Код фейри. Заложница Теней

Дымок просил эмоций? Ну так получите, не лопните от обжорства.

– Не сейчас, – скорее выдохнул, чем проговорил Доран, отстраняясь. С огромной неохотой снова отступил.

– Потом, после Арены, я тебя возьму, Рори. Так, что ты не уснешь всю ночь.

Меня прошило предвкушением до дрожи в коленях. Чтобы не сказать ничего лишнего, молча вышла следом за появившимися тремя хогманами. Вот и отлично, как раз хотела с ними побеседовать.

– Кхм…

Троица дружно посмотрела на меня.

– Слушайте, а вы знаете, что такое радиация?

– Если объяснишь – поймем, – гулким голосом проговорил один, у которого лысина блестела в свете коридоров.

Я объяснила. К тому времени мы пересекли две Туманные Арки и оказались в круглом холле с куполообразным потолком, под которым летали крохотные создания со стрекозиными крылышками. Это смотрелось бы мило, не издавай они противный жужжащий звук, как гигантские мухи.

Хогманы остановились у двойных дверей из светло-сиреневого камня. На створках были вырезаны непонятные символы. Они периодически начинали светиться бледным светом.

– Поняли мы, – проговорил хогман, чьи глазки посверкивали красноватыми отблесками. – Только зачем тебе этот счетчик Гейгера? Мы сами можем тебе ответить: есть тут излучения. На самых нижних ярусах. Там твари греются подземные.

У меня как-то резко пересохло во рту. И даже поцелуй с Дораном стал неактуальным и побледнел.

– Здесь есть радиация?!

– Девочка, по сравнению с излучением Хаоса, ваша радиация – детские игрушки.

Я едва не завалилась на бок и почувствовала тошноту. Ох уж этот впечатлительный организм.

– Погоди, а как… но я же…

– От Хаоса тебя защищают Тени, – терпеливо пояснил хогман. – Магия у них особая. Защитная. Они нас всех защищают и постепенно приспосабливают. А радиация – она того, глубоко очень. И там плиты каменные. Плюс магия, которая тварей сдерживает. Мы их для Охоты держим и на случай войны. Да и Король знает, что люди слабые. Тебя Хэдин осматривал, а заодно и защиту наложил. Не сгниешь ты заживо.

Покачав головой, явно сетуя на мою недогадливость, хогман кивнул своим дружкам. Втроем они толкнули тяжелые двери и посторонились, пропуская меня.

Я послушно вошла внутрь и тут же начала чихать. Запахи. Сладкие и пряные, вкусные, будоражащие и немного возбуждающие. Они облепили меня со всех сторон, как мухи – варенье. Я так и замерла, оглядываясь вокруг.

– Человек! – серебристый голосок разогнал полумрак. И все вокруг ярко озарилось золотистым светом.

– Я так давно не видела людей! И никогда их не наряжала!

– О… а… – только и смогла я произнести, тихо радуясь тому, что не страдаю арахнофобией. Потому что приближавшееся ко мне существо выглядело настолько странно, что у меня волосы зашевелились на затылке. Представьте себе высокую и очень худую женщину с коротко стриженными волосами и скуластым красивым лицом, на котором выделялись огромные и черные глаза. Вроде мило, да? А теперь представьте, что у нее с каждой стороны по четыре тонкие руки с длинными гибкими пальцами. Лично я сразу вспомнила паука-сенокосца. Наряд дивной фейри лишь усиливал сходство: короткое узкое платье из жесткой на вид коричневой кожи.

– Какая милашка! – а вот голос у незнакомки и правда звучал как переливы весеннего ручья. – Идем со мной, скорее!

Она схватила меня за руку и потащила за собой, попутно сообщая, что зовут ее Нуала и она безумно рада увидеть человека. Ведь кого только ни приводила в порядок, включая Короля и Королеву Неблагого Двора. А вот до человека руки не дошли. При этом Нуала тут же помахала всеми руками, за исключением той, которой держала меня.

Мы оказались в огромном помещении, где все стены были в зеркалах – отчего отражения множились, а голова начинала слегка кружиться. Плюс высокий сводчатый потолок, расписанный красной и золотой красками, бордовый блестящий пол и мебель: резная, вычурная, щедро покрытая золотыми деталями. По сравнению со строгими линиями и черно-фиолетовой гаммой остального дворца, здесь все казалось несколько аляповатым и ярким. Мне, правда, упорно чудилось, что пол покрыт уже начавшей засыхать кровью. Но это мелочи.

– Чудесненько, миленько, – пропела тем временем Нуала. Она уже бесцеремонно вертела меня в разные стороны, трогала волосы, лицо, зачем-то заглядывала в уши. И все это одновременно.

– Что тут миленького? – поинтересовалась, стараясь не упасть.

– Ты миленькая, – хохотнула Нуала, прекращая осмотр. – Свеженькая и хорошенькая смертная. Я уже знаю, что сделаю с тобой.

Она толкнула меня в одно из широких кресел и прокричала:

– Девочки, ко мне!

Тут я округлила глаза, так как послышался шорох крыльев, и в помещение влетели трое девушек. Невысоких, где-то метр тридцать от силы, юрких и похожих на бешеных стрекоз. За спиной мелькали прозрачные, с легкими радужными переливами крылья. Одежду составлял кусок легкой сиреневой ткани, обмотанной вокруг тела.

– Значит, так, – принялась раздавать указания Нуала. – Брайд – руки, Кари – ноги, Сэйбх – основа.

– Надеюсь, вы меня не расчленять собрались, – не выдержала я.

«Стрекозы» дружно хихикнули и прыснули в разные стороны, Нуала же похлопала меня по голове и ответила:

– С чувством юмора нормально, Дорану явно нравится твой нрав, девочка. Мои помощницы займутся твоими прелестными конечностями и ногтями, плюс подготовят личико. А я пока сделаю тебе прическу. Отличные волосы, такие густые.

«Стрекозы» вернулись с кучей флакончиков, щипчиков, каких-то устрашающих на вид миниатюрных инструментов из красно-золотистого камня. Одна из них опустилась на колени, другая склонилась над руками, а третья очень бережно начала ощупывать мое лицо хрупкими изящными пальцами.

Нуала же продолжала болтать, одновременно расчесывая мои волосы сразу тремя щетками.

– Ты видела сегодня, в чем пришел Доран? И это на Игры. Вечно нацепит черное с фиолетовым, хотя ему безумно идут зеленый и золотой. Но мы же умные, мы же мужчины и плюем на такие мелочи. Эх, не слушает он Нуалу, не слушает. Я же предлагала ему сменить гардероб, имидж. В конце концов, Король – лицо Двора. Вот, помню, в Неблагом Дворе Король и Королева начинали готовиться к пиру за сутки до начала. Ох я там и развлекалась. Ох и развернулась тогда…

– А здесь тебе не нравится? – осторожно спросила я. В зеркалах вокруг видела нашу теплую компанию. Руки Нуалы мелькали как бешеные, толком и не уследить.

– Нравится. Доран, правда, ругается, что мое гнездышко похоже на смесь трех Дворов, но не велит все переделывать. Понимает, что я существо творческое, мне полет мысли надо. А что делать, если мысли вот в такой обстановке сами льются? Я ведь и Благая и Неблагая, причем папаша мой самый настоящий баггейн.

– Это кто?

– Оборотень, – откликнулась Нуала, – он похитил мою мамочку и держал месяц под замком, пока она не сбежала. Потом родилась я. Но если лицом еще отдаленно на Благую похожа, то все остальное у них вызывает отвращение. Так что меня отправили к Неблагим, где проживал папочка. Только он к тому времени уже куда-то исчез. И меня воспитывала чета других баггейнов. У них детишек не было.

Она уложила очередную прядь волос и продолжила тараторить. Казалось, даже ее помощницы внимательно слушают.

– Проблема тех Дворов, милая, в том, что они снобы. Как есть снобы. Ты или полностью принадлежишь к ним, или терпишь не самое приятное отношение. Когда я выросла – сполна этого хлебнула. Для Благих – уродлива, для Неблагих – с порченой кровью. И это несмотря на хорошее отношение королевской четы. В итоге изнасиловали пару раз, едва не убили за то, что я приближенная к Королеве. В такой атмосфере не слишком-то хорошо работается. Да и помощниц моих убивать стали, инструменты начали пропадать. У меня магия слабенькая, в основном на улучшение внешнего вида направленная.

– Чары?

– Нет! Чарами Благие владеют, а я их не получила. Но могу чуток поправить внешность, и она такой и останется. Я одному придворному ее так поправила, что его на год перекосило, даже регенерация не сразу помогла.

– А как ты оказалась у Дорана? – сумела я вклиниться в словесный поток.

– Он прибыл в Неблагой Двор. И предложил мне уйти с ним.

– И тебя так просто отпустили?

– Никто не станет ругаться из-за парикмахера, пусть и весьма талантливого. Доран увел меня и сказал, что я отныне главный стилист Руадха. Мы все здесь были когда-то изгоями и одиночками.