Код фейри. Заложница Теней

– Просто, когда Дерево объявляет кого-то парой, их энергетические потоки вроде как связываются. И мы чувствуем друг друга на расстоянии. А у тебя это началось, когда магию распечатали. И просто совпало. Чуть тяжелее, но все решаемо. Лично мы с мужем эти дни не вылезали из постели. Попроси Дорана, думаю, он будет только за.

О да, тут Аерона попала в точку.

– Он мои таблетки уничтожил.

– Прости?

– Таблетки, чтобы предотвратить беременность. Я… мы наговорили друг другу лишнего. Я себя не контролировала.

– Знакомо, – пробормотала сестра Короля. – Вставай и ложись в постель.

– Нет!

– Рори, или ты ляжешь, или я тебя оглушу. И ты все равно ляжешь.

– Ты не понимаешь! – завопила я, вскакивая. Да так, что Аерона от неожиданности шарахнулась в сторону.

– Твой брат всем врал! И мне тоже! Не было никакого плана по возрождению фейри, на самом деле он просто хотел проверить: правда ли, что вы зависите от людей. Вы перестали рожать, когда сюда пришли, понимаешь? Я думала сейчас, много думала и все поняла. Это вне науки. Но так… так логично.

– Ты меня пугаешь.

– Король подозревал, что у людей и фейри симбиоз, но хотел доказательств. И все же постараться найти какое-то лечение. А теперь, когда узнал, что наш ребенок будет сильнейшим из фейри, он, скорее всего, отстранит меня от исследований. А еще не снял клеймо и…

– Что такое «симбиоз»? – спросила Аерона.

Я задохнулась и замолчала, стараясь отдышаться. Сердце колотилось так, что отдавало громом в ушах, а руки дрожали. Точно истерика. Жаль, тут нет успокоительного. Или антидепрессантов. Курс полгода – и я как новенькая.

– Ну, допустим, клеймо можно снять, – послышался от двери мурлыкающий голос. Дымок, в виде пантеры, вошел в спальню и сел рядом с сестрой Дорана. Та почтительно склонила голову и бросила на меня быстрый взгляд.

– Симбиоз – это взаимовыгодное сосуществование двух организмов, – пояснил Дымок. – В данном случае фейри и люди много веков жили бок о бок и не знали, что одни зависят от других.

– А в чем люди зависят от фейри? – спросила я, не в силах вымолвить «нас». Себя я к ним не относила. Не могла.

– Не знаю, – ответил Дымок, – я равнодушен к людям. И к фейри. Но последние дали мне возможность чувствовать. Это ново, забавно. И пока не надоело. А на Землю тебе, Аврора, и правда нельзя. Тебя там заберут на опыты. Вы же любите все исследовать?

– Откуда знаешь?

– Я же Хаос, – произнес Дымок так, что я прямо увидела, как он мысленно пожимает плечами. – Дикая Охота приносит много интересных вестей из человеческого мира. Ах да, на Земле тебя Доран легко отыщет. Ты для него будешь фонить, как ядерный реактор.

Верно, все верно. Только и тут оставаться мне было физически тошно. Я могла быть сколько угодно крутой и необычной, но все это чепуха, если меня не станут уважать, а с моим мнением – считаться.

Как, оказывается, тяжело переживать обиду от того, кого незаметно даже для самой себя успела полюбить!

– А что там с рыжим пленником? – спросила у Аероны. Та пожала плечами и посмотрела на Дымка.

– Он восстанавливается, – ответил тот. – Хочешь его увидеть?

Да, хочу. Пусть они с Хэдином и собирались меня похитить, но Джиоллэйдх не показался мне плохим. Скорее – сбитым с толку. И я хотела еще раз взглянуть на него. Потому что чуяла – живым он из пыточной не выйдет.

– Доран, кроме целителей, никого к нему не пускает, – отметила Аерона. – Там Тени и стража.

– Сейчас возле пленника никого нет, – проговорил Дымок, – и не будет еще где-то полчаса. Разговаривай.

Зеленые миндалевидные глаза чуть мигнули, а мы с Аероной дружно вздрогнули: на полу возник Джиоллэйдх. Я сглотнула: если его состояние сейчас считалось более-менее, то каким же оно было раньше? Горло рыжего представляло собой сплошную рану, впрочем, как и почти все тело. Ноги торчали под неестественными углами, руки вроде уже были в порядке.

– Целители в первую очередь восстанавливали внутренние повреждения.

– Я не хочу знать, как его так ухитрились потрепать, – пробормотала я, борясь с желанием отвернуться. И это ведь еще от вида крови не падаю.

– Зачем он тебе? – брезгливо спросила Аерона. Она наклонилась над Джиоллэйдхом и едва ли не тыкала его носком туфельки. Да уж, а вроде недавно с ним миловалась в темном коридоре.

– Сама не знаю, – призналась я. Рыжего почему-то было жалко. Некстати вспомнилось, каким взглядом он смотрел, когда я толкнула, спасая от покушения. Или как он растерялся в домике Комины. Не знаю, я в людях-то плохо разбиралась, а уж в фейри и подавно, но сейчас мне и правда было пронзительно жалко Джиоллэйдха.

Дура я все-таки. Примерно такого мнения была о себе, когда наклонялась к рыжему и касалась его ладонью. Изнутри толкнулось нечто теплое и чуть щекочущее. Почему-то представился золотисто-оранжевый огонек.

– Я… – начала Аерона и замолчала, круглыми глазами глядя на меня. Дымок превратился в полупрозрачную статую, глядя на все немигающим взглядом.

А я и вовсе замерла, так как это из-под моих пальцев сейчас струился едва различимый бледно-оранжевый свет. И тянулся к Джиоллэйдху, обволакивал его.

Рыжий исцелялся. Хотя нет, это выглядело так, словно его раны отматывали назад на пленке. Спустя десять минут от них не осталось и следа. А внутри меня все дрожало, голова кружилась. Я рухнула на колени и поняла, что насквозь мокрая. Тогда как рыжий, бледный, как первый снег, открыл глаза и мутным взглядом обвел все вокруг. Но явно ничего не понял.

– Рори… – прошептала Аерона. – Ох, я почти боюсь тебя.

– Что?

– Ты повернула время вокруг пленника, – скучным голосом пояснил Дымок. – Это магия Хаоса. Доран от такой возможности отказался.

– П-п-почему?

О, да я еще и заикаться начала.

– Сказал, что игры со временем – слишком серьезная штука. И опасная.

А вот тут наши взгляды с Королем совпадали. Я верила в «эффект бабочки». Потому сейчас сидела и обливалась потом, гадая, не выйдет ли мне такое вот боком.

– Не бойся, – снова уловил мои мысли Хаос, – ничего страшного не произошло, но все же не стоит злопуотреблять.

– Я не…

Рыжий застонал, и все внимание мигом переключилось на него.

– Ты можешь говорить?

– Ка… кажется, да, – голос у Джиоллэйдха остался таким же мягким и чарующим. Но теперь я от него не млела. Да и Аерона сердито поблескивала глазами, но пока молчала.

– Тебя будут пытать, – отчеканила я, глядя ему в глаза. – Долго. Пока не расскажешь все о плане Хэдина. И о том, кто я такая. Ясно?

– Более чем.