Тот самый Дикий ангел

Приглядевшись, я узнала того самого бродягу, который меня преследует уже почти два месяца.

Давненько не виделись. Сегодня он не скрывался в кустах. Бродяга шел в нашу сторону, и это насторожило меня.

– Кажется, это ваше? – спросил он, подойдя к нам. – Прошу вас, не бойтесь, – он сделал шаг вперед и протянул кошелек.

– Как ты можешь говорить: «не бойтесь», когда сам преследуешь меня, фотографируешь и появляешься везде, где бы я ни была?!

– Пойми меня правильно, я не преследую тебя. Мне просто нравится фотографировать. Ты такая красивая…

– Спасибо за кошелек, – сказала Лина и выхватила его из рук. – Все на месте, – сказала она, проверив деньги.

– Так, как тебе удалось забрать наш кошелек? – спросила я у него.

– Пошли, Милли, мне не нравится этот тип, – вмешалась Лина и стала тянуть меня в сторону.

– Лина, ты пройдись пока по левому ряду с открытками, я скоро тебя догоню. Мне нужно поговорить ним. Не волнуйся за меня.

Лина неохотно пошла вдоль машин, предлагая открытки и время от времени, поворачивалась в нашу сторону.

– Я был здесь, недалеко… – продолжил незнакомец.

– Снова преследовал меня?

– Я был недалеко и увидел, что ты с подругой идешь к светофору. Я спрятался, чтобы полюбоваться тобой издалека. Потом я заметил, как какой-то парень выхватил кошелек у твоей подруги. Я неплохо бегаю. Мне не составило труда его поймать. И к тому же он сам забежал в этот двор. Так тебя зовут Милли?

– Милагрос. Но в монастыре, где я жила, меня звали Чолито. Это Падре Мануэль придумал. А тебя как зовут?

– А ты угадай!

– Я ведь не гадалка, как я могу угадать твое имя?!

– А ты посмотри на меня. Вдруг ты угадаешь, как меня зовут. Говорят, что имена подходят их владельцам. Как думаешь, какое имя подходит мне?

Заинтриговал! Я пристально посмотрела в его каре-зеленые глаза. На ум ничего не приходило. Обычный бродяга. Его имя могло быть любым, если оно у него вообще было.

– Ну что, есть догадки? – спросил он.

– Нет. Но я увидела в твоих глазах кое-что более важное, чем имя.

– И что же?

– Доброту. Так, ты скажешь мне свое имя?

– Когда-нибудь ты узнаешь его. Я рад нашему знакомству, Милагрос, но мне пора идти. Спасибо, что не убежала от меня. Мне приятно, что оказался полезен. Увидимся.

Бродяга ушел в тот же двор, откуда и вышел. На нем был рваный светло-коричневый плащ, рваные перчатки и не менее рваные сапоги. Лицо было грязным и бородатым, хотя мне показалось, что борода какая-то ненастоящая, словно наклеена… Но его глаза… Он заинтересовал меня. От него исходило добро. Мне стало интересно, что случилось с его жизнью и зачем он, все-таки, фотографирует меня. Надеюсь, что он не маньяк-убийца, а просто помешался на красоте, как он сказал.

– И что это значит, Милли? – недовольно спросила Лина, подходя ко мне. – Как ты думаешь, как я себя чувствовала все это время? Да, я себе все ногти искусала! Отправила меня, а сама осталась с этим маньяком!

– Ну ладно тебе! Успокойся. Мне хотелось поговорить с ним. И никакой он не маньяк. Если не обращать внимания на его лохмотья и бороду, то он совсем даже ничего. Он вполне интеллигентный и милый. Я, думаю, он – бывший миллионер, который проиграл все свое состояние и теперь скитается. Тебе удалось продать еще открыток?

– Да, продала все.

– Ух, ты! Вот это да, Лина! Ты прирожденный предприниматель! Завтра отвезу деньги в монастырь. Спасибо тебе, подруга!

– Не за что! Но не заговаривай мне зубы. Все равно этот тип очень опасен, ведь он преследует тебя.

– Ты права. Я разберусь с этим.

– Будь осторожнее.

– Пойдем, купим по пирожному, мы на него заработали сегодня!

Лина немного смягчилась при мысли о пирожном, и мы пошли по широкой улице в сторону небольшой кондитерской, что была недалеко от особняка Ди Карло.

Взяв каждая по одному пирожному со взбитыми сливками, мы съели их по дороге к дому.

Когда мы вошли во двор особняка, я увидела Иво, который, по всей видимости, собрался куда-то уезжать.

Мне не хотелось говорить с ним, и, взяв Лину под руку, я ускорила шаг, и когда я уже была одной ногой на пороге, Иво окликнул меня.

– Милагрос, задержись на минуту, мне нужно поговорить с тобой, – сказал он, выходя из машины.

– Я не могу, меня ждет Ваша бабушка.

– Пять минут ее не убьет. Дай мне пять минут, Милагрос.

– Зря Вы так, в ее – то возрасте, пять минут очень много…

– Милли, почему ты избегаешь меня? Все из-за того поцелуя?

– Нет. Это здесь совсем не причем.

– А что тогда?

– Ты и сам знаешь. Я не буду запасным колесом.

– Но, у нас с ней все несерьезно! – начал он оправдываться мне в спину.

– Вот именно, Блондин. В том-то все и дело. У тебя с каждой – несерьезно.

* * *

Я отнесла Донье чай.

Там как раз был наш дворецкий, который уговаривал ее прогуляться. Но Донья – очень упрямая женщина, она и слушать его не стала. Она говорит, что ее больше не интересует то, что происходит за дверью этой комнаты.

Но мне кажется, что это не так, ведь она приехала за мной в монастырь, а это значит, что у меня есть все шансы, чтобы вытащить ее на улицу. Надо только придумать, как.