– Ну, в общем… А впрочем, поглядим, что там и как.
– Сам же говоришь, тут все с нуля…
– То-то и оно. Пора еще где-то с нуля начинать, пока еще силенки есть и запал не исчез.
– То есть…
– Отстань, Юра, сам еще ничего не знаю.
В этот момент заглянула секретарша:
– Юрий Викторович, вас там обыскались…
– Иду! Ну, Федор Федорович, бывай!
– И ты! Как передам конверт, свяжусь с тобой.
– Спасибо!
Федор Федорович Свиридов лукавил, говоря, что соскучился по семье. Скучал он только по дочке, даже не столько скучал, сколько чувствовал угрызения совести в связи с нею. Кем ее вырастят эти бабы, жена и теща? Жену он не любил, а тещу вообще ненавидел. Жена Вера, красивая блондинка, наверняка ему изменяет, как-то отстраненно и холодно думал он, впрочем, и он не хранил ей верность. Мы оба живые люди, вернее, организмы, я бываю в Москве редко, так какие претензии у меня могут быть? Уезжать из Москвы Вера отказалась наотрез, что ж… Пусть. А дочке уже восемь лет, боюсь, она уже многое понимает. Я общаюсь с ней по скайпу часто, она хорошенькая и умненькая, ей важно знать, что у нее есть папа и мама, ну и ладно. Значит, так и будем жить. Хотя если меня переведут в Москву… наверняка с большим повышением. Вера этому обрадуется. Нет, не моему постоянному присутствию, а повышению по службе. Будет хвастаться перед подружками… Потребует переезда в новую большую квартиру, хотя и сейчас у нас квартира хорошая. Будет канючить… Тоска! Нет, лучше попрошусь на какой-нибудь дальний объект, хоть в Африку…
Все эти мысли одолевали его в самолете. Жену он всегда предупреждал о своем приезде, чтобы не попасть в положение мужа, внезапно вернувшегося из командировки. Встречать в аэропорт она не приедет, но дома его будет ждать хороший обед и бурные ласки, которые должны свидетельствовать о неукоснительной верности истосковавшейся супруги. Ха! Ну что ж, бывает и хуже.
Из головного офиса за ним прислали машину. Ого! Значит, повышение явно будет. Что ж, это неплохо. Впрочем, поживем-увидим, что от меня за это потребуется.
Жена повисла у него на шее.
– Феденька! Приехал! Как я соскучилась, если б ты знал!
– А где Сашурка?
– На даче, с мамой, – многозначительно-томным голосом проговорила жена. – Ну, мы же так давно не были вместе, Федечка, я уж вся извелась без тебя.
Непохоже, подумал Федор Федорович, но промолчал.
– Ну садись, ты небось голодный? Как ты там вообще питаешься?
– Нормально питаюсь.
– Скажи, а ты надолго к нам?
– Боюсь, надолго.
– Недельки на две?
– Да нет, может статься, что и насовсем. Переводят меня в Москву.
Жена побледнела, но тут же попыталась сыграть радость несказанную.
– Правда? Наконец-то! Счастье-то какое! Вот Сашурка-то обрадуется! А что ты тут делать будешь? В министерство пойдешь или…
– Этот вопрос еще будет решаться.
– Но ты на свой объект уже не вернешься?
– Вернусь, конечно, надо же будет передать дела и вообще… Я ж его не брошу.
После действительно вкусного обеда жена начала ластиться к нему вполне недвусмысленно, а он был еще достаточно молод, чтобы не остаться равнодушным к ласкам красивой женщины.
Вечером он позвонил по телефону, данному Юрием Викторовичем. Ответил женский голос, какой-то неуверенный, как показалось Федору Федоровичу.
– Алло, я вас слушаю!
– Добрый вечер! Могу я поговорить с Елизаветой Марковной?
– Я у телефона. А вы кто?
– Елизавета Марковна, я к вам по поручению Юрия Коломенского.
– Юра Коломенский?
– Ну да.
– А разве он… в России?
– Да-да! Мы с ним вместе работаем и он просил меня передать вам кое-что в память о… его друге.
– Да? Это очень мило с его стороны. Он звонил мне недавно. Но я почему-то решила, что он за границей.
– Елизавета Марковна, вы позволите завтра в первой половине дня зайти к вам?
– Разумеется. А как вас зовут, голубчик?
– Федор, Федор Свиридов.
– А по батюшке?
– Федорович.
– То есть Федор Федорович?
– Совершенно верно.
– Федор Федорович, если вас не очень затруднит, могли бы вы прийти часиков в одиннадцать?
– Да, очень хорошо! Я живу в двух кварталах от вас. Ровно в одиннадцать буду. Адрес у меня есть.
– Бесконечно вам благодарна.