Пикантная особенность, или Ревизор в академии

– Дэри, – он опять завладел моей рукой и чуть сжал, – я с ума по тебе сходил, еще когда ты была ребенком. А сейчас ты красавица, и я хочу заявить о своих намерениях, чтобы иметь полное право ухаживать за тобой и всем с гордостью представлять свою невесту.

У меня голова пошла кругом. Иррилий, предмет моих девичьих грез, на полном серьезе предлагал стать его женой. Это было невероятно после всех моих неудачных свиданий и полного штиля в личной жизни.

– Я не думала пока о замужестве, – в замешательстве произнесла в ответ, и тут же захотелось откусить себе язык. Дура!

– Я и не тороплю тебя. – Ирр мягко улыбнулся, поглаживая мои пальчики. От этой ласки и ожидания в его глазах я затрепетала. – Просто не хочу больше ждать. Желаю ухаживать за тобой, завоевывая место в твоем сердце. Мои чувства прошли испытание временем, и любовь лишь крепла. Твое «да» сделает меня самым счастливым на земле. Дэри, ты осчастливишь меня?

В этот момент он был открыт передо мной как никогда, и сердце от одного взгляда на него замирало. Он всегда занимал особое место в нем. Я его любила, восхищалась, боготворила. Уверяла себя, что это детское увлечение и пройдет, но стоило нам вновь встретиться, как прежние чувства ожили.

– Да, – еле слышно выдохнула я.

– Дэри…

От его счастливой ответной улыбки мне захотелось взлететь.

– Тогда за нашу помолвку! – Он поднял бокал.

Мы пригубили вина, не сводя друг с друга взглядов. Еще не верящих, что теперь мы пара, но радостных. Я чувствовала, что сделала правильный шаг, и испытывала невероятную легкость и подъем. Иррилий, видимо, тоже, так как признался:

– Не поверишь, у меня был план. Я собирался осторожно намекнуть тебе о своих намерениях, но увидел и потерял голову.

– Чувствуется влияние военной службы: молниеносная атака и победа.

– Это самая важная победа в моей жизни. – Привстав, Иррилий поцеловал мои пальчики.

А дальше нас ждал замечательный ужин. Мы много смеялись, вспоминали детство, Иррилий рассказал, что еще тогда решил завоевать мое внимание и все его достижения посвящены мне. У меня кружилась голова, и никогда прежде я не чувствовала себя такой счастливой. Едва не забыла спросить про Санну, вызвав удивление Ирри. Но успокоила его, сказав, что это бывшая адептка, которая бросила учебу.

Но Санна и правда уже здесь не работала. Администратор – худощавый светловолосый демон – любезно сообщил, что Санна в один прекрасный день просто не вышла на работу. Прислала на его личный кристалл сообщение о том, что уезжает в другую страну, без уточнений. Ее уволили за нарушение режима. Я лишь вздохнула и поняла, что ниточка оборвалась.

Глава 6

Не желая расставаться, после ресторана мы решили немного прогуляться пешком.

Гулять по Оноре одно удовольствие – широкие улицы, открытые кафе и множество парков с белыми тропинками и фигурно подстриженными кустами. По вечерам, когда спускались сумерки, купола административных зданий начинали светиться бледно-сиреневым и розовым, а в кустах, словно множество светлячков, загорались искусно спрятанные фонари.

Неудивительно, что мы с Иррилием не торопились расстаться и наслаждались теплой безветренной погодой. Придерживая меня под руку, друг детства рассказывал забавные случаи из времен его учебы в ЭУД – Эльфийском Университете Дипломатии. Оттуда выходили лучшие.

Длинная пешеходная улица была полна народу. Проходя мимо изящного трехэтажного дома с окнами, подсвеченными красным, я увидела небольшую группу орчанок с транспарантами. И кучей пирсинга на самых странных местах. Впрочем, слабость к тату и подобным видам украшений у всех орков была в крови. Тролли-то предпочитали клыки сверлить, а эти порой напоминали позвякивающие недоразумения.

– Опять… – вздохнул Ирри, а я хмыкнула.

На транспарантах, развернутых орчанками, пламенело огромными буквами: «Свободу угнетенным», «Скажи «нет» мужику», и просто изюминка в кексе – «Гетера, сорви оковы».

Всего семь митингующих женщин создавали просто неописуемый шум и ажиотаж. Их обходили стороной, как, впрочем, и здание, где посверкивала вывеска с женским силуэтом и надписью: «Дворец наслаждений». В империи Асдор профессия гетеры была узаконена. Они платили страховые отчисления, и им назначалась официальная пенсия.

Я даже шаг замедлила, наблюдая, как орчанки продолжали скандировать, а прохожие старались проскочить мимо, ворча что-то про «идиотские демонстрации». Увы, все законно.

– Да вы задолбали! – раздался женский вопль, и из окна второго этажа выглянула прехорошенькая девушка с характерными для наги желтыми раскосыми глазами. – Идите вон, дуры! – продолжала она. – Вы нам всех клиентов распугаете!

– Одумайся, сестра! – заорала одна из орчанок. – Сбрось оковы!

– Какие оковы?! – завизжала желтоглазая. – Убирайтесь прочь отсюда!

На третьем этаже оказались менее многословными и более продуктивными: просто швырнули вниз горшок с цветком. Тот едва не задел группу митингующих, упал и всех вокруг обсыпал комочками земли.

– Я охрану вызову! – продолжала желтоглазая, на что одна из орчанок гаркнула:

– Заткнись, раба мужская, у нас разрешение. Сбрось оковы!

– Да на, подавись!

И из окна этажом выше вылетели наручники и приземлились на мостовую. Народ вокруг захохотал.

– А умно делают девицы, – пробормотал Иррилий, явно с трудом сдерживаясь от смеха, – сейчас скандал начнется, и придется дамам сворачивать свои протесты.

– Они уже здесь, – кивнула я на пару троллей в темно-синих мундирах, не спеша, словно надеясь в душе, что все само рассосется, направлявшихся к группе демонстрантов.

Но ситуация не рассасывалась, а лишь накалялась. Еще – как нарочно – открылись темно-красные двери Дворца наслаждений, и оттуда вышли двое: гном, что поперек себя шире, и… высший.

Я аж поперхнулась и закашлялась, глядя на Хама собственной персоной. И не только я. Обрадованные появлением «мерзких мужчинок», орчанки с боевым рыком шагнули к ним, выставив перед собой транспаранты.

Вот самоубийцы! Не успела я испугаться за женщин, как среди них произошла мгновенная метаморфоза. Они как шагнули, так и дружно развернулись на сто восемьдесят градусов.

– Леди Шарокка! – голос Хама ножом прорезал весенний воздух.

Одна из орчанок вздрогнула и даже чуть прибавила шаг.

– Леди Шарокка, а ваш муж в курсе, чем вы занимаетесь, пока он в северных землях сражается за покой и мир континента? А леди Агрыха что тут делает? У вас двое маленьких детей. Кстати, вы в курсе, что демонстрации следует немедленно прекратить, если рядом начинают возмущаться вашей деятельностью?

Протестующие перешли на откровенный бег. Семь здоровенных орчанок, позвякивая пирсингом и вполголоса изрыгая матерщину, пронеслись мимо нас с Иррилием. Гном же, стоявший за спиной Хама, выдвинулся вперед, выпятил грудь и молодецки ухнул. После чего, негромко мурлыча, неторопливо направился в противоположную сторону.

Хам же медленно отвел пристальный взгляд от демонстранток и… наткнулся на меня. И, несмотря на то что стояли мы довольно далеко, я прямо ощутила всплеск удивления, идущий от мощного тела высшего.

– Ого! Это же Хамсферженвальд Заурронский дель Аби.

Иррилий чуть кивнул Хаму, пока я переживала очередное унижение. Ну как так-то?! Все его имя произносят, а у меня язык в узел завязывается.

– Ты его знаешь?

Пришлось едва ли не самой разворачивать Иррилия в другую сторону и уводить прочь. Спину опять начало припекать. Точно высший Хам смотрит и тихо негодует. Как смеет преподаватель гулять, а не учить адептов? Просто фу-фу-фу.

А сам-то! На нем проверка Академии, а он по дворцам наслаждений расхаживает. Или их тоже инспектирует? Я так и представила, как он выстроил в ряд жриц любви и отчитывает за то, что их сомнительные прелести не способны завлечь клиентов.

– Мы с ним не представлены, но, узнав, что он сейчас здесь, хотел проконсультироваться по одному вопросу. – Ирр оглянулся назад, но демона и след простыл.

Мы вышли на пересечение улиц и свернули, но я так и не успокоилась, преследовало ощущение чужого взгляда. Незаметно покрутила головой, но никого подозрительного не обнаружила, лишь недалеко в кустах белел поспешно брошенный транспарант с призывом «Сорви оковы!».

– Вопросу? – переспросила.