Уйти Нельзя Остаться

Софья отвлеклась от своего плаща и сконфуженно наморщила носик:

– Ой, простите, я и Вас испачкала.

– Ерунда, переживу как-нибудь. Вы сами как?

Но вопрос был излишним и Сашке пришлось крепко держать себя в руках, чтобы внутренний смех не вырвался наружу. Чуда не произошло. Ткань плаща впитала достаточно грязи, чтобы стать похожей на побитый полевыми выходами камуфляж. И справиться с этим могла теперь только химчистка. Поэтому, легче было убедить Софью Сергеевну побыстрее взять такси и отправиться домой. Что он и сделал, выслушав лекцию о том, что она – самодостаточная личность, в полной мере осознающая свои действия и способная добраться до дома без сопровождения. Но в конце своей пламенной речи зевнула, прикрыв рот ладошкой, и попросила:

– Вы только с водителем договоритесь и в машину меня посадите. А то я боюсь своим видом всех распугать.

И осоловевший голубой взгляд не оставил ему выбора.

Машина остановилась у дорожки, ведущей к подъезду. И Сашка нехотя оторвался от нежного аромата, который вдыхал всю дорогу, уткнувшись носом в шёлковые волосы. Осторожно раскрыл кольцо из рук и слегка коснулся ладонью женского лица. Софья открыла глаза и отстранилась от плеча, на котором успела уснуть. Осмотрелась, расстегнула рассеянно молнию на сумке, но он положил свою ладонь на её и улыбнулся:

– Не нужно. Подождите.

И пока спутница собиралась с мыслями, вышел, открыл дверь и протянул руку, чтобы помочь ей выйти из машины.

Ветер гонял тучи, закрывая ночное небо свинцовой завесой. Холодная морось кружила в воздухе и сверкала в жёлтом свете уличных фонарей, а Сашка смотрел на водяную пыль, осевшую золотыми искрами на каштановых кудряшках и не замечал, что продолжает удерживать нежные пальчики в своей руке. Софья смутилась от пристального взгляда и тихонько освободила ладошку, нарушив неловкую паузу:

– Спасибо большое. И простите, что испортила Вам вечер.

Он хмыкнул, вернувшись в реальность, левая бровь взлетела выше правой и губы тронула улыбка:

– Час назад Вы думали по-другому.

Искорки засияли в голубых глазах, и Соня прыснула от смеха:

– Час назад я вообще была не в состоянии думать. Вот и наговорила ерунды. Не обижайтесь. Вы и правда мне очень помогли.

– Хорошо, не буду. Главное, что теперь Вы улыбаетесь.

– Тогда я пойду?

– Вас проводить?

– Нет, спасибо. Теперь точно сама доберусь.

Сашка сел в машину и попросил водителя ещё немного подождать, чтобы убедиться, что Софья Сергеевна благополучно войдёт в подъезд. Ждал этого и ещё больше хотел вернуть тот момент, когда её голова лежала у него на плече, а в груди творилось чёрт знает что.

Женский силуэт слегка качнулся, свернул с дорожки и исчез за подстриженными кустами. Таксист уже нервничал и бурчал о простое, но спрятав в барсетку хрустящую купюру, замолчал и заглушил двигатель. Понаблюдав немного, Сашка забеспокоился, отпустил машину и пошёл к подъезду.

Соня сидела на лавочке, в обнимку с сумкой, смотрела отрешённо в одну точку и совершенно не отреагировала на присевшего рядом мужчину.

– Софья Сергеевна, у Вас всё в порядке?

– Да, – чуть слышно ответила она и повернулась, – А почему Вы не уехали?

– Захотел воздухом подышать, погода хорошая.

Мужчина хотел пошутить, но увидел такую бесконечную грусть, что едва уловимая улыбка, которую Соня попыталась изобразить, превратилась в ухмылку.

– Да, в такую слякоть самое время гулять. Зря Вы машину отпустили. В этом, богом забытом районе, такси найти невозможно. Придётся Вам на улице ночевать.

Сашка понял недвусмысленный намёк, но пока на горизонте не маячил кто-то, кто мог бы поручиться за безопасность женщины, сделал вид, что смысл обтекаемых фраз не доступен такому остолопу.

– Ничего, найду способ уехать. А Вам, я так понимаю, тоже погода нравится? Замёрзнуть не боитесь?

– А Вы решили надо мной шефство взять? Думаете, Шелудяков Вам сверхурочные выпишет? – она отвернулась и вздохнула, – Как же я от Вас всех устала.

Сашка в первую секунду оторопел, но пазл в голове сложился, и он лишь уточнил, чтобы подтвердить свои догадки:

– Интересный гидразин. А Вы можете объяснить, за что на меня должен посыпаться золотой дождь от Шелудякова?

– Издеваетесь? Если Вы ещё и бескорыстно ему помогаете, то мне Вас жаль.

– Да уж, жизнь летит мимо, а я ни сном, ни духом. И в чём же, позвольте узнать, я ему помогаю? Если про мусор на капоте, то…

Он рассказал про случившееся на остановке, наблюдая, как от смеха затряслись каштановые кудряшки, потом повернулось изумлённое лицо, и Соня закрыла его ладошками:

– Какой ужас! Так это были Вы? Мне так стыдно! Простите. Я хотела остановиться, но вовремя не сообразила, а потом уже было поздно. Почему же Вы на парковке не сказали?

– Вообще то, Вы меня таким взглядом наградили и так далеко за чаевыми послали, что…

– Простите, – она убрала руки, и виноватая улыбка скользнула по губам, – Но Вы тоже додумались. Детский сад какой-то.

– Не спорю. Только, согласитесь, что мусор убрать проще, чем дырявое колесо поменять.

– Хорошо. А сегодня?

Сашка удивлённо посмотрел в подозрительно прищурившиеся глаза, зрачки которых приобрели естественную подвижность, и не сдержал улыбки:

– А что сегодня? Вышел из бара, ринулся, как рыцарь, на помощь. Но Ваш спутник так испугался моего оруженосца, что я и доспехами пошевелить не успел. При случае, кстати, поблагодарите юное дарование. Он охранником в «Цезаре» работает. Только с поцелуями опять не лезьте, а то сделаете парня заикой.

Соня прыснула от смеха и прижала к себе покрепче сумку, которая норовила свалиться с колен:

– Да уж, он так улепётывал, что я теперь даже подойти не решусь.

Ветер набирал силу, раскачивал деревья и протяжный гул разносился по округе, предупреждая о наступающей буре. Водяная пыль рассеялась и с неба посыпался белый бисер, отбивая дробь по металлическим отливам и козырьку над подъездом. Порывы воздуха захватывали ледяную крошку горстями и кидали со всей силы, то в одну, то в другую сторону, будто пытаясь загнать полуночную пару в укрытие.

Сашка встал, стряхнул с головы белую крупу и подал руку Соне:

– Идёмте, провожу Вас до подъезда.

Та замотала головой и прищурилась от белых колючек, летевших в лицо:

– Нет, я посижу ещё немного. Вы идите. Я бы Вам вызвала такси, но у меня сотовый сел. Простите.

И показалось странным, даже не то, что в такую погоду она упорно не хотела идти в тепло, а взгляд, который моментально потух и стал упрямым. Сашка присел на корточки, сложил её ладошки в свои и стал греть дыханием, продолжая любоваться каштановыми всполохами, которые ветер гонял из стороны в сторону, так и норовя укутать лицо, раскрасневшееся от холода.