страшно, если, конечно, вы мне поможете. – Обстоятельства складывались достаточно удачно.

– Что от нас требуется? – с готовностью подхватил Джиммини.

– Ничего сложного, уверяю, – улыбнулся Коллоу. – Собственно, как и ничего противозаконного. Мне нужно попасть в одну из экзаменационных комнат, доступ к которой я имею по праву Танцора.

– Конечно, господин, – карлик энергично закивал. – Скажите, к какой именно, и Иеремая принесет ключ.

– Мне нужно в Галерею Каменных Лиц.

Слова повергли слушателей в шок – неприятно, но ожидаемо.

– У нас нет ключа от этой комнаты, – наконец, выдавил Джиммини.

– Достаточно будет просто проводить меня до двери, – успокоил старого карлика Джулиус. – Войти и выйти я смогу сам.

Забавные человечки крепко задумались. Не каждый день получаешь предложение совершить прогулку к одному из самых загадочных мест Шейдивейл.

– Последний месяц дверь туда обитала в одном крыле с частью студенческих общежитий – тех, которые за пределы здания решили не выносить, – размышлял вслух Джиммини. – Галерея Лиц до экзаменов не нужна, поэтому мы не сильно-то следим, куда ей вздумается себя перепрятать.

– Можно мне сказать? – подал голос Иеремая и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Теперь она в тупике восточного коридора третьего этажа, сбежала от шума, когда начался плановый ремонт.

– Ну, раз знаешь, так веди, а я вернусь к своим обязанностям – тут без контроля всякая работа останавливается, ничего нельзя на самотек пускать, – раздувая щеки для пущей важности, подытожил старый карлик.

– Сделаю, – вздохнул незадачливый доносчик.

Ехидно крякнув в бороду, Джиммини растворился в воздухе.

– Хотел остановить, а теперь сам дорогу покажешь. И впредь ко мне стоит обращаться «Сэр Коллоу». – Суровый взгляд должен был сработать подстегивающее, но вместо этого загнал несчастного Иеремаю в ступор окончательно.

– К-к-к-коллоу?.. – промямлил он. – Тот самый?!

От ужаса у карлика мелко затряслись даже оттопыренные ушки. Остекленевшими глазами Иеремая таращился на высокого во всех смыслах гостя.

– Так дело не пойдет…

Осознав совершенную ошибку, Джулиус предпринял попытку исправить положение. Где уж он вычитал подобный способ, не имело сейчас никакого значения, но кажется, в той книге речь шла о маленьких детях, хотя ради эксперимента попробовать стоило. Опустившись на одно колено и склонившись так, чтоб человечку не пришлось больше задирать голову, Коллоу как мог мягко, но в то же время серьезно заговорил:

– Ты очень ответственно отнесся к своим обязанностям. Это похвально. – Ужас на лице собеседника сменился крайней степенью смущения. – Если бы всякий мог узнать меня в лицо, хорош бы я был.

– Вы правда не сердитесь, Сэр? – почти пискнул Иеремая.

– Нет, – подтвердил Джулиус. – Более того, я доволен, что ты поступил именно так. А теперь мне нужна помощь.

– Сэр, да, Сэр! – вытянувшись в струнку и сложив руки по швам, отчеканил ничего не понимающий, но счастливый карлик.

Теперь бедняга гордо вышагивал впереди, но цель оказалась достигнута. Сомнения улетучились, оставив место решимости: в конце концов, это всего лишь возвращение к истокам.

В тупике царствовал полумрак.

– Я могу зажечь лампы, – сообщил Иеремая.

– Не нужно, – покачал головой Коллоу. – Можешь быть свободен. Обратную дорогу я найду сам.

– Как скажете, Сэр, – карлик поклонился и пропал.

Бродячая дверь не подавала признаков жизни. Она выглядела много старше стен: едва ли Галерея позволяла ремонтировать себя. Тяжелая темная дверь, испещренная прожилками и царапинами, закованная в узорчатые металлические скобы, внушала благоговение и страх. Железная маска с узкими прорезями глаз смотрела прямо Джулиусу в лицо.

– Я здесь, чтобы забрать свое. Пропусти, – тихо произнес тот, ставя чемоданчик у ног.

Маска пришла в движение. Она широко открыла рот, обнажая острые серебристые зубы, а глубоко в горле показалась замочная скважина.

Гоблинский порошок перестал действовать не так давно, Джулиус почувствовал это еще на улице. Шаг в тени… туда, где нет ничего невозможного. В такие моменты он прекрасно понимал больных инумброманией.

Так или иначе, дверь оказалась за спиной, а это главное.

Длинная пустая комната, точно высеченная в скале, давила со всех сторон, но стоило нарушить тишину, как шорох дыхания обернулся утробным гулом. Шершавые стены начали меняться: тысячи лиц с черными безднами пустых глазниц сменяли друг друга, наполняя комнату леденящим кровь шепотом. Невнятные звуки, переплетаясь, обретали четкость, заставляя двигаться вглубь.

– Да иду я, иду, – отмахнулся Коллоу.

Шепот умолк, позволяя звенящей тишине заполнить Галерею. Стук подкованных сапог звонко метался между потолком и полом. То там, то тут просыпались тусклые голубые огни, разгоняя вязкий мрак, – чем дальше, тем ярче. Наконец, прямая комната, больше похожая на просторный коридор, уперлась в грубую стену.

– …ты пришел … – тысячи невнятных голосов сплелись в один.

– Разве это не очевидно? – Долгие речи магических существ и предметов порой выводили из себя.

Галерея отозвалась ехидным смешком. Джулиус предусмотрительно отступил на шаг, потому что на стене стремительно нарастало огромное, в человеческий рост лицо. Оно словно бы пыталось отделиться от каменного монолита, частью которого являлось. Высокий выпуклый лоб, острые скулы, прямой правильный нос – лысую каменную голову можно было считать женской.

– Ты хоть помнишь, что оставил здесь?Что решил забрать? – Каменные веки поднялись, и в лицо ударил невыносимо яркий голубой свет.

– Прищурилась бы, что ли… – отводя взгляд и заслоняя глаза рукой, попросил Коллоу.

– Хватит! – громыхнула голова. – Зачем ты явился сюда?

– Отдай мое сердце, – прошипел он сквозь зубы.

– Ты уверен, что хочешь получить его назад? – Каменные губы не шевелились, голос звучал отовсюду.

– Да. – Подмывало сказать что-нибудь едкое, но здравый смысл заставил ограничиться простым ответом.