Код фейри. Заложница Теней

– Вот же ж ты… – пробормотал ученый. – А что это будет за анализ?

– Хочу посмотреть репродуктивность и проверить, есть ли у вас гормоны щитовидной железы. Сама она точно есть, я в книге по анатомии видела. Ну и по мелочи кое-что. Надо долбить со всех сторон, Хэдин. Мне самой интересно, что произошло с вами, поверь. От того, как быстро я решу проблему, зависит моя свобода. Что ты хмыкаешь?

Мы шли по широкому коридору, где преобладали темно-коричневые и сиреневые оттенки. Зеркальный пол, вплавленные в стены светильники, ниши с диванами, какие-то статуи, от которых мурашки по коже. И фейри. Много фейри, проходивших мимо поодиночке и небольшими группами. С крайне деловым видом. Некоторые тащили книги, кто-то – непонятные чаши с еще более непонятным содержимым.

Я не выдержала. И снова отпустила любопытство на волю.

– Хэдин, а чем занимаются жители Двора Теней?

– Живут.

– Очень смешно. Я просто вижу, как много фейри во дворце. Вряд ли Доран позволяет им тут находиться в виде трутней?

– А ты права, – ухмыльнулся Хэдин, сворачивая направо и начиная спускаться по каменной лестнице. Я последовала за ним, успев заметить прошмыгнувшего за мной котенка. Да что ж такое!

– Ты слышала, Рори, что Двор Теней принимает всех. У нас лишь одно условие: работать. Половина жителей Руадха – ученые. Доран – хитрый. Благой и Неблагой Дворы погрязли в консерватизме. И не стремятся что-то изменять. Вот он и переманивает ученых к себе. Еще историков. Мы же единственные, кто судит все три Двора. Доран постоянно ищет в нашей огромной истории прецеденты тех или иных преступлений. Чтобы было проще разобраться. Да, магия Дикой Охоты всегда чувствует преступника, но этого недостаточно. Надо уметь анализировать.

– Погоди-ка! Так что ж это выходит, я попала к ученым?

– Можно и так сказать.

– Тогда какого хрена я вам тут нужна? Сами не можете объединиться?

– Рори, мы изучаем Хаос и его возможности. А вот репродуктивность… увы… тут срабатывают стереотипы и гордыня. Даже у нас, у самых разумных представителей трех Дворов. Доран, наверное, единственный, кто может честно признать: мы вымираем. Даже мне тяжело это признавать. Все кажется, что мы вечные. И самое главное – мы не знаем того, что знаешь ты. Мы привыкли обращаться в плане лечения к магии. Но не в курсе, как провести самый примитивный анализ крови.

Я в городе ученых, которые не умеют пользоваться наукой. Отлично!

– Еще вопрос. – Я покосилась на котенка, который развлекался тем, что то исчезал в стене, то выскакивал обратно. – Люди вообще не видят Тени?

– Если только Доран не позволит. У вас другое зрение. Максимум, что можете, – заметить краем взгляда нечто туманное на границе зрения. Но по желанию Короля Тени могут показаться. Мы же их видим, но они могут исчезать, если захотят. Постоянно в контакте с ними только Король.

Так, значит, точно не стоит показывать, что я вижу котенка. Или это проделки Дорана? Ох, и спросить страшно. Мало ли…

Я вдруг поняла, что, кроме работы, во всем остальном здесь тычусь, как слепой котенок. Шаг в сторону – провал. Причем скорее всего за мое незнание меня же и накажут. Я невольно потерла татуировку на запястье. Та боль надолго врезалась в память. И как-то не хочется испытать ее вновь.

Но она же помогает не забывать, что, несмотря на обалденный секс и странную энергетику между нами, Доран дождется моей мести. Я пока точно не знаю, какой она будет, но незабываемой – это точно.

Даже настроение повысилось. А вместе с ним – на миг показалось – «мой» котенок чуток подрос.

– А если все же смертные начнут видеть Тени сами?

– Значит, они не смертные, – зевнул Хэдин. – Но не волнуйся на этот счет, Рори, ты просто человек. Мы бы сразу ощутили зов крови, будь в тебе хоть малейшая частичка от нас.

О как. Я прикусила язык в прямом и переносном смысле, чтобы не рассказать про котенка. Интуиция просто орала: не следует пока никому говорить об этом.

– Хэдин! Хэдин, да погоди ты! – послышался голос, от которого внутри все затрепетало и окрасилось в солнечные цвета. Мой спутник же со вздохом обернулся. Как раз в тот момент, когда Джиоллэйдх нас догнал. В одних лишь штанах, поддерживаемых ремнем с удивительной пряжкой: оскаленная морда незнакомого зверя, чьи глаза мерцали фиолетовыми огоньками. Огненно-рыжие волосы обрамляли изумительно прекрасное лицо, по-мужски идеальное и такое… такое. Если аура Дорана на меня давила и заставляла щетиниться в ответ, то рядом с Джиоллэйдхом хотелось погреться, как на теплом солнце. Странно, ведь вначале он казался мне опасным. Но, возможно, оттого, что все фейри казались чудовищами. Да, разумными, но оттого и более страшными чудовищами.

– В лабораторию к тебе не пробиться, все перекрыто, – продолжал возмущаться рыжий. – А у меня проблемы. О, Рори, привет.

При этом сцапал мою руку и поцеловал в районе запястья, отчего по телу прошли приятные волны.

– Убери Чары, – проворчал Хэдин.

– Прости, – без малейшей тени раскаяния откликнулся Джиоллэйдх. – Все время забываю.

– Продолжай забывать. Рискуешь вызвать недовольство Короля.

Обмениваясь столь милыми фразами, мы спускались вниз по лестнице. Я принюхалась: откуда-то пахло просто невероятно вкусно. Слюни стали вырабатываться с удвоенной силой. Что там такое готовят?

Джиоллэйдх перестал насылать на меня Чары. И теперь казался пусть и невероятно привлекательным, но не идеалом во плоти. И, будем честными, пока что самым галантным из увиденных мной фейри. Вот и сейчас – он держался так, чтобы мне было удобнее спускаться. Увы, моей веры фейри не было. Все они двуличные гады.

– Я не думаю, что Доран будет возмущаться из-за маленьких Чар. Они неспособны привязать его миленькую игрушку ко мне. А смотреть, как она краснеет, – забавно.

Краснеет? Да я последний раз краснела, когда от подгузников отучали! Ладно, и когда смотрела на Дорана в постели.

– Все равно не перешагивай черту, – предупредил Хэдин.

Вот так вот, ясно? Издеваться можно, но осторожно. Я покосилась на Джиоллэйдха и, к своему изумлению, увидела, что он мне подмигнул. Не успела спросить, все ли с ним нормально. Мы завернули за угол и вошли в огромное помещение, в котором властвовали безумно вкусные запахи и деловитые звуки готовившейся еды.

Я машинально последовала за Хэдином и рыжим, попутно оглядываясь и принюхиваясь. Интересное место. Явно выдолбленное в скале: каменные стены словно нарочито грубо обработаны, янтарно-коричневые, с золотистыми прожилками. И свет: яркий, похожий на утренний рассветный. Откуда он идет, я так и не поняла.

Народу здесь оказалось не так много. Лишь пара занятых длинных столов из темно-зеленого полупрозрачного камня. К одному такому, в дальнем углу, Хэдин и подвел нас. Я осторожно опустилась на одну из ярких подушек, что лежали на полукруглой каменной скамье. И поинтересовалась:

– Так это местная столовая?

– Я предпочитаю называть малым обеденным залом, – усмехнулся Хэдин, как бы невзначай присаживаясь рядом и заставляя Джиоллэйдха отодвинуться от меня.

На меня почти не обращали внимания. Разве что от одного стола посмотрели двое, но тут же отвлеклись на разговор. Видимо, не хотели чересчур откровенно разглядывать игрушку Короля.

Дальше начались сплошные чудеса. Например, официантов тут не было, а на столах стояла посуда: бронзового цвета тарелки и изящные кубки. Плюс приборы, очень много приборов. Я тихо порадовалась, что этикету обучена и в грязь лицом не ударю.

Когда вот только рыжий отсюда уберется. Я при нем не могу обсуждать с Хэдином общие проблемы.

– Рори, что ты хочешь? – тем временем спросил Джиоллэйдх у меня. – Какое блюдо? Просто скажи мне, а я его произнесу. Человек магией не обладает, и поэтому его не услышат.

– И прямо все принесут?

– Все, все, – заверил Хэдин. Он уже произнес незнакомое слово, и на его тарелке тут же возник впечатляющий кусок мяса в окружении неведомых овощей. А аромат! Я проглотила слюну и проговорила:

– Стейк с кукурузой и горошком. И сок. Вишневый.

И не удержалась от шпильки:

– Ну и суп из ласточкиных гнезд.

Джиоллэйдх все это повторил, а я спустя несколько секунд уставилась на свою тарелку. На две тарелки: со стейком и киселеобразной массой, в которой плавали какие-то паутинки. И это самое дорогое блюдо азиатских стран? Вот это нечто, напоминающее слизь?

Я занялась стейком, стараясь не смотреть в сторону супа. Хорошо еще, он особо не пах.