Секрет пропавшего альпиниста

В этот момент в дверь позвонили.

– Кто бы это мог быть? – проворчал Петька. – Кто там?

– Картошка не нужна? Хорошая рязанская картошечка!

– Нет, спасибо! – ответил Петька и с сияющим лицом ворвался в комнату. – Круз! Идея! Причем гениальная!

– Картошкой торговать? – догадался Игорь.

– Да! Именно! Никому и в башку не залетит, что тут что-то не так!

– А если Карина эта скажет: нет, спасибо, не нужно, вот как ты сейчас, и тогда все труды пойдут коту под хвост. И потом, где набрать столько картошки, чтобы по квартирам таскаться, не вызывая подозрений? Тут по крайней мере мешок нужен.

– Ну, купить мешок картошки не так уж сложно… Главное, денег набрать. Вон у нас на углу каждый день роскошную картошку продают…

– Или яблоки…

– Можно и яблоки, не в том суть… Короче, как проникнуть к Карине, мы придумаем, важнее решить, что мы ей скажем…

– Это точно. Что-то ничего разумного в голову не приходит. И вообще, Петька, может, ей этот Вадим нужен как прошлогодний снег, а?

– Может… Только зачем тогда ее пасут?

– А если она как раз та соломинка, за которую они хватаются? Они думают, что рано или поздно он к ней явится…

– Понимаешь, Крузейро, это ведь все неспроста…

– Понимаю, что ж тут не понять. Конечно, неспроста больше полугода следят за женщиной…

– Что же такое он натворил, этот Вадим? Он же простой биолог.

– Думаю, он ничего не натворил, просто он что-то знает… Что-то жизненно для них важное.

– Жизненно важное или смертельно опасное!

– Узнать бы, кто они такие.

– Я уж думал…

– И что надумал?

– Ничего умного.

– Петь, придется все-таки войти в контакт с Кариной. Другого выхода нет.

– Круз, сколько можно?

– Петька, я дурак! Поднял волну, а что теперь с ней делать, не знаю. Ума не приложу. И как бы она всех нас не захлестнула, эта волна.

– Что-то ты слишком образно выражаешься, Крузейро! – грустно улыбнулся Петька. – И впрямь, непонятно, что тут делать. Но действовать все-таки надо. Человек-то в беде! Вот что, давай подумаем до завтра, а потом обсудим. Вдруг что-то придет в голову, а?

– Это можно, – вяло согласился Игорь.

– И пусть Лавря тоже подумает, и Хованщина.

– Пусть.

Они еще поговорили о том о сем и разошлись. Потом Петька позвонил Даше и Кириллу и велел подумать до утра.

А утром он сам вскочил ни свет ни заря, оделся и тихонько выскользнул из квартиры. Это было его любимое время. Самые простые и светлые мысли приходили к нему по утрам. Он ехал на станцию «Проспект Вернадского».

Как правило, рабочий день в туристических фирмах начинается часов в десять, это он знал. Карина женщина красивая, ухоженная, значит, по утрам она вряд ли сходит с ума от спешки, у таких женщин вид другой… Следовательно, она рано выйдет с собачкой, тогда-то он и подкатится к ней. Он еще не знал, что скажет Карине, но надеялся, что в нужный момент не опростоволосится, помня немецкую поговорку, которой его научила Лавря: «Комт цайт, комт рат», что означает: «Придет время, придет мысль (дословно – придет и совет)». А заодно нелишне будет узнать и номер машины, караулящей Карину. «Правда, непонятно, как узнать ее, эту машину? Хотя, чего проще? – засмеялся про себя Петька. – Машина, в которой сидят как минимум двое мужиков, обросших за ночь щетиной, это и будет искомая машина». Как иной раз все просто рано утром!

Действительно, у подъезда, где жила Карина, стоял зеленый «Ниссан», где сидели двое небритых мужиков. Петька запомнил номер, внутренне хохоча. Вот дураки, всем дуракам дураки! Но вот дверь подъезда открылась, и оттуда вышла Карина с песиком на поводке. Мужики в машине встрепенулись. «Ага, я был прав, – с торжеством подумал Петька, – это они». Карина не спеша прогуливалась по двору. Один из мужиков вылез наружу, потянулся, зевнул и проводил глазами Карину. Петька, не попадаясь ему на глаза, выскочил со двора и побежал в противоположный конец довольно длинного дома и юркнул во двор с другой стороны. Карина как раз двигалась ему навстречу.

– Ой, какая собачка! – восхищенно простонал Петька. И всплеснул руками. – Извините, это йоркширский терьер, да?

– Да, – улыбнулась Карина. – Нравится?

– Не то слово! А погладить ее можно?

– Можно, только это он, а не она. Мальчик. Фомушка.

Петька присел на корточки и с искренним удовольствием погладил Фомушку. Тот снисходительно на него взглянул. Петька поднял глаза и обомлел. Карина вблизи была так красива, что у него захватило дух.

– Та, Что Грезит! – пробормотал он, вспомнив красавицу из романа Джека Лондона «Сердца трех».

Карина вдруг сильно побледнела, у нее задрожали губы.

– Что ты сказал? – шепотом спросила она.