Артистка, блин!

– Что-то плохое, да?

– Это как посмотреть. Лично я не берусь определить.

– Мама, говори, а то мне кусок в горло не полезет. – Хорошо. Так вот, тебе звонили из Москвы.

– Из Москвы? Кто?

– Твой новый знакомый, режиссер.

– Шилевич?

– Ну да. Он был, кстати, весьма любезен.

– Мама, что он сказал? Он вызывает меня на пробы?

– Нет, подымай выше! Он сказал, что тебя уже утвердили на роль!

– Как? Без проб? Ты ничего не путаешь?

– Нет, я пока еще не разучилась понимать по-русски! Он сказал, что позвонит тебе на сотовый. Не звонил?

– Пока нет!

– Может, передумал…

– Мама! Как ты можешь!

– Значит, ты собираешься поехать?

– Мама, но это же… Я столько мечтала… А тут…

– И ты все бросишь? Сына, мать, работу?

– Мама… Тебя и Никиту я вовсе бросать не собираюсь, но работу… Да черт с ней! Я не могу больше заниматься этими окаянными салонами! Не могу! Я сегодня окончательно это поняла!

– Как интересно! – хмыкнула Анна Никитична. – Варь, скажи, ты что, считаешь меня своим врагом?

– Мама, о чем ты?

– Тогда почему ты мне все время врешь?

– Что я вру? – побледнела Варя.

– А все! Ни в какой Норвегии ты не была!

– Мама!

– Этот олух Эммерих решил тебе подыграть? Его это развлекает? Дурища, я в твоей дорожной сумке обнаружила билет в Москву и обратно! Норвегия, ха! И сколько людей в свое дурацкое вранье вовлекла! Режиссера даже! Ты что, решила, что я лягу на пороге и буду кричать: только через мой труп? Я, Варя, тебе не враг! Ты счастлива, что будешь сниматься? Значит, и я счастлива! Дуреха ты! А врать совершенно не умеешь, хоть и артистка! Значит, в Москве ты понравилась?

– Мамочка! – Варя кинулась матери на шею. – Мамочка, прости, прости меня, я просто от волнения совсем спятила!

– Ладно уж… Ну, а с Гудрун ты уже поговорила?

– Нет, завтра! Мамочка, если б ты знала, какой камень ты с моей души сняла! Мне сейчас так легко стало, так хорошо!

– Ладно, давай ешь и рассказывай, что в Москве было.

Варя, совершенно счастливая, все рассказала матери.

– Ну, а как тебе Бурмистров? Такой красавец!

– Знаешь, я так испугалась, когда он появился, весь такой роскошный, уверенный в себе – словом, звезда. Но он так по-доброму ко мне отнесся, помог здорово, если бы не он, не знаю, справилась бы я…

– Смотри, не влюбись!

– Да нет, мама, это не мое…

– А скажи, откуда ты взяла эти норвежские подарки? – со смехом спросила Анна Никитична.

– Эммерих слетал в Норвегию!

– Ничего себе! Здорово же он тебя любит… И денег за подарки не взял?

– Нет, я предложила, а он обиделся.

– Вот что значит четвертушка славянской крови!

– Мама!

– Ладно, я пошутила. А жить где будешь?

– Квартиру снимут.

– Хорошо. Только смотри, будь осторожна.

– В каком смысле?

– Во всех! Помни, что, кроме кино, у тебя есть сын и мать. И постарайся не заводить киношных романов.

– Мам, ты думаешь, у меня будет время на романы? Да там съемочные дни по двенадцать-четырнадцать часов, практически без выходных, какие романы! К тому же у меня совсем нет опыта, мне всему надо еще заново учиться, что тут в голову полезет! И потом, Эмми сказал, что намерен работать с какой-то русской фирмой и будет приезжать…

– С ума сойти! Вот увидишь, он на тебе непременно женится, если ты станешь звездой!

– Мам, зачем тебе нужен зять Эммерих?

– Он хороший малый и, кажется, действительно тебя любит!

– Мамочка, но я не хочу замуж!